Тем не менее впереди еще много неясного. И непонятны не просто какие-то незначительные детали, скажем, краткосрочное влияние какого-то препарата на здоровую продолжительность жизни окажется наилучшим или какой-то алгоритм ИИ предоставит лучшие выкладки для модификации генных последовательностей. Неопределенность наблюдается в фундаментальных вопросах: существуют проблемы, которые могут поставить под угрозу весь проект.
Пришло время внимательнее рассмотреть наиболее значимые потенциальные помехи. Из тех вопросов, которые слушатели наших лекций задают о возможностях реювенирования, труднее всего ответить на следующие.
Не чрезмерна ли техническая сложность?
Иногда задача оказывается гораздо труднее, чем ожидалось. Для примера возьмем термоядерный синтез.
Уже долгое время нам постоянно твердят, что до успешной реакции слияния ядер осталось всего три десятилетия. Недавняя статья Натаниэля Шарпинга в Discover «Почему до термоядерного синтеза в любой момент остается 30 лет» (Why Nuclear Fusion Is Always 30 Years Away) обобщила опыт в этой научной области
[333]:
«Термоядерный синтез уже давно считается этаким “святым Граалем” энергетических исследований. Ведь это почти безграничный источник чистой, безопасной и самодостаточной энергии. С того момента, как в 1920-х гг. английский физик Артур Эддингтон обосновал теоретическую возможность данной технологии, она будоражит воображение ученых и фантастов.
Идея термоядерного синтеза, в сущности, проста: берете два изотопа водорода и сталкиваете их с сокрушительной силой. Атомы, преодолев естественное взаимное отталкивание, сливаются – идет реакция, в ходе которой выделяется огромное количество энергии.
Однако большая выгода требует соответствующих инвестиций. В течение долгих лет мы боролись с дороговизной водородного топлива и стабилизацией реакции при температуре выше 83,5 млн ℃. ‹…›
Недавно из Германии в режиме реального времени транслировался успешный испытательный запуск реактора Wendelstein 7-X при его разогреве почти до 100 млн ℃, а в Китае реактор EAST выдержал термоядерную плазму, пусть и при более низкой температуре, в течение 102 секунд.
Между тем специалисты все равно продолжают повторять, что до работающего термоядерного реактора нам, как и раньше, остаются те же 30 лет. По мере того, как ученые приближаются к «святому Граалю», становится все яснее: мы пока еще даже не знаем, чего именно мы не знаем».
Затруднение в том, что каждый шаг вперед, кажется, вскрывает все новые проблемы, решать которые так же трудно, как и предыдущие, то есть любой ответ влечет за собой новые вопросы:
«Опыты в реакторах Wendelstein 7-X и EAST были названы “прорывами”, но об экспериментах по термоядерному синтезу так говорят постоянно. Как бы ни восхищали эти примеры, в масштабе вопроса они капля в море. Очевидно, что для достижения реакции потребуются не один и даже не десять подобных “прорывов”.
“Не думаю, что на данном этапе мы вообще понимаем, каким образом следует преодолевать порог, – говорит Марк Германн, директор Национального комплекса зажигания (Национальный комплекс лазерных термоядерных реакций) в Калифорнии. – Мы все еще пытаемся определить научные принципы процесса. Какие-то препятствия, возможно, были устранены, но не скрывается ли за ними что-то еще? Почти наверняка, да, скрывается, но пока неизвестно, насколько трудными окажутся новые задачи”».
Может ли проект реювенирования столкнуться с аналогичными, усложняющими все проблемами? Вдруг любое усовершенствование какого-нибудь нюанса биологического строения человека возымеет побочный эффект? Например, иммунная система при стимуляции начнет атаковать клетки, необходимые для нормального функционирования организма, как в случае с чрезмерно агрессивным иммунитетом, который разрушает производящие инсулин островковые клетки поджелудочной железы, в результате чего развивается диабет I типа. И повторное биоинженерное вмешательство, направленное на устранение непредвиденных последствий, в свою очередь, приведет к еще большим осложнениям. Аналогичным образом удлинение теломер может спровоцировать рост раковых заболеваний. Это маловероятно, но возможно.
Одна из причин сомневаться в том, что впереди нас ожидает столь основательный технологический тупик – наши знания о существах, живущих дольше людей, в том числе и тех, что обладают пренебрежимым старением. Тем не менее, в принципе, есть шансы, что какие-нибудь присущие исключительно человеку качества способны каким-то образом помешать его усовершенствованию. Может случиться так, что реювенирование будет постоянно откладываться по неизвестным пока причинам, тем самым повторяя историю термоядерного синтеза.
В конце концов, порой решение легкой в формулировке задачи способно потребовать обработки огромного количества данных. Например, теорема Пьера де Ферма, в 1637 г. изложенная им на полях учебника. Она очень короткая: «Уравнение an + bn = cn не имеет решений среди положительных целых чисел при n > 2». Между тем поиск ее доказательства занял у математического сообщества в общей сложности 358 лет. Доказательство, приведенное Эндрю Уайлсом, публиковалось в двух выпусках Annals of Mathematics и заняло более 120 страниц, из которых почти 10 страниц заняли ссылки на предшествующие работы
[334]. Эта многовековая эпопея, несомненно, потрясла бы и самого Ферма, который был убежден, что нашел доказательство теоремы, однако оно оказалось слишком длинным для записи на полях все той же книги.
Впрочем, несмотря на возможные параллели с термоядерным синтезом и теоремой Ферма, мы считаем маловероятным, что на пути реювенирования появятся неразрешимые технические сложности. Если есть возможность рассмотреть разные способы биоинженерного омоложения, совершенно необязательно сосредотачиваться на исследовании какой-то одной технологии.
Кроме того, медленный прогресс термоядерного синтеза объясняется не только техническими проблемами. Шарпинг также указал, что проект тормозят недостаток финансирования и политические преграды, стоящие на пути международного сотрудничества:
«Суть проблемы лежит не только в области науки.
В конечном счете, вопрос может заключаться и в финансировании. Многие уверены, что при лучшей поддержке исследования продвигались бы быстрее. Проблемы с бюджетом, конечно, не редкость для науки, но сложность ситуации с термоядерным синтезом в том, что сроки реализации проекта растягиваются на целое поколение. Да, потенциальная выгода очевидна, а технология на самом деле устранила бы дефицит энергии и разрешила бы экологические проблемы, однако тот час, когда мы наконец увидим ее результаты, еще очень далек.
По словам Лабана Кобленца, руководителя отдела коммуникаций Международного экспериментального термоядерного реактора (International Thermonuclear Experimental Reactor, сокр. – ITER), ожидание немедленной прибыли от инвестиций уменьшает энтузиазм в области термоядерных исследований.
