– Милорд! – покраснел смущенный его словами Эдрик и поспешил поднять кубок: – За здоровье твоей супруги и будущего наследника рода Рочестеров!
– Пока, скорее, за будущего принца или принцессу Шервудского королевского дома! – с усмешкой отозвался Вилл, который устроился на скамье возле стены – поодаль от Робина и Эдрика, стоявших рядом с жарко растопленным камином.
Эдрик обернулся на его возглас и неодобрительно покачал головой:
– Хотел бы я знать, лорд Уильям, в тебе когда-нибудь проснется уважение к титулу твоего отца?
– Ты так в меня вбил в детстве и в юности почтение к графскому титулу отца, а потом брата, что теперь можешь быть уверен: я до самой смерти останусь насквозь им пропитанным! – ухмыльнулся Вилл, невозмутимо встретив взгляд Эдрика.
– Ох, Вилл! – только и сказал Эдрик.
Он окинул взглядом широкоплечую, статную фигуру Вилла, который сидел, привольно откинувшись на стену и положив левую ладонь на эфес тяжелого меча. В глазах Эдрика против воли выразилось одобрение, и он с тайным довольством проворчал:
– Все же мне удалось сделать из тебя воина, несмотря на все твое упрямство!
– Еще бы, ты так старался! – с небрежной усмешкой ответил Вилл.
– А почему левая рука на эфесе? Ты забыл мои уроки и снова орудуешь левой рукой? – накинулся на него Эдрик.
– Оставь его в покое, – заступился за брата Робин, – ты достаточно измучил Вилла в детстве, борясь с его леворукостью. Даже привязывал ему левую руку за спину перед тренировками, чтобы он, забывшись, не перекинул в нее меч из правой руки!
– И что в этом было плохого? – спокойно спросил Эдрик. – Зато он стал опаснее после моей выучки. Его противники не ожидают, что меч в его левой руке оказывается сокрушительнее, чем когда Вилл держит оружие правой рукой. А все ведь стремятся поразить правую руку! – Еще раз посмотрев на Вилла, он обернулся к Робину, окинул его взглядом и сказал: – Граф Альрик сейчас гордился бы вами обоими!
Эдрик тяжело вздохнул и, поторопившись отогнать печальные воспоминания, велел дочери накрывать стол к обеду, а сам обернулся к Робину и стал ласково и подробно расспрашивать его о Марианне.
Робин терпеливо и так же подробно отвечал на вопросы, поглядывая в сторону Вилла и пряча под ресницами улыбку, заискрившуюся в темно-синих глазах. Вилл, потягивая вино, пристально изучал Тиль, которая накрывала на стол, краснея под взглядом Вилла и отвечая ему быстрыми влюбленными взглядами. Когда стол был накрыт, она обернулась к отцу и Робину, чтобы позвать их обедать, как вдруг заметила, что Вилл приглашающе похлопал ладонью себя по колену. Стрельнув опасливым взглядом на отца, Тиль тем не менее мгновенно устроилась на колене Вилла и робко обвила руками его шею.
– Ты удивительно хорошеешь! На свадьбе Робина я тебя даже не сразу узнал – такая разительная перемена с девочкой-подростком, которой я тебя видел в конце августа! Прошел месяц, а ты еще больше расцвела, – задумчиво сказал Вилл, разглядывая нежное лицо Тиль, заалевшее румянцем от его похвалы. – Еще немного, и станешь такой красавицей, что не будешь знать отбоя от женихов.
– Вилл, – прошептала Тиль, застенчиво опуская глаза, – а ты не хотел бы поговорить с моим отцом?
– Чтобы окончательно поругаться с ним? – усмехнулся Вилл, бросил взгляд в сторону Эдрика, стоявшего к ним спиной, и встретился глазами с Робином, взгляд которого выразил веселое предупреждение.
Став серьезным, Вилл поставил кубок на стол и ласково обнял Тиль. Та немедленно прильнула к его груди и склонила светловолосую голову ему на плечо.
– Девочка, я ведь уже говорил тебе: я старше тебя почти вдвое, – сказал Вилл с грустной усмешкой. – Мой сын младше тебя всего на семь лет!
– И вовсе не вдвое! – прошептала Тиль, поглаживая ладонью мех его куртки. – Тебе двадцать семь, а мне в марте будет пятнадцать. Где же вдвое?
– Считать ты умеешь! – улыбнулся Вилл обворожительной улыбкой, схожей с улыбкой брата и не менее опасной для девичьих сердец. Бережно приподняв ладонью подбородок Тиль, он заглянул в ее доверчивые глаза. – Только твой отец не станет говорить со мной. Я объявлен вне закона, за мою голову обещана награда, так не лучше ли тебе подумать о ком-нибудь другом?
– Не лучше! Мне все равно! – торопливо ответила Тиль. – Его светлость тоже вне закона, и за его голову назначена еще большая награда. Но графиню Марианну не остановило это соображение!
– Графиню Марианну ничто не остановило бы. Но ведь ты не она, – и, подавив вздох, Вилл прикоснулся губами к нежным губам Тиль, которая замерла, отвечая на его поцелуй.
Эдрик, которого насторожила тишина, наступившая за его спиной после шелеста скатерти и звона посуды, обернулся. Увидев дочь в объятиях Вилла, он чуть не подпрыгнул от возмущения.
– Слезь с его колен и немедленно отойди прочь! – прогрохотал негодующий бас, и Тиль поспешно отпрянула от Вилла. – Тебе так не терпится лишиться невинности в его постели?!
Тиль от вопроса отца залилась багровым румянцем и, поймав взгляд Робина, который посмеивался над разыгравшейся семейной сценой, поторопилась спрятаться за его спиной от отцовского гнева. Эдрик, едва она скрылась за Робином, позабыл о дочери и обрушил весь гнев на Вилла, который невозмутимо взял со стола свой кубок и стал допивать вино.
– Я сколько раз говорил, чтобы ты не смотрел в ее сторону?!
– Должно быть, много! – подумав, с серьезным видом ответил Вилл. – Я даже не помню, сколько в точности.
– Сейчас ты от меня получишь, несмотря на то что стал взрослым, и сразу вспомнишь! – пообещал Эдрик. – Не морочь девчонке голову! Она и так от тебя без ума, сколько я вас обоих помню. Достаточно одного твоего такого взгляда, чтобы она окончательно спятила и вышла из моего повиновения! Ты же сам отец, Вилл!
– Перестань! – смеясь, сказал Робин и положил руку на плечо Эдрика, урезонивая наставника. – Разве ты не видишь, что он дразнит тебя?
Эдрик, тут же забыв о Вилле, обернулся к Робину и смерил его очень неодобрительным взглядом:
– А ты, милорд граф, напрасно сейчас забавляешься проделками брата! Тебе стоит позаботиться о сестре. Я видел, как она на твоей свадьбе прямо за столом позволяла всякие вольности твоему приятелю, этому Статли!
– Не верю своим ушам! Наша строгая сестричка Клэр, и прямо за столом? – недоверчиво переспросил Вилл и, не выдержав, расхохотался: – И в чем же заключались эти вольности?
– Леди Клэр позволила пожимать ему свою руку! А еще она смеялась каждому его слову! – возмущенно ответил Эдрик.
– Действительно, ужасно! – покачал головой Робин, изо всех сил стараясь удержать смех.
Но от Эдрика не ускользнуло, как губы Робина задрожали в улыбке.
– Ты зря смеешься! Все начинается вот с таких мелочей, – сурово сказал он. – Не тебе и не Виллу делать сейчас невинные лица. Я прекрасно помню ваши похождения и в Веардруне, и в Локсли!
