– Понимаешь… это ведь красная карточка. А ты студентка, да?
– Нет, я мастерица, – машинально ответила Либертэ, забыв на секунду, что теперь она безработная.
– Правда? Мастера редко захаживают к нам в библиотеку. А как тебя зовут?
– Либертэ, – ответила она. Девушке показалось странным, что она вызвала такой живой интерес.
– Какое красивое имя! А я Жюстен! Уже два месяца как подмастерье. Мне тут, честно говоря, немного скучно. Слушай, ты мне нравишься, но я не могу выдать тебе эти книги. У тебя должно быть официальное разрешение, чтобы получить доступ к книгам из красного сектора.
– Но почему?
Жюстен понизил голос. Он говорил так тихо, что Либертэ пришлось приблизиться вплотную.
– В красном секторе хранятся секретные издания. Те, которые до Второй революции принадлежали аристократам. Трактаты о религии и всё такое. Говорят, там даже есть книги о магии.
Либертэ на секунду задумалась.
– Может быть, ты хотя бы скажешь мне, кому принадлежали эти три книги?
– Да, думаю, могу. У нас, кажется, есть список, где указаны бывшие владельцы. Подожди тут.
Жюстен скрылся за дверью. Через пару минут он уже возвращался обратно. Его глаза за толстыми стеклами блестели от возбуждения. Он увлек Либертэ за книжный шкаф и осмотрелся.
– Неудивительно, что их поместили в красный сектор, – прошептал он. – Все эти книги о шифрах когда-то принадлежали самому Луи д’Омбревилю!
Либертэ изо всех сил старалась сохранить невозмутимость.
– Ты в этом уверен?
– Абсолютно.
– Спасибо, Жюстен!
Молодой человек улыбнулся.
– Не за что, Либертэ! Приходи снова, когда раздобудешь разрешение!
– Хорошо! Еще раз спасибо. А сейчас мне пора.
– Подожди минуту, – попросил он ее, поправляя очки. – У нас сегодня вечером будет лекция о катакомбах Лариспема. Хочешь прийти? Вход свободный.
– Я не смогу, – ответила она. Библиотекарь огорчился, но Либертэ даже не заметила. – Спасибо за справку!
Девушка вышла из библиотеки, и на нее тут же обрушился уличный шум. Ценители поэзии всё еще препиралась, но теперь предметом спора был театр. Либертэ крепко прижала к себе сумку и пошла по площади. Казалось, что все вокруг смотрят только на нее. Изо всех сил пытаясь успокоиться, Либертэ похвалила себя за то, что устояла перед уговорами Паолино и не отдала книгу. Уж ему-то наверняка удалось бы найти ключ к шифру…
Внезапно Либертэ остановилась, судорожно открыла сумку, вынула оттуда карандаш и мамино письмо. Она прислонила письмо к фонарю и написала «ПАОЛИНО ВЕНВ». Неожиданно вернулась головная боль. Буквы перед глазами стали расплываться. И всё же кое-что неумолимо прояснялось. Либертэ взяла карандаш и написала рядом «ВИВ НАПОЛЕОН»
[25].
– Это же анаграмма
[26], – прошептала она. – Так он не просто перекупщик. Он монархист.
Либертэ спрятала бумагу в сумку и пообещала себе никогда больше не оставлять секретную книгу без присмотра. Паолино знал только, как ее зовут, но он вполне мог проследить за ней и выяснить, где она живет. Это значит, что в пансионе она больше не может чувствовать себя в безопасности. В конце улицы стоял стражник. Либертэ чуть было не бросилась к нему, чтобы всё рассказать, но вовремя вспомнила, что сама неоднократно нарушала закон, воровала и продавала чужое имущество. Девушка шмыгнула носом и поняла, что у нее снова идет кровь.
Доктор, о котором писала мама, принимал на соседней улице. Либертэ решила немедленно пойти к нему. Кабинет доктора Делиля находился на втором этаже османовского
[27] особняка с ярко-белым фасадом. Секретарь, милая старушка, любезно приветствовала Либертэ и предложила подождать в маленькой комнате, где приятно пахло лавандой. Уже через пять минут доктор Делиль выглянул из кабинета.
– Гражданка Шардон?
Либертэ прошла в кабинет и уселась на краешек стула. Ей было не по себе, хотя доктор был само добродушие – улыбчивый толстячок. Свою единственную прядь волос он аккуратно зачесывал поперек лысины.
– Я знал Марту Шардон, – сказал врач, усаживаясь в кресло. – Вы, случайно, не родственники?
– Да! – с облегчением воскликнула Либертэ. – Это моя мама!
Делиль в театральном жесте воздел руки к небу.
– Ах, как же тесен мир! – воскликнул он. – И как поживает дражайшая Марта?
– У нее всё хорошо, живет там же…
– Ах, как я рад! Очень рад. Но довольно болтовни. Ты же не поговорить сюда пришла. Расскажи: что тебя привело?
– На самом деле… ничего особенного.
Либертэ рассказала доктору о мамином письме и ее беспокойстве. Девушка боялась, что доктор отругает ее за то, что понапрасну тратит его время, но тот, наоборот, слушал с участием и задавал уточняющие вопросы. Быстро ли у нее заживают раны? Часто ли болит голова? Особенно когда она сердится или огорчается? Идет ли у нее кровь из носа? Да, голова болит и кровотечения случаются. Доктор взял перо и аккуратно записал ответы.
– Изменился ли у тебя цвет крови?
Либертэ подумала, что ослышалась.
– Цвет?
– Да. Стала ли она темнее или светлее?
– Нет, вовсе нет.
– Очень хорошо. И последний вопрос. Снятся ли тебе в последнее время странные сны? Которые потом сбываются? Слышишь ли голоса в голове?
– Я…
Либертэ не знала, что ответить.
– А такое бывает? Есть люди, которые на самом деле видят вещие сны? – уточнила она.
Доктор ласково на нее посмотрел и соединил перед собой два указательных пальца, как если бы хотел изобразить острый горный пик.
– Лариспем – чудесный город, где процветают наука и техника, – ответил он. – Новые заводы на горе Валерьен и рядом с башней Верна выпускают в воздух сложные химические соединения, которые мы еще недостаточно изучили.
Доктор положил руку на стоящий рядом фарфоровый череп, разделенный на несколько зон четкими черными линиями.
– У некоторых людей эти вещества воздействуют на определенные зоны мозга, что может вызывать необычные ощущения. Хотя мы до конца не знаем, как именно это происходит. Сталкивалась ли ты с чем-то подобным в последнее время?
Либертэ покачала головой.
