Книга Не самые хорошие соседи, страница 14. Автор книги Маттиас Эдвардссон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Не самые хорошие соседи»

Cтраница 14

Большинство считает, что у меня с головой не в порядке, я чокнутый и сам не замечаю, что я не такой, как они. Но на самом деле у них самих проблемы с башкой. Идиоты! Говорят, что любят разное и каждый имеет право быть собой. Вранье, пустые слова.

Я предпочитаю машины и компьютеры. И животных.

Если бы мама не так боялась собак и у нас было больше денег, у меня была бы собака. Лабрадор или боксер. Говорят, собака — лучший друг человека. Верный и преданный.

Самое страшное наказание для собаки — когда ее исключают из своры. Не ругают, не бьют, не морят голодом. Хуже всего, когда ее оставляют одну. Не пускают к другим.

Люди тоже во многом как животные. Мы просто убедили самих себя, что мы особенные.

Я жил в разных местах, но ничего о них не помню. И ладно. Я родился в Калифорнии, в США, на другой стороне Атлантики. И однажды туда вернусь. А Чёпинге — реальная жопа. Стая в десять тысяч человек. Крысиная. Мама жила во многих таких местах и говорит, что везде одно и то же. Раньше здесь хотя бы был Бенгт, но сейчас тут пусто. Бессмысленно. Через пять лет я сдам на права. И сразу уеду. В Калифорнию, в автомастерскую к отцу, работать в гараже. А мама будет сидеть на веранде за сетчатой занавеской от комаров и пить рутбир.

По Чёпинге я скучать не буду. Дыра, которая не стóит ни слов, ни воспоминаний.

Сначала мне казалось, что после приезда Микки и остальных станет лучше. Я слушал мамины вдохновенные рассказы, хотя точно знал, что у нее на уме.

Конечно, Микки классный. Тут я редко ошибаюсь, обычно я быстро различаю фальшивых людей. А после этой истории с курткой Рубена он вообще стал для меня прозрачным, и я вижу его насквозь. Когда я вернулся домой, мама сидела за столом на кухне и плакала. Тысяча двести крон за тряпку. Ей придется брать кредит.

Как я мог? Она была такая грустная. Несчастная.

Ненавижу смотреть на нее, когда она такая.

Если бы Микки ничего не сказал, я бы сам как-нибудь достал деньги.

— Почему всё всегда так, Фабиан? — спросила мама.

Если б я знал. Больше всего мне хотелось пообещать, что это никогда не повторится, но я не даю обещаний, если нет стопроцентной уверенности, что смогу их сдержать.

Позже в ту же пятницу случилось кое-что еще, совершенно безумное.

Весь вечер я проторчал за компом. За окном совсем стемнело. Потом я услышал, что мама в спальне. Дверь была закрыта, но я сразу почувствовал — что-то не так. Подкрался и прислушался. Мама разговаривала шепотом. Она говорит с кем-то по телефону?

Я догадался по тембру. Глухому и низкому, хотя он тоже разговаривал шепотом. Мужской шепот не похож на женский. И смеялся он по-другому.

Мне стало очень жарко, в голову ударила кровь.

Я узнал, узнал этот голос. После того как мы уехали из Калифорнии, он был со мной всегда. Говорят, что плод умеет различать голоса родителей еще до рождения.

Он приехал, чтобы забрать нас домой.

13. Жаклин

До катастрофы

Осень 2015 года

Что делать, когда понимаешь — с твоим ребенком что-то не так? Закрыть глаза. Надеяться, что тебе просто показалось, это возрастное и пройдет. Убеждать себя: все люди разные и каждый уникален, нет единственно правильного образа жизни.

Но он — мой ребенок. Своему ребенку всегда желаешь лучшего, а «лучшее» это чаще всего «быть как все», не слишком выделяться, не быть странным или другим.

Когда я начала что-то замечать? На самом деле намного раньше, чем смогла себе в этом признаться. И в тот момент, когда я купила дом и мы переехали в Чёпинге, я уже все знала.

Фабиану было пять, мне хотелось создать ему самые лучшие условия. Более подходящего места для ребенка я не могла представить. Чёпинге, где все здороваются друг с другом, где можно объехать на велосипеде весь район, не пересекая ни одного перекрестка, где у школ отличный рейтинг и везде, даже в самом дальнем закоулке, идеальные чистота и порядок. Ни дать ни взять Бюллербю.

Маклер уверял, что о таком доме можно только мечтать. Конечно, для двоих он был немного великоват, но мы с Фабианом тогда не думали, что проживем здесь десять лет в одиночестве.

Когда Бенгт упал с лестницы и сломал шею, часть Фабиана как будто тоже умерла. Он замолчал и закрылся у себя на несколько дней. Не плакал, но отказывался разговаривать. А когда я предложила ему помощь психолога, он так сильно ударил кулаком о дверной косяк, что в кровь разбил костяшки пальцев.

Потом стало чуть лучше, но в норму он не пришел. Фабиан почти не улыбался. Сидел у компьютера или с книжкой и на все обращения отвечал только «да» или «нет».

Самое страшное — когда ты видишь, как твоему ребенку плохо.

И только тем летом, когда приехали Микки и Бьянка, ситуация начала меняться.


Как-то в пятницу в сентябре я поехала на машине в Лунд за вином и случайно слишком сильно нажала на газ. Музыка в салоне играла на полную мощность, и черный «вольво» я заметила только после того, как он, совершив крутой обгон, затормозил прямо передо мной. Вот придурок. Я уже собралась ему посигналить, но тут на «вольво» загорелся синий маячок. На обочине было место для остановки. До того как полицейский подошел, я успела найти в сумке жвачку и опустить боковое стекло.

— Вы ехали с превышением скорости. Куда-то спешите? — Полицейский сунул голову в салон — и уперся в мое декольте.

Конечно, я могла бы возмутиться, но вместо этого решила подыграть и сказала:

— Извините, констебль.

— Петер, — ответил он.

— Простите?

— Меня зовут Петер. Вам не нужно называть меня «констебль». Будьте добры, ваши права.

Я поставила сумку на колени, слишком сильно наклонилась вперед и очень долго искала кошелек.

— Жаклин Эва Селандер, — прочел он и посмотрел так, как на меня обычно смотрят все мужчины.

— Просто Жаклин, — сказала я.

— Впереди школа, просто Жаклин. Поэтому тут надо ездить помедленнее.

Я притворилась маленькой и взмахнула ресницами:

— Простите… Петер.

Он сделал шаг назад. А в полицейской форме что-то есть. К тому же этот Петер, судя по всему, не вылезает из тренажерного зала.

— Вообще-то, обычно я не лихачу.

Так говорила героиня одного фильма. От сердитого настроя Петера не осталось и следа. Возвращая мне права, он просто сиял.

Реальный мачо. Из-под рубашки выпирали мускулы, обвитые жилами.

— Похоже, я обязан взять у вас номер телефона.

Очередное подтверждение, что я еще ничего. Иногда это нужно. Ровно сутки Петер присылал текстовые сообщения и мемы. На вторые сутки мы переспали.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация