Якопо делла Кверча не жонглирует умениями, не тянет одеяло на себя, но делает ровно то, что требовалось. Так, может быть, все дело в нравах заказчиков, которые с тех времен изменились, кажется, радикально?
Сан-Доменико
К гробнице св. Доминика, что уже немного в стороне от центра, идут посмотреть тройку небольших скульптур (два святых и правый ангел со свечой), сделанных молодым Микеланджело, хотя базилика Сан-Доменико (самая большая доминиканская церковь в Италии) важна не этим. Ну или не только этим.
Святой Доминик скончался в Болонье в 1211 году (ему было 51), а уже через десять лет стали строить специальную церковь для его мощей. В 1234-м Доминика канонизировали, то есть церковь эта паломническая и всячески богатая.
Арка с ракой мощей святого находится в правом трансепте – в самой эффектной и монументальной капелле. Напротив нее не менее пышная, максимально забароченная капелла дель Розарио, но к ней никто особенного внимания не выказывает. А в капеллу св. Доминика постоянно идут люди, так что возле нее стоит стеклянный киоск с надсмотрщиком, который денег не берет и непонятно как присматривает за тем, что творится в капелле, она ж у него за спиной.
Впрочем, желающие пожертвовать пару монет во славу доминиканцев всегда это могут сделать – всюду расставлены урны для пожертвований, и пока я гулял по храму, его гулкие пространства постоянно оглашал звон медяков.
Паломников, что я застал, сам святой (рентгенограмма, прикрепленная к задней стене капеллы сразу же за гробницей, показывает ее содержимое – человеческие кости) интересовал мало. Все глазели и, разумеется, беспрепятственно снимали превосходный артефакт гробницы, в украшении которого принимала участие масса гениальных художников.
Начинал ее в 1264-м Николо Пизано вместе с Арнольфо ди Камбио и Гульельмо да Пиза, которые трудились здесь три года. Сделали они шесть боковых барельефов, после чего в 1469–1473 годах труд их продолжил Никколо из Апулии. Он сделал навершие гробницы с фигурой Доминика и другие фигуры этажом ниже, а также левого ангела. То, что не успел Никколо из Апулии, доделывал юный Микеланджело – правого ангела со свечой и фигуры двух святых – Прокла и Петрония.
После чего (с юности талант Микеланджело был нарасхват) призвали Альфонсо Ломбарди, который в 1532 году сделал подножие гробницы, заменившее первоначальные колонны, на которых все это чудо искусства покоилось.
Кстати, там, на уровне Христа, восстающего из гроба, по бокам, рядом с гирляндами и путти, есть еще и весьма милые дельфины. В стены капеллы вмонтирована еще пара скульптур в полный рост, но на них уже никто не обращает внимания, – все идут к картине Филиппино Липпи «Мистическое обручение святой Екатерины».
В церкви есть еще много интересного, накопленного за прожитые века, – от романских икон до инкрустированных дверей (студиоло в урбинском Палаццо Дукале оформлен интарсиями, схожими по духу).
Но интересности не заканчиваются и снаружи, где на высоких колоннах рядом с базиликой стоят одна за другой две странные гробницы глоссаторов (знатоков римского права). Такие же две средневековые арки, если кому-то не хватит этих, также стоят и у болонского Сан-Франческо, и эти странные памятники крючкотворам и ученым людям весьма точно характеризуют общий интеллектуальный прононс города.
Урок в троллейбусе
Ехал по Болонье в троллейбусе № 13 полчаса нос к носу с двумя губастыми парнишами с болезнью Дауна. Один худой и высокий, другой коренастый и полный – примерно как я.
Они ехали вдвоем, без какого-то бы то ни было сопровождения, совершенно спокойные и умиротворенные. Полностью открытые миру. С барсетками (документы и деньги?) на груди, как их и научили. Блаженные. Внимательно слушали названия остановок.
Пытались говорить со мной, no italiano, не сразу, но поняли. Преисполненные внутреннего достоинства, вышли у городских ворот. Урок мipа.
Санта-Мария-делла-Вита
Здесь проживают две скульптурные группы, которые мне уже давно хотелось посмотреть. С этими галочками дело такое – нужно намечтать их поболее (хочу жить возле Палаццо Те, к примеру), тогда какая-то часть обязательно сбудется. А то, что окажется нереализованным, заслонится иными впечатлениями.
Терракотовая группа из семи фигур (одну разбили) в полный рост создал Никколо из Апулии, он же Никколо д’Арко, поименованный так из-за участия в гробнице святого Доминика, которую я видел как раз перед этим. Compianto sul Cristo Morto («Плач над мертвым Христом») особенно описывать не нужно, качественные изображения нагугливаются легко. Важно, что в этой церкви Никколо из Апулии снова (как на работах в Сан-Доменико) встречается с Альфонсо Ломбарди, который три года создавал здесь другую скульптурную группу, Transito della Madonna («Погребение Богородицы»), посвященную злодейскому иудейскому священнику, посмевшему дотронуться до усопшей богородицы «с недобрым умыслом».
Что уж это был за недобрый умысел, мне неведомо, но поразил его за это ангел, слетевший с небес, что мы и видим, глядя снизу вверх, так как группа экспонируется в открытой несколько лет назад Оратории dei batutti на подиуме гораздо выше человеческого роста.
Чтобы посмотреть Transito della Madonna, нужно из главного нефа подняться по лестнице на второй этаж – там сейчас выставочный зал и проходит рядовой проект очередной фотобиеннале с каким-то итальянцем 60-х годов. Из этого зала нужно подняться еще выше, чтобы войти в Oratorio dei batutti, расписанную фресками и разукрашенную картинами да многочисленными скульптурами, то есть подниматься все время вверх и вверх, чтобы затем смотреть, задрав голову, на смятение толпы святых и ангела, отличающегося от них отчетливым белым цветом. Он пикирует на них, как коршун. Проклятый иудей изображен почему-то практически голым, с мощными окорочками, как у античных героев.
Судя по снимкам, найденным в сети, раньше Transito della Madonna выставлялась за стеклом, а подсветка была мутной. Теперь экспонирование отладили, блики убрали, но смотреть на группу все равно некомфортно. Хотя задумана она была с сокращениями, значит, все вроде верно. Но я же смотрю на нее эстетскими, а не религиозными глазами. Можно ли при экспонировании объектов вмешиваться в авторский замысел? Мне кажется, можно, особенно если дело касается потолочных фресок, ну или таких вот залов, в которых приятное совмещается с полезным. Под Transito della Madonna продолжается фотобиеннальная выставка из соседнего зала и ходят люди (скорее всего, местные, ибо по «постоянным экспозициям» шатаются в основном приезжие: аборигены-то их с детства знают), пришедшие за неореализмом, а не за терракотовыми фантазмами.
Хотя, конечно, важно, что богородица практически не видна, лишь ее заострившийся профиль, перекрытый мощной фигурой первого плана. Которая, в свою очередь, опущена на ступень ниже прочих скульптур. Но искажение экспозиционной логики превращает шедевр максимального драматического напряжения, удивительного для 1519–1522 годов, в фонтан. Кажется, что сейчас из пикирующего вниз ангела начнет литься струйка воды или хотя бы дыма.
