– Я надеюсь, – кивнул Тим. – Но мы можем поужинать, наслаждаясь этим, как ты правильно заметил, охуенным видом.
– Прикалываешься? – прищурился Бегун. – Тебе бы только меня подъебнуть… Выучил кучу слов, начитался, а теперь подъебываешь…
В голосе его вроде бы звучала обида, но чувствовалось, что он не злится, а просто подыгрывает Тиму.
– Я бы тоже поела, – вмешалась Сибилла. – И попила бы чего-нибудь.
Вождь встрепенулся.
– О! Так чего ж ты молчала? Это мы быстро сообразим! Чего всухомятку трескать? Мяска горячего я организую… Там вроде пиджины
[11] урчали… Ждите! Я мигом!
И он с удивительной ловкостью захромал по лестнице, припадая на натруженную ногу.
– Смотри не навернись! – крикнула жрица ему вслед.
Книжник невольно вздрогнул.
Девочка по имени Кошка, летящая спиной вперед на бетонные плиты перрона. Хруст костей и жуткий влажный звук удара о платформу.
Воспоминание было таким ярким, что он зажмурился и потряс головой, отгоняя его.
– Я пока осмотрюсь… – сказал он, отходя в сторону.
Книжник еще на входе догадался, что они находятся в отеле.
Фотографии из разных гостиниц часто публиковали в журналах «National Geographic» в виде рекламы, и Книжник знал, что в таких местах люди снимали комнаты временно, за деньги. Он пересчитал количество дверей в крыле, где они находились.
Двадцать пять.
По-хорошему, все комнаты стоило проверить на предмет старых ништяков. Понятно, что ничего особо ценного не сохранилось, но всякие полезные мелочи могли обнаружиться в избытке. Челы посещали это место нечасто. Во всяком случае все выглядело заброшенным много лет назад…
– Ты где бродишь? – из холла донесся голос Бегуна.
– Тут…
Пока Тим бродил по коридорам, вождь удачно поохотился и теперь вместе с Сибиллой ощипывал добытых птиц. Голуби попались крупные, как на подбор. Для супа годились идеально, вот только пресной воды для этого блюда не осталось.
– С тебя костер! – сказал вождь и фыркнул, сдувая с носа прилипшее перышко.
– Сейчас будет…
Через несколько минут Книжник уже разжигал костер из обломков мебели. Пламя занялось быстро, жаркое и яркое. По изъеденным ветром бетонным стенам забегали живые тени, и, честное слово, в холле сразу стало уютнее, словно они ночевали не в заброшенном отеле на берегу чужого океана, а дома. Например, в Парке, в Библиотеке.
Но Парк был за тысячу миль отсюда, и в нем уже не было Библиотеки. И домом он тоже не был. И вряд ли когда-нибудь им был по-настоящему.
Дюжину пойманных Бегуном голубей они зажарили на железной решетке, вытащенной из облупленного фризера
[12], и ужин получился роскошный. Не просто ужин, а пиршество с видом на океан, как пошутила Сибилла.
Теплый южный ветер, несущий с собой запах соли и водорослей, свободно врывался в холл, где они устроились, и уносил дым от костра через лестничную клетку в сторону Нефтяных полей. Они сидели, осоловев от сытости, и глядели на морской пейзаж. Бегун клевал носом, Сибилла тихонько покачивала бэбика, который тоже не отказывал себе в еде последние полчаса.
Луна поднялась выше, дым отогнал надоедливых москитов. Стало гораздо прохладнее, хотя это не шло ни в какое сравнение с ночным холодом пустыни. Здесь спасал Оушен, наполнявший своим теплым влажным дыханием все вокруг, но Книжник все-таки слегка продрог от сырости и ветра. От ярких впечатлений сегодняшнего дня, от нервного напряжения и усталости, накопившихся за последнюю неделю, спать не хотелось совершенно.
Тим растолкал клевавшего носом Бегуна.
– Ложись спать, Мо, – предложил он. – Я покараулю.
– Ага, – пробормотал Бегун, глядя на Книжника мутными от усталости глазами. – Наша вам благодарочка. Ушатало меня нах… Разбудишь, я тебя сменю…
Для сна они приспособили более-менее сохранившиеся двери: сняли с петель и уложили на пол, накрыв карематами. Получилось совсем неплохо. Жестковато, но зато от пропитавшегося влагой бетона не тянуло могильной сыростью.
– Ты как? – спросила Сибилла, укладываясь рядом с похрапывающим Бегуном. Клочковатая борода Мо, смотрящая в потолок, чуть шевелилась от бриза и от дыхания. Грега она положила между собой и вождем, так чтобы закрыть малыша от ветра. Он тоже спал, смешно посапывая и вытянув трубочкой пухлые губки.
Тим невольно улыбнулся.
– Жив.
Они рассмеялись.
– Я вижу, – сказала она.
– Все хорошо, – Тим говорил вполголоса, хотя, похоже, разбудить Бегуна можно было, только выстрелив под ухом, а бэбик за время путешествия привык ко всему, вплоть до канонады. – Серьезно, я в порядке. Просто сон сбежал, у меня такое случается от усталости. Если станет невмоготу, я разбужу Мо. Ты спи. Тебе надо спать за двоих.
Сибилла кивнула.
– Я очень благодарна тебе, Тим-Книжник.
Она погладила дремлющего малыша по щеке.
– И он тоже.
Книжник молчал.
– Я рада, что у моего сына два таких смелых и сильных отца.
Он не любил, когда его хвалили, смущался и крайне неловко себя чувствовал, но у него хватило такта не вступать в спор со жрицей. Он не считал себя сильным, не считал себя смелым и не считал себя героем. Ее благодарность на самом деле стоила многого. Во всяком случае для него.
– И что дальше? – спросила она.
Он пожал плечами.
– Как-то да будет…
– Нельзя все время идти наугад, Тим… Рано или поздно это плохо закончится.
Книжник достал из кармана монокуляр, протер краем худи запылившиеся линзы.
– Наверное, ты права… Но мы слишком далеко от дома. Я ничего не знаю об этих местах, Сибилла. Никто из наших здесь не бывал. Так что ничего другого, кроме как идти наугад и действовать по обстоятельствам, предложить не могу.
Он полез в рюкзак и извлек оттуда атлас автомобильных дорог и фонарик. От потрепанной плотной бумаги все еще разило впитавшейся нефтяной вонью.
– Вот карта.
Зажужжала старенькая динамо-машинка, разгорелся диод под исцарапанной линзой.
Книжник отыскал нужную страницу и, прищурившись, вгляделся в сеть черных, красных и синих линий, в надписи – крупные, мелкие, очень мелкие, покрывающие лист, в ломаную линию побережья и в голубое пятно нарисованного на карте залива Ойлбэй.
– Тут теперь все иначе, – пояснил он, водя пальцем по карте. – Нет городов, дороги занесло песком и залило нефтью. То, что мы сюда добрались, – он постучал пальцем по краю береговой линии, – это настоящее чудо, Сибилла. Нам просто нереально повезло. Беспощадный был милостив к нам…
