– Уйдем с состязания лучников, – поторопилась предложить Марианна, – ведь мы каждый день наблюдаем нечто подобное в Шервуде!
– Уйдем, если хочешь, – неожиданно легко согласился Робин, – тем более я проголодался, да и ты, наверное, тоже голодна.
Марианна, не ожидавшая от него такой покладистости, радостно улыбнулась, и они стали выбираться из толпы.
– Испугалась? – вдруг спросил Робин с дразнящей улыбкой.
– Конечно! – рассмеялась Марианна. – Что бы я стала делать, если бы ты снова решил доказать, что ты – первый лучник Англии?
– Здесь нет достойной меня награды. Священная серебряная стрела одна, да и дело было не в ней. Там, – и Робин небрежно махнул рукой в сторону галереи, – нет тебя, чтобы забыть об осторожности ради пожатия твоей руки.
Марианна замедлила шаг и обернулась к нему. Ветер разворошил ее светлые пряди и осыпал ими лицо Робина. На миг они забыли об окружавших их людях. Их глаза, полные нежности друг к другу, встретились, руки скользнули по рукам, губы дотронулись до губ, словно они были одни на всем свете.
Наконец они выбрались из толпы и неспешно пошли по мощеной булыжниками улице, которая вела к ярмарке.
– А ведь ты еще до того, как получил в награду серебряную стрелу, дотронулся до моей руки, да так, что у меня синяки остались! – сказала Марианна. – Помнишь, помогая мне выбраться из толпы, когда я возвращалась из шатра Гая на галерею для гостей? Но этого тебе показалось недостаточно, чтобы ты посчитал свою цель достигнутой?
Она вопросительно посмотрела на Робина, и тот лишь усмехнулся, ничего не сказав в ответ. Марианна понимающе кивнула:
– Конечно, нет! Ты должен был предстать передо мной победителем!
– Да, милая, и никак иначе, – в тон ей ответил Робин. – Едва ли в облике рассерженного ревнивца я быстрее добился бы твоей благосклонности!
– Как ты узнал, что я буду на том турнире? – спросила Марианна.
– Несложная загадка! – рассмеялся Робин. – А как ты могла не быть на нем, если тебя пригласили на помолвку дочери шерифа? К тому же я видел тебя днем накануне.
– Видел? – удивилась Марианна. – Где же?
Она остановилась и недоверчиво посмотрела на Робина, который ответил ей нежным и насмешливым взглядом, забавляясь ее удивлением.
– Во дворе Ноттингемского замка. Ты величаво, не торопя шаг, спускалась по лестнице, словно юная королева. Я запомнил твой облик так отчетливо, что ты долгое время стояла у меня перед глазами как наяву. На тебе было платье из пунцового бархата, а поверх него длинный белый плащ, подбитый куньим мехом. Капюшон плаща лежал на плечах, открывая голову. Твои волосы были высоко заколоты и сплетены в длинные косы. Ты остановилась на самой середине лестнице, к тебе подбежал слуга, и ты что-то ему сказала. Он убежал, а ты еще долго стояла, опираясь о перила, и смотрела в небо. Я не был бы удивлен, если бы ты вдруг превратилась в белую птицу и взвилась под самые облака, улетев далеко. Но ты лишь грустно улыбнулась и ушла.
– Все верно! – воскликнула Марианна, поразившись, как точно он запомнил ее наряд, прическу и даже то, как она стояла на лестнице, погруженная в мечты. – Я вышла во двор, чтобы дать указание слугам хорошенько позаботиться о Воине. Он утомился в дороге по зимней непогоде. Я тогда только час как приехала из Фледстана.
– Я знаю, – с улыбкой перебил ее Робин.
– А где в это время был ты? Не в замке же? Почему я не увидела тебя? – засыпала его вопросами Марианна.
– Ты и не могла меня увидеть. Конечно, я был не в замке. Я стоял напротив и старался держаться в тени. Ворота замка были распахнуты настежь, и двор, и наружная лестница просматривались как на ладони.
Марианна лишь покачала головой и посмотрела на Робина с невыразимым упреком:
– Ты стоял возле замка, где полно ратников? Стоял на улице, где тебя мог узнать любой прохожий? Робин, разве можно так небрежно поступаться собственной безопасностью?!
– Но ведь ты отчасти как раз за это и любишь меня! – рассмеялся Робин. – Как и за многое другое.
– Неправда! – с жаром возразила Марианна, и ее брови крыльями ласточки сердито устремились к переносице. – Я не люблю, когда ты безоглядно рискуешь жизнью!
– Несомненно! – легко согласился с ней Робин, продолжая дразнить Марианну улыбкой, которая сводила на нет всю его видимую покладистость. – Ты любила бы меня куда сильнее, если бы я все дни и вечера просиживал у твоих ног, помогая тебе скручивать пряжу в клубки и продергивая для тебя нитки в иголку. Наверное, ты была бы особенно нежна со мной, когда мне удавался бы дельный совет в подборе цветов для твоего вышивания.
– Что ты говоришь?! Я ни разу не бралась за вышивание с тех пор, как пришла в Шервуд! – возмутилась Марианна.
– Правда? А почему? Разве мечом или ножом не с руки вышивать? – отозвался Робин и, выгнув бровь, выразительно посмотрел на Марианну.
Она, не выдержав, безудержно расхохоталась.
– То-то же! – воскликнул довольный Робин и, подхватив Марианну на руки, закружил ее, едва не сбив с ног проходившую мимо горожанку, которая шарахнулась в сторону и не удержала в руках корзину с овощами.
– Вы что, стыд потеряли?! Посреди улицы, да еще днем! – рассердилась она.
– Простите нас, любезная госпожа! – ответил Робин, принимаясь вместе с Марианной собирать рассыпавшиеся по мостовой овощи.
Вручив полную корзину сердито хмурившейся женщине, он улыбнулся ей так, что весь ее гнев растаял бесследно. Она заулыбалась в ответ, зачарованно глядя в синие глаза Робина, полные золотых искорок. Взяв корзину, она пошла своей дорогой, беспрестанно оглядываясь, пока не скрылась за поворотом.
– Ох, милый! Ты, когда захочешь, воздействуешь на женщин так, что они под твоим взглядом тают, словно снег под весенним солнцем! – покачала головой Марианна, стараясь скрыть улыбку.
– Правда? – Робин удивленно поднял брови, но в глазах его прыгали лукавые смешинки. – Я и не замечал до сих пор, пока ты не сказала! Теперь буду знать.
Марианна окинула его взглядом и рассмеялась:
– Знаешь, на кого ты сейчас похож? На леопарда, который удачно поохотился, сытно пообедал, а теперь вылизывает лапы и мурлычет, прикидываясь безобиднейшим домашним котом.
– Тогда поторопимся покормить меня, – смеясь, ответил Робин, увлекая Марианну вверх по улице, – а то я снова превращусь в разъяренного от голода леопарда.
Добравшись до площади, они пообедали пирожками, купленными у уличной торговки, выпили по кружке холодного молока и отправились бродить по шумной ярмарке. Марианна, отвыкнув от многолюдных городских площадей, с удовольствием рассматривала товары, выложенные на прилавки. Она давно уже довольствовалась в обиходе тремя простыми платьями, следя лишь за тем, чтобы они всегда были чистыми и опрятными и забыв, как постоянно чередовала богатые наряды во Фледстане. Но сейчас ее взгляд привычно подмечал изменения в моде по платьям и головным уборам горожанок.
