— Прости?
Он вспыхнул и замотал головой:
— Я ненавижу телесные контакты.
В четыре часа я поехал на велосипеде в детский сад за Беллой. Я очень торопился, чтобы не опоздать, и, когда вошел в здание, пот тек с меня ручьями.
К этому времени почти всех детей уже разобрали. Родители дошкольников в Чёпинге обычно работают по сокращенному графику.
Белла сидела на полу и складывала кубики с буквами. Я прочел ее имя, а она прыгнула мне в объятия.
— Ну что, хороший сегодня был день? — спросил я.
— Да. — Она спрятала лицо у меня на груди.
— День был просто супер, — раздалось у меня за спиной; голос я узнал сразу. — Правда, Белла?
Жаклин похлопала Беллу по плечу.
— Здравствуйте! Вы теперь здесь!
— Мне дали место практиканта. Я давно хотела работать с детьми. Это же безумно интересно.
За нее, конечно, можно было порадоваться, но лучше бы она попала в другую группу. Бьянка страшно разозлится.
— Жаклин — моя новая воспитательница, — сообщила Белла, а я широко улыбнулся, надеясь скрыть беспокойство:
— Замечательно, Жаклин! Мы вам рады.
Вечером у Бьянки был поздний показ в Лунде.
— Меня привезет Ула, — сообщила она по телефону, — мы где-нибудь поедим, так что ужин можете мне не оставлять.
— Ула? А разве банки закрываются не в три? Что он будет делать в офисе так долго?
В ответ Бьянка лишь рассмеялась.
Ревность всегда некрасива, но, видимо, не так опасна, как розовые очки. Когда она вернулась, я уже уложил детей и смотрел спортивные новости, сидя на диване и положив ноги на журнальный столик. Бьянка прошла в гостиную, даже не сняв обувь и куртку.
— Сегодня на показе была дама из Чёпинге. Ты знаешь, мама близнецов Кина и Кита.
— И?..
Да, я их хорошо знал, близнецы прекрасно играли в хоккей, а мать — блондинка с пластикой, по слухам, бросила мужа ради личного тренера, который был на двадцать лет ее моложе.
— Так вот, она рассказывала, что, когда дети были маленькими, Жаклин состояла в их родительской группе, но в конце концов мамы других детей решили это прекратить, и Фабиана с Жаклин из группы выбросили.
— Почему? — спросил я.
— Фабиан не мог играть с другими детьми. Все время возникали конфликты и ссоры.
— Неудивительно. Ты же знаешь Фабиана.
Бьянка начала расстегивать куртку.
— Но проблема была не в Фабиане, а в Жаклин.
— В каком смысле?
— Она всегда принимала сторону Фабиана, — сказала Бьянка, высвобождаясь из рукавов куртки. — Что бы ни случилось, виноват всегда был кто-то другой. А Фабиана можно было только жалеть. Она считала, что плохо воспитывают своих детей другие, но не она. В конце концов они просто перестали приглашать ее на встречи.
— Какого черта…
В школе я видел такое минимум раз в неделю. Им за сорок, а они так и не научились договариваться, сплетничают, перекладывают вину друг на друга.
— Она предложила цену? — спросил я.
Бьянка посмотрела на меня с удивлением:
— Кто?
— Мамаша близнецов. Она сделала предложение?
— А-а, нет, спальня оказалась слишком маленькой.
Через какое-то время мы улеглись в кровать, и я набрался духу поделиться собственными новостями.
— Слышишь? — начал я, когда Бьянка уже натянула одеяло до подбородка и повернулась ко мне спиной.
Она что-то пробормотала в ответ.
— Сегодня в садике я встретил Жаклин.
Бьянка медленно повернулась, ее верхняя губа слегка подрагивала.
— Судя по всему, она теперь работает в группе у Беллы, — сказал я.
— Абсурд, — покачала головой Бьянка. — Там же много групп. Видимо, она специально попросилась.
— Зачем? — спросил я, а Бьянка закатила глаза:
— Действительно — зачем?
Разумеется, она имела в виду то, что наговорила Гун-Бритт. Это была ревность.
Мы друг друга ревновали.
— Из-за меня? — Я не смог удержаться от смеха. — Против меня, конечно, не устоит никто. Но тебе не кажется, что ты несколько сгущаешь краски?
К шуткам Бьянка была сейчас явно не расположена. Она молчала, и мне это не нравилось. Она действительно думает, что Жаклин намерена соблазнить меня на глазах у моей собственной семьи?
— За площадью есть частный детский сад, — сказала она. — В новостройках. Может, переведем Беллу туда? Я слышала, там намного лучше, красивые помещения и хорошо кормят.
— А я слышал, что место там ждут чуть ли не годами, — сказал я, и Бьянка тоже это знала.
— Скажи честно, ты мне доверяешь? — спросил я. — Почему меня должна интересовать Жаклин?
Бьянка закуталась в одеяло:
— Она мне просто неприятна. Все, что о ней рассказывают. Как она может работать с детьми?
— Но мы должны дать ей шанс, — сказал я.
Бьянка вдруг повернулась ко мне лицом:
— Я поговорю с Гун-Бритт! Может, они с Оке захотят присматривать за Беллой в дневные часы?
— Ну не знаю. Давай немного подождем. Если в саду будут проблемы с Жаклин, мы спросим Гун-Бритт.
Бьянка как будто осталась довольна.
Я поцеловал ее в щеку. Я раскаивался из-за своей недавней ревности. И стыдился за самого себя.
— Слышишь, — произнес я, перемещая руки под ее одеяло, — в целом свете нет ничего такого, что было бы больше моей любви к тебе. Ты же знаешь это, да?
Мы целовали друг друга долго и нежно. Она тихонько засмеялась от щекотки, когда я коснулся ее подмышки. И в этот момент в мое воображение тайком проникла Жаклин. Она, конечно, заигрывала, но я воспринимал это как привычный флирт, а не действие, направленное именно на меня. Я снял с Бьянки лифчик, бросил его на пол и коснулся губами груди. Бьянка часто задышала. Я медленно гладил ее по внутренней части бедер. Мои пальцы проникли под трусики и окунулись в горячую влагу. Она ездила на мне верхом, я закрыл глаза и, постанывая, сжимал края матраса, всеми силами стараясь удержаться подольше. И снова видел перед собой Жаклин. Ее грудь, бедра и просвет между стройных ног.
Черт возьми, что это значит? Прогоняя наваждение, я открыл глаза. Снял с себя Бьянку, положил ее на бок и снова проник в нее. Она произнесла мое имя. Но как только я закрыл глаза, опять появилась Жаклин.
Предательство, чудовищное предательство, но я ничего не мог с этим сделать.
42. Микаэль
После катастрофы
