– Мы ведь не потому пришли в Аир, что у нас нет своих женщин, – грустно улыбнулся Брэйдан.
Она придет из мира Солнца,
Дыханье жизни в мир проклятый неся.
Растают льды под поступью ее,
Вернется жизнь на круги своя.
По доброй воле выберет она,
Родное сердце для себя.
Не слишком складно продекламировал северянин строки на моем родном языке.
– Нам нужна наследница Аира, чтобы разбить замкнутый круг, – уверенно произнес он.
– Но почему именно наследница? – с растущим интересом спросила я.
– Ну, потому, что никто больше к нам особенно не спешит уже очень давно… особенно по собственной воле, – хмыкнул он. – Если мы не будем пытаться, если не станем искать выход, то сам мир забудет о нас, а тот, кто ищет, всегда найдет, – убежденно сказал он.
– Ладно, я купаться, – встрепенулся северянин, словно сбрасывая с себя всю тяжесть этих мыслей. – Ты точно не пойдешь? – спросил он, вопросительно изогнув черную как смоль бровь.
– Не, Брэйдан, как сделает Кельм из меня нормального мужика, так и поплаваем, – попыталась отшутиться я.
– Ну, ловлю на слове, – хмыкнул мужчина, поднимаясь с травы и начиная развязывать шнуровку брюк. – Знаешь, не зацикливался бы ты на этих глупостях. Время придет и возьмет свое, и ты вырастешь. На твоем месте я бы послал Кельма куда подальше. С чего он взял, что если топать пешком до наших земель, то ты непременно подрастешь?
– Хороший вопрос, – пробурчала я себе под нос, стараясь лишний раз не смотреть на постепенно обнажающегося мужчину.
Нас учили, что тело – это всего лишь сосуд для души. Но почему-то никто не говорил, что я буду испытывать неловкость и стыд, смотря на то, как раздевается совершенно незнакомый мне мужчина?!
– Что-то не так? – спросил Брэйдан, заметив, как заливает мои щеки постыдный румянец.
Он стоял передо мной в коротких домотканых штанах, а я из последних сил старалась усидеть на месте и не броситься сквозь лес напролом к стоянке. Чувства, которые я испытывала в этот момент, были такими новыми, странными, пугающими. Казалось бы, я прожила всю свою сознательную жизнь в монастыре, где жили одни мужчины. Но все они воспринимались как родные, ничего подобного по отношению к кому-либо из них я никогда не испытывала. Да что тут говорить, я ни к кому ничего подобного не чувствовала. И чего тут было больше, желания подойти ближе или убежать напролом через колючие кусты, не знаю.
– Все нормально, живот просто болит. Я, пожалуй, пойду, надо мне, – густо покраснев, прошептала я, поднимаясь на ноги.
– Ну, давай, – кивнул Брэйдан. – И завязывал бы ты со своей кашей, все из-за нее, скорее всего, – участливо посоветовал он мне вслед.
Себя в порядок я приводила с другой стороны от реки, в огромных зарослях папоротника. Там, где, даже владея необычными способностями, меня было не найти.
Когда же начало темнеть, ко мне подошел мой новоявленный наставник, с двумя огромными мечами, небрежно закинутыми ему на плечи.
– Ну что, готов? – широко улыбнувшись, спросил он.
Я, неохотно оторвавшись от засыпания крупы в котелок, хмуро посмотрела на него.
– Это что? – указала взглядом на принесенный северянином инвентарь.
– Как что? Мечи, конечно, – хмыкнул он.
– Я понимаю, но зачем мне меч, который подходит более высокому человеку?
Мечи северян были в среднем около метра в длину, мой рост был около ста шестидесяти сантиметров, так что сражаться такой вот дубинкой мне совсем не хотелось. Это было бы неудобно, причем очень.
– Других у меня нет, – как-то разом погрустнел Кельм. – Тогда, может, на кулаках поборемся? – несколько оживился он.
Да, учитывая тот факт, что внутреннюю силу использовать я не стану, а вешу я, как пара его сапог и ремень, то борьба будет увлекательной…
– А что? Весело будет и разомнемся немного, а то весь день в седле, все тело затекло!
– Ну, это у кого как, – пробурчала себе под нос, но Кельм все же расслышал.
– А ты как думал, парень? Я же предупреждал, что это будет тяжело! Ладно, вот что мы сделаем, – сказав это, Кельм уверенным шагом направился в сторону густорастущих кустов. Тут же исчез в них, после чего кусты затряслись, да так сильно, что впору было бы подумать, что он выдирает их с корнем. Но уже через несколько минут северянин вернулся, неся в руках две толстые палки, уже без листьев и коры.
– Вот, – улыбнувшись во весь рот, радостно провозгласил он. – Это точно подойдет. Так что вставай, лентяй, и займемся делом!
Заметив выжидательные взгляды остальных северян и, не менее любопытные, аирской стражи, решила, что раз им всем так хочется, то пусть, с меня не убудет. И, в конце концов, мне было просто интересно, какая манера боя предпочтительна чужакам. Главным было не позволить себе использовать внутреннюю силу, только тело. А это, безусловно, будет забавно. Кельм, который явно весил больше ста килограммов, и я, вооруженная палкой, буду похожа на муравья, решившего отлупить слона.
Легко поднявшись на ноги, взяла у Кельма предложенную палку и посмотрела на северянина снизу вверх. Кельм не заставил себя ждать и сделал то, что, должно быть, неплохо срабатывало с противниками его роста и комплекции. Высоко подняв в руках палку, он протяжно заревел, должно быть в знак устрашения, и обрушил удар прямо мне на голову. Легко увернувшись, я оказалась за его спиной и что было силы лупанула мужика чуть ниже спины. Кельм вытянулся струной, со стороны северян послышались смешки и улюлюканья, а сам мужчина очень быстро повернулся ко мне лицом. Он смотрел на меня, как смотрят на с виду безобидное насекомое, которое вдруг оказалось весьма кусачим и назойливым. И в этот момент все изменилось. Северянин резко ускорился, обрушивая на меня удар за ударом, дерево трещало и стонало под этой мощью, а мне едва удавалось не упасть на колени от вновь и вновь отражаемых ударов. Кельм больше не ревел, не улыбался, он сосредоточенно работал палкой, мне же казалось, что мои руки уже просто отсохли и отвалились, я их практически не чувствовала. Никогда бы не подумала, что так будет сложно удержать себя и не вложить в удар часть внутренней энергии. Мне оставалось только защищаться. И вот когда я уже начала мысленно прикидывать, сколько еще сможет выдержать тело, Кельм ударил сбоку так, что будь у него вместо палки меч, то голова бы моя покатилась по поляне, задорно подпрыгивая на кочках. В последний момент я подставила палку. И тут дерево не выдержало, издав оглушительный треск, палка лопнула, а едва замедленный удар пришелся прямиком на плечо. Я понимала, чем обернется для меня такой удар, что это, скорее всего, сломанная ключица, в лучшем случае, но выпустить силу, отразив его, все же не решилась. Кто-то скажет, что за столь мимолетный отрезок времени просчитать все невозможно, я же отвечу, что Тень живет в своем времени и пространстве.
