Она почувствовала, как его пальцы нащупали контур ее клейма, остановились на нем, и ладонь Робина легла на спину Марианны, накрыв клеймо. Марианна положила голову Робину на грудь и тихо сказала:
– Оно не стоит того, чтобы ты всегда помнил о нем.
Робин понял, что она имела в виду его слова, сказанные стрелкам, и, положив ладонь ей на щеку, крепко прижал голову Марианны к своей груди.
– Я не могу не помнить о нем. Изменить это не в силах ни ты, ни я.
– Знаешь, наверное, самая большая удача, которая только может быть, случается тогда, когда женщина и мужчина находят друг друга – так, как мы с тобой, – задумчиво сказала Марианна, глядя вдаль широко открытыми глазами. – Подобный союз несет в себе и великое утешение, и великую силу для тех, кто его заключил.
– И очень много забот, – улыбнулся Робин и поцеловал Марианну в макушку. – Спи, милая.
Марианна согласно кивнула и закрыла глаза. Теперь усталость была иной и несла сон. Засыпая, Марианна прикоснулась губами к руке Робина и прошептала:
– Спокойного сна. Спасибо тебе!
Глава двенадцатая
– Саксонка, Робин проснулся?
Марианна стояла перед зеркалом, пытаясь справиться с густыми непослушными волосами. Они отросли уже немного ниже плеч, но упорно не хотели смиряться, сплетаясь в косу. Она пыталась связать их лентой у затылка в хвост, но пряди у лица выбивались, несмотря на все ее усилия. Она почти справилась, но появление Вилла застало ее врасплох, пальцы ослабли, и светлые волны тут же осыпали ее лицо.
– Конечно нет, Вилл! – сердито глядя на себя в зеркало, ответила Марианна. – Он вернулся только пару часов назад!
– А заснул, наверное, и того позже? – усмехнулся Вилл, появившись в зеркале за спиной Марианны. – Не расстраивайся! Они еще недостаточно отросли. Попробуй прихватить их над висками заколками, а потом собирай в хвост.
– Спасибо за совет. Осталось раздобыть заколки, чтобы не одалживаться у Мартины.
Вилл улыбнулся, и она увидела в зеркале, как он положил на стол небольшой сверток из провощенной ткани. Обернувшись, она вопросительно посмотрела на Вилла, но он лишь смотрел на нее с прежней улыбкой, не говоря ни слова. Тогда она подошла к столу, распутала завязки и развернула ткань. Перед ней лежали четыре золотые заколки для волос, украшенные крупными сапфирами.
– Они помогут делу? – спросил Вилл.
Марианна дотронулась кончиками пальцев до одной из заколок и обернулась к Виллу:
– Это мне? – и, когда он не удостоил ее ответом, дав понять, что она задала неуместный вопрос, искренно удивилась: – В честь чего ты делаешь мне такой дорогой подарок, да еще мне и именно ты?
– В честь семейных традиций, – ответил Вилл. – Пусть вам с Робином до сих пор не удалось принести брачные обеты в церкви, я все равно считаю тебя его женой. И поскольку в семье моего брата и сюзерена случилось радостное событие, то мой долг – поздравить тебя и преподнести подарок.
– Радостное событие? – перепросила Марианна и, догадавшись, что он подразумевал, залилась нежным румянцем. – Как тебе об этом стало известно?!
Вилл рассмеялся и окинул ее снисходительным взглядом.
– Ты не помнишь, что это я был тем, кто подхватил тебя, когда ты вчера решила упасть в обморок прямо в трапезной? Да, Саксонка, так уж вышло, что я успел к тебе, прежде чем ты разбила лоб о решетку очага и обожглась бы в придачу. Позвал Эллен, принес тебя сюда, подождал за дверью, пока она разберется, что с тобой, и от нее узнал, что ты не больна, а здорова, да еще за двоих. Поэтому прими мои поздравления, подарок и уверение в том, что твоя тайна пока известна только тебе, Эллен, мне и… – он выразительно посмотрел в сторону спящего Робина.
– Нет, я еще не сказала, – ответила Марианна, заметив его взгляд.
– Не стоит откладывать. Он будет рад. Мой брат очень любит тебя, Марианна. Дорожи этим.
Взяв со стола заколки и гребень, Вилл подвел Марианну к зеркалу.
– Стой смирно! – сказал он приказным тоном.
Несколькими взмахами гребня он пригладил ее волосы, усмирил непокорные пряди заколками и перетянул остальные лентой у затылка. Посмотрев на себя в зеркало, Марианна убедилась, что волосы идеально легли в нехитрую прическу, а сапфиры заискрились синим блеском в светлых волнах и кольцах ее волос.
– Тебе идет, – заметил Вилл, поймав в зеркале взгляд Марианны, в котором отразилось удовольствие от собственного отражения. – Только алую ленту замени синей.
Марианна обернулась к Виллу и встретила его взгляд, подобный зеркальной поверхности: в его глазах отражалась она сама, но никаких чувств – ни добрых, ни злых.
– Вилл, давай наконец подружимся! – попросила Марианна. – Ведь у нас нет причин для раздора!
Вилл с усмешкой посмотрел на нее, и вновь только отблески пламени в камине отразились в его янтарных глазах.
– Я не враждую с тобой. С твоей стороны думать так глупо, но объяснимо – чисто по-женски. Пойми наконец одну простую вещь. Робин – глава нашего рода. Я принес ему вассальную присягу. Ты – его избранница. Сведи эти три слагаемых в одну сумму и пойми мое истинное отношение к тебе. Сделай поправку на то, что мы с ним выросли вместе, а тебя я знаю несколько месяцев. Это все, Марианна.
– Но Клэренс…
– Не любит меня, хотя беззаветно предана Робину и любит тебя. При всей ее неприязни ко мне я люблю Клэр, поскольку она моя сестра. Если ты решила сплотить нас всех в крепкую семью, просто прими все, как оно есть. Может быть, у тебя и получится. Еще раз – мои поздравления.
Вилл склонил голову в едва уловимом поклоне и покинул комнату.
Оставшись одна, Марианна села за стол и налила себе в кубок молоко. Еще не рассвело, в приоткрытые ставни вливался холодный ночной воздух. Марианна закуталась в плащ Робина и пила молоко, не сводя глаз с огромного букета пунцовых роз. Букет был так велик, что зеленые стебли едва уместились в широком горле кувшина. Марианна пригнула к лицу одну из роз и вдохнула аромат бархатистых лепестков.
Продрогнув даже под теплым плащом, она подошла к окну, чтобы плотно закрыть ставни, и увидела, что на темном небе появился первый отблеск зари. Марианна села на край постели рядом с Робином и нежно провела ладонью по его щеке. Робин вздохнул и открыл глаза.
– Что, уже так поздно? – сонно проговорил он, бросив взгляд в окно, оставшееся открытым.
– Нет, милый, еще так рано, – с улыбкой ответила Марианна, склоняясь к нему и целуя Робина в лоб. – Но ты сам просил разбудить тебя в обычный час.
Робин лениво поворочался, обнял Марианну и, проснувшись окончательно, откинул покрывало и потянулся за одеждой.
– Чем ты занималась два дня? – спросил он.
– Пока ты где-то пропадал с Джоном? – уточнила Марианна. – Кстати, только что приходил Вилл осведомиться, проснулся ты или еще спишь.
