Второй способ ускорить прогресс омоложения – увеличить срок, предоставляемый людям на исследования в области методов лечения старения. Чтобы она стала значительной на совокупном уровне, потребуется лишь небольшая прибавка к рабочему времени отдельных ученых. Если бы всего один из тысячи еженедельно посвящал изысканиям на какие-то четыре часа больше и, следовательно, отдавал на столько же меньше досугу, например, на просмотр развлекательных телепрограмм, то общее количество часов, посвященных борьбе со старостью, могло бы взлететь до небес. При условии, что большая часть этих усилий была бы посвящена обзору чужой деятельности, а доступ участников к экспериментальным материалам и рабочим мощностям – ограничен, то в абсолютном выражении выгода оказалась бы незначительной. Но при должном структурировании процессов «совместного проектирования омоложения», включая образовательные и ориентационные мероприятия, она получилась бы весьма существенной.
Третий потенциальный источник таков. Альтернативой росту временных затрат способно выступить увеличение личных взносов в пользу исследовательских инициатив по омоложению со стороны людей всего мира. Например, вместо того, чтобы жертвовать деньги своей альма-матер или в местный церковный приход, они могли бы (хотя бы частично) перенаправить средства в благотворительные организации по борьбе со старением. Эти инвестиции допустимо рассматривать как своего рода параллельный вклад в пенсионные планы и страхование, поскольку люди тем самым станут уменьшать вероятность возрастных заболеваний у родственников, соседей и прочих близких. Если эта книга поспособствует резкой перемене курса общественного мнения, финансирование такого типа может возрасти, как это произошло с кампаниями, ранее получившими широкое распространение (скажем, розовые ленты для борьбы с раком молочной железы).
Четвертый источник связан как с крупным, так и с малым бизнесом. Благодаря тому, что участие в создании «дивиденда долголетия» способно оказаться финансово выгодным, предприниматели могут принять решение об инвестициях в интересующую нас сферу. В конце концов, если эти методы лечения обогатят общество за счет увеличения продуктивной экономической активности и сокращения длительных перерывов в работе, то предоставляющие их компании должны получить свою долю произведенных материальных благ. Если определить и конкретизировать подобное распределение прибылей, то на помощь была бы брошена куда большая часть ресурсов огромного потенциала делового мира.
Пятый способ относится к государственному финансированию. Вместо перераспределения существующих бюджетов здравоохранения пришла пора заняться его увеличением. Государственный капитал часто способен решать проблемы, которые не по силам частному, он может быть терпеливее к ожидаемой прибыли, поскольку это выгодно не только акционерам или руководителям, а всему обществу. Примеры подобных вложений – как значительное участие США в рамках плана Маршалла (программа помощи в размере в 13 млрд долларов, направленная на восстановление Западной Европы после Второй мировой войны), так и «проект Манхэттен» (проект по разработке ядерного оружия для победы во Второй мировой войне), а также программа «Аполлон» (космическая программа времен холодной войны для отправки первого человека на Луну).
Также подобными примерами можно считать Национальную службу здравоохранения Великобритании или обладающий Большим адронным коллайдером Европейский центр ядерных исследований (ЦЕРН). Последний на протяжении нескольких десятилетий пользуется многомиллиардными европейскими инвестициями, которые были сделаны вовсе не ради краткосрочных экономических выгод. Напротив, политики поддерживали ЦЕРН с целью сбора фундаментальной информации о мире природы и, возможно, будущих экономических выгод, способы получения которых даже трудно предвидеть. По имеющимся данным, только на проект по обнаружению бозона Хиггса уже ушли около 13,25 млрд долларов
[247]. Даже интернет появился благодаря тому, что в 1989–1991 гг. в ЦЕРН работал Тим Бернерс-Ли. Однако теперь имеются веские причины для того, чтобы в течение следующих десятилетий приоритет некоторых общественных инициатив, таких как тот же ЦЕРН (можно привести еще несколько примеров), был бы понижен, а государственное субсидирование исследований омоложения – увеличено.
Подытоживая, скажем следующее: существуют несколько возможных источников финансирования, которые – в расчете на хотя бы частичную чрезвычайную экономическую выгоду – могли бы обеспечить значительный вклад в борьбу со старением. Обществу предстоит принять важное решение относительно приоритетного использования этих средств и масштаба их инвестирования.
Исцелить старение будет дешевле, чем многим кажется
Как видим, есть много способов финансирования, как государственных, так и частных, которые зависят от решений правительств и предпринимателей. Но и поддержка граждан должна быть существенной, ведь старение поражает каждого, и забывать о том, что именно оно – основная причина мировой смертности, не стоит.
Мы также упомянули, что вместо причин возрастных изменений общество до сих пор фокусировалось на борьбе с симптомами. Чтобы избежать старости, требуется не столько лечебная, сколько по-настоящему профилактическая медицина. Вместо того, чтобы тратить 7 млрд долларов на лечение болезней, особенно на последних мучительных этапах жизни, эту сумму необходимо вкладывать в предотвращение старения на ранних стадиях.
Если вдуматься, то с точки зрения базового химического состава все мы достаточно просты. Взрослый человек примерно на 60 % состоит из воды (хотя многое зависит от его возраста, пола и жировых отложений). И это не Evian или Perrier, а самая обычная H2O, то есть два атома водорода и один – кислорода. В каких-то органах ее больше, в каких-то меньше: например, установлено, что кости содержат 22 % воды, мышцы и мозг – 75 %, сердце – 79 %, кровь и почки – 83 %, печень – 86 %
[248]. С возрастом содержание воды в организме сильно меняется: в детях ее до 75 %, во взрослых – 60 %, в пожилых – 50 %. По данным Nestlé Waters, в теле среднего взрослого человека массой 60 кг присутствуют 42 л воды, распределенных следующим образом
[249]:
● 28 л во внутриклеточной жидкости,
● 14 л во внеклеточных жидкостях, из них:
● 10 л в интерстициальной (тканевой) жидкости (в том числе лимфы), которая представляет собой окружающую клетки водную среду;
● 3 л в плазме крови;
● 1 л в трансцеллюлярной жидкости (спинномозговой, внутриглазной, плевральной, синовиальной и органов брюшины).
Помимо воды, которая, кроме кислорода, содержит самый распространенный элемент во Вселенной – водород, в человеческом теле в небольших количествах присутствуют другие химические элементы. Кислород, углерод, водород и азот составляют 99 % от общего количества всех атомов и 96 % массы человека среднего возраста и массой 70 кг, что очевидно из таблицы 5.1
[250].
