– Я вот думаю… – встревоженно начала Либертэ, и тут им наперерез выскочил консьерж. Девушки вздрогнули.
– Гражданка Шардон!
– Добрый вечер, я знаю, что уже поздно и что я не должна приводить друзей, – затараторила было Либертэ, но консьерж ее немедля прервал.
– Тебя ждут, гражданка! – сообщил он с испуганным видом. – Поторопись! Они тут уже с полчаса!
– Кто они?
– Я не справочное бюро! – воскликнул консьерж, совсем выходя из себя. – Я сообщил время, в которое ты обычно возвращаешься, но не мог предположить, что ты снова…
– Но кто меня ждет?
Вместо того чтобы ответить, консьерж испуганно замахал руками. Понимая, что выяснить ничего не удастся, Либертэ побежала по аллее к главному зданию.
– Как я понимаю, ты никого не ждала, – прошептала Кармина, бежавшая рядом.
Либертэ покачала головой. Кармина схватилась за рукоять ножа, готовая вытянуть его в любую минуту. Девушки вбежали в холл.
– Вот и она. Ну что же, лучше поздно, чем никогда, не так ли?
Либертэ встала как вкопанная. Она прикрыла глаза, не решаясь поверить тому, что видела. На секунду ей показалось, что она стала жертвой галлюцинации. Видимо, переволновалась, и теперь ей чудилось, что перед ней стоят вооруженные охранники, Максим Сэвер и сама управительница, чью речь она слушала два часа назад на площади Независимости.
– Девушка, нам очень нужны сообразительные мастера, которые могут быстро починить… к примеру, сломавшийся микрофон. Скажи, ты всё еще ищешь работу?
Либертэ постаралась выдохнуть, чтобы произнести хоть слово, но не смогла. Она закашлялась и сказала только: «Что?..»
– Ты ведь хотела найти работу в башне Верна, – холодно уточнил Максим Сэвер. У него был такой же озабоченно-хмурый вид, как и в прошлый раз. Он бросал убийственные взгляды на пансионеров, которые выглядывали из-за углов и лихорадочно перешептывались, не понимая, что происходит.
– Нечего здесь смотреть! – прорычал он, обращаясь к группе девочек, вышедших в холл из столовой. Они немедленно вернулись.
– Ну? Что скажешь? – с нетерпением переспросила управительница.
Кармина с силой пихнула подругу локтем.
– Отвечай же! – прошипела она сквозь зубы.
– Я… да, конечно, ищу, но…
– Хорошо. Сейчас мы совершим небольшую прогулку и объясним тебе, в чём будет заключаться работа.
Не успев что-либо ответить, Либертэ сама не поняла, как оказалась на заднем сиденье паромобиля, прижимая к себе сумку с книгой. Кармину тоже пригласили в машину. «Можем подвезти твою подругу до дома», – предложила Мишель Лансьен. Лясникамка, конечно, сразу же согласилась. Ну как не прокатиться в таком роскошном паромобиле!
Усевшись рядом с Либертэ на широком сиденье, она с наслаждением ощупывала мягкую кожу, водила пальцами по палисандровой отделке и без малейшего стеснения вытягивала ноги. Прямо напротив сидел начальник Стражи и не спускал с нее глаз. Управительница, казалось, совершенно не обращала внимания на это безмолвное противостояние, равно как и на проносящиеся мимо темные улицы, где желтые фонари, красные сигнальные огни экипажей, фары паромобилей и светящиеся окна кафе создавали причудливые цветные созвездия.
– Девушка, – обратилась управительница к Кармине, – ответ напрашивается сам собой, но я всё же уточню. Судя по твоему цвету кожи, ты, должно быть, дочь Жана Нуара?
– Да, управительница. Кармина Нуар.
Либертэ не могла поверить, что ее подруга так непринужденно беседует с главой государства. У нее самой нервы были натянуты до предела. Она бросала тревожные взгляды на Сэвера и его телохранителей, сидевших к ней затылками.
– Мне кажется, управительница, ты знакома с моим отцом? – спросила Кармина.
Либертэ снова поморщилась. Было неловко за подругу. Сама она уже почти привыкла ко всем обращаться на «ты» и говорить всем и каждому «гражданин» или «гражданка», но слышать, как по-свойски Кармина разговаривает с Мишель Лансьен… это было немного странно. Управительницу же обращение Кармины, казалось, совсем не коробило.
– Я о нем наслышана. Не удивлена, что его дочь пополнила ряды мясников, – уклончиво ответила она.
В ее словах как будто прозвучала нотка неодобрения. Или показалось? Кармина выпрямилась и застыла.
– Управительница, когда я в последний раз виделась с отцом, он просил передать тебе кое-что…
– В следующий раз, – резко прервал ее Сэвер. – Мы уже приехали.
Машина уже повернула с Пляс Пигаль в переулок, где жила Кармина. Паромобиль заполнил всё пространство, и шофер стал сигналить, чтобы другие экипажи сдали назад или взобрались на тротуар. Случайные ночные прохожие вплотную прижимались к стенам, чтобы не попасть под колеса. Наконец машина остановилась у шляпной лавки «Золотой цилиндр». На вывеске значилось, что здесь можно отыскать головные уборы для господ, дам и детей. Но сейчас лавка была закрыта, железные шторы опущены.
– До свидания, девушка, – сказала управительница, пока один из охранников открывал дверь.
Кармина медлила. Она вспомнила о конверте, который передал ей отец. Как же глупо было оставить его в кафе! Неизвестно, когда еще представится возможность поговорить с главой государства.
А что, если рассказать ей прямо сейчас безумную историю про семь семей? Но тогда Кармина должна сознаться, что она повела себя слишком беспечно, а на это она не могла пойти. Поэтому она чмокнула Либертэ в щеку, попрощалась, прыгнула на тротуар и пошла к себе, сопровождаемая любопытными взглядами прохожих.
Охранник захлопнул дверь, вернулся на место, и паромобиль немедленно тронулся, окутав переулок густым туманом. Когда дым рассеялся, машина уже повернула на другую улицу.
– Ну что же, девушка, теперь поговорим о делах.
Как только закрылась дверь машины, управительница перенесла всё внимание на Либертэ.
– Мне нужен сообразительный помощник, которому я смогу полностью доверять и который будет готов к работе в любое время дня и ночи, двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, – объявила управительница. – Я мало сплю, иногда работаю по ночам. Если вдруг в это время у меня сломается телефон или в пишущей машинке закончатся чернила, тебе нужно будет быстро привести их в порядок. Еще тебе придется часто ездить в командировки. Моя должность предполагает частые перемещения по Франции. Мы с Максимом заметили, что механизмы чаще всего выходят из строя в тот момент, когда нужны больше всего. Сможешь ли справиться со всем этим?
– Думаю, да, – чуть слышно ответила Либертэ. – Но, госпожа – простите, управительница, – можно спросить, почему вы – извини, ты предлагаешь эту работу мне? Я ведь только шесть месяцев как подмастерье.
На бледных губах управительницы появилось подобие улыбки.
