– И забыл, что хозяин Шервуда – ты? – зло усмехнулся Гай, покусывая губы.
– Именно так, – подтвердил Робин.
Его пальцы медленно сцепились вокруг рукояти меча. Заметив этот жест, Гай сделал мгновенный знак Джеффри, и тот молча приставил нож к горлу Дэниса. Мальчик замер от прикосновения холодной, остро отточенной стали и с беспомощным отчаянием переводил взгляд с Робина на Вилла. В глазах Робина сверкнул гнев. Помедлив, он убрал руку с эфеса. Не сводивший с него глаз Гай торжествующе улыбнулся и бросил взгляд на Вилла.
– Вилл, ты ведь хочешь получить сына живым? Если хочешь, то попроси своего господина обменять мою жизнь и жизнь моих людей на своего щенка.
Вилл ничего не ответил и лишь стиснул зубы так, что на его скулах заходили желваки.
– Отпусти детей и убирайся! – с холодной яростью произнес Робин. – Но запомни: это была твоя последняя прогулка по окраине Шервуда в поисках незадачливых охотников, которая закончилась удачно для тебя!
– Только в том случае, если на следующей прогулке я не изловлю главного нарушителя закона, – оскалился Гай, – и уж тогда не обессудь!
– Прибереги угрозы для девиц, – посоветовал Робин, – хлопотно после каждого отказа просить епископа сооружать костер.
Гай понял намек, вспомнив Терезу, которая однажды приглянулась ему, но устояла и перед посулами, и перед угрозами. Он устремил на Робина ненавидящий взгляд, в ответ на что Робин, пренебрежительно поведя бровью, напомнил:
– Отдавай детей, если хочешь унести ноги.
– Я их отпущу, а вы мне воткнете в спину десяток стрел, прежде чем моя лошадь успеет сделать хотя бы шаг? – и Гай покачал головой. – Нет уж, лучше я прихвачу твоего племянника до прямой дороги к Ноттингему, а вы можете проводить меня.
– Я не нанимался к тебе в охрану, – ответил Робин. – Даю слово, что тебя сегодня не тронут до Ноттингемской дороги.
Гай кивнул в знак согласия. Он знал, что на слово лорда Шервуда можно положиться, даже если оно было дано под принуждением, как сейчас, когда Робина заботила прежде всего жизнь Дэниса.
– Отпусти мальчишку! – приказал он Джеффри и с усмешкой посмотрел на Вилла: – Молись на своего благородного брата, Вилл! Я бы на его месте забыл обо всех твоих отцовских чувствах!
– Потому-то он на своем месте, а ты на своем, даже если тебе это не по нраву! – глухо сказал Вилл.
Гай лишь рассмеялся в ответ и сделал жест, приглашая лорда Шервуда отъехать вместе с ним в сторону. Робин, помедлив, тронул поводья, и вороной Воин подошел к лошади Гая.
– Ты что-то забыл мне сказать?
– Что с леди Марианной? – спросил Гай, жадно впиваясь глазами в Робина.
Тот равнодушно пожал плечами, словно судьба Марианны интересовала его меньше всего.
– Жива и здорова.
Гай рыскал взглядом по спокойному лицу Робина и, когда не нашел ни малейших признаков волнения при упоминании о Марианне, испытал разочарование. Но сам он уже не мог остановиться, продолжая допытываться:
– Это правда, что она разбойничает наравне с твоими людьми? Почему ты позволил ей так рисковать собой? Зачем тебе вообще понадобилось наряжать ее в зеленую куртку и давать в руки оружие? Почему не нашел ей более достойного пристанища, чем твой клятый Шервуд?
– Я, кажется, на исповеди? – поинтересовался Робин и так посмотрел на Гая, словно действительно ждал ответа на свой вопрос.
– А тебе не кажется, что ты мой должник?! – вышел из себя Гай. – Если бы я не помог тебе весной, Лончем убил бы Марианну!
– Нет, я не забыл о проявленном тобой благородстве, – усмехнулся Робин, – только я тебе ничего не должен. А если ты думал, что я у тебя был в долгу, тогда считай, что я расплатился с тобой, оставив сегодня в живых.
– Хорошо! – сдался Гай, не выдержав холодного, пронизывающего насквозь взгляда Робина. – Тогда сделай мне одолжение, просто скажи, довольна ли она? Справилась ли с отчаянием после случившегося с ней несчастья?
Робин молчал, сохраняя на лице самое бесстрастное выражение, и таким же бесстрастным взглядом смотрел на Гая, слегка прищурив глаза, отказывая ему в праве что-либо узнать о Марианне. Правильно истолковав его молчание, Гай прикусил губу и глухо сказал:
– Ты считаешь меня виноватым в том, что я не помог ей.
– Не помог? – повторил Робин с беззвучным смешком и медленно покачал головой, не спуская с Гая ледяного взгляда. – Если бы только в этом!
– В чем же еще ты меня обвиняешь? – вскинулся Гай. – Да, я не увез ее из Фледстана, оставил там, где нашел. Но в ту ночь я не сказал тебе, что после моего разговора с Марианной никто – никто, Робин! – не прикоснулся к ней до тех пор, пока я не передал ее тебе. Мои ратники охраняли ее, не позволив ратникам Лончема даже переступить порог караульной. Дело дошло почти до вооруженного столкновения, но мои люди отстояли ее, пока ты наконец не объявился во Фледстане.
Услышав это признание, сделанное через силу, словно Гай, преодолевая себя, заставил собственное горло вытолкнуть каждое слово, Робин чуть надломил бровь. По голосу Гая и по его лицу Робин понял, что он не лжет, и то, что сейчас открылось, объясняло, почему Марианна выжила в тот страшный день. И все же в голосе Гая очень неявно, но опять прозвучала нотка фальши. К правде опять примешивалась некая ложь, вот только в чем он солгал? Робин долго молчал, изучая взглядом неподдельно взволнованное лицо Гая, и читал в его глазах единственное страстное и нескрываемое желание: узнать о Марианне как можно больше.
– Какой же у тебя сумбур в душе! Первая и наибольшая жертва твоих страстей – ты сам. Если бы при этом еще и единственная! – вздохнул Робин и сказал как отрезал: – Она уверяет, что всем довольна. Но она гордая и не станет говорить иначе.
Не сказав больше ни слова, Робин пришпорил Воина и вернулся к Виллу, который уже держал перед собой в седле Дэниса. Тот тесно прильнул к отцу, уткнувшись лбом ему в грудь и намертво вцепившись обеими руками в рукав куртки Вилла. Только сейчас, оказавшись в безопасности, Дэнис почувствовал страх. Зубы мальчика выбивали еле слышную дробь, и Вилл накрыл ладонью затылок сына, отчего Дэнис постепенно успокоился и перестал дрожать.
Проводив Робина долгим взглядом, Гай подал ратникам знак трогаться в путь. Когда они скрылись из виду, Дэнис запрокинул голову и посмотрел отцу в глаза. Вилл ответил ему разъяренным взглядом, под которым Дэнис съежился. Он виновато погладил Вилла по руке и тут же получил в ответ крепкий подзатыльник.
– Как ты посмел уйти за второе кольцо дозоров? – с гневом спросил его Вилл. – Мы обыскались тебя! А если бы мы опоздали, как прикажешь спасать тебя из рук Гисборна?!
Шмыгнув носом, Дэнис промолчал и исподтишка посмотрел на Робина. Ответный взгляд лорда Шервуда пообещал мальчику еще больший нагоняй, и Дэнис совсем сник.
– Крестный, не злись на меня! – покаянно прошептал он. – То есть злись и ругай, только не оставляй Мача. Возьми его с нами в Шервуд!
