– Велите женщинам освободить шатер и несите его туда, – жестко сказала я, не смотря ни на кого конкретно.
– Но… – попытался было кто-то возразить.
– Быстро! – уже прорычала я.
Когда Кельма занесли в шатер, северяне было попытались усесться вокруг умирающего. Но такого свидетельства моих подвигов мне уж точно было не надо.
– Вон пошли, – так же грубо скомандовала я.
Прослеживалась странная закономерность, что чем грубее я с ними разговаривала, тем лучше они выполняли приказы.
– Если хоть кто-нибудь войдет, будете хоронить его сегодня же вечером.
– Но ты… – опять встрял было Бьорн.
И вновь на помощь пришел Брэйдан.
– Хорошо, – коротко кивнул он, уводя товарища за руку, как ребенка.
Оставшись наедине с Кельмом, который так и не приходил в себя после общения с отцом, присела рядом с ним и, вложив в ладонь легкий энергетический импульс, хлопнула его по щеке. Рыжий недовольно нахмурился, но глаза все же открыл. Какое-то время он потерянно пытался всмотреться в мое лицо, несколько раз непонимающе моргнул и наконец-то сказал:
– Недоделанный? Тебе чего?
Я чуть не подавилась заготовленной по случаю речью! Но, быстро взяв себя в руки, как можно серьезнее сказала:
– Слушай сюда, Рыжий, я тебя вытащу, но мне нужно, чтобы и ты этого хотел так же сильно, как и я.
– Понятно, – расплылся в кривой ухмылке северянин. – Я сдох или сошел с ума?
– Пока ни то и ни другое, но еще слово – и будешь выбираться сам, – рыкнула на Кельма, используя уже проверенный прием.
Кельм странно нахмурился, но замолчал.
– Если скажешь кому, что сейчас увидишь, или хоть как-то упомянешь, я тебя сам же и порешу, учти, я не шучу.
Откуда брались силы у этого рыжего, я просто не понимала, но вместо того, чтобы согласно кивнуть, он опять разулыбался во весь рот и игриво поинтересовался, чего такого он не видел, что я могу ему показать.
– А вот и посмотрим, – хмыкнула я, начиная стягивать с него сапоги.
Я раздела его до нательных порток, которые, как я поняла, исполняли функцию нижнего белья. Все это время северянин не уставал посмеиваться и подшучивать над тем, чего я от него хочу. Должно быть, перестаралась я с импульсом, но нужен он мне был в сознании, когда я начну.
– Теперь послушай меня, Кельм, ничего не бойся, – вкрадчиво заговорила я. – Я проведу тебя за собой, но для этого мне нужно быть к тебе так близко, как только можно, я должен чувствовать тебя своим продолжением не только духовно, но и физически.
Кельм непонимающе сощурил глаза. Сейчас он выглядел еще более бледным, уставшим, но озорные огоньки в его глазах никуда не ушли. Я осторожно сняла шапочку и потянулась руками к пуговичкам на куртке.
– Э-э-э, – прохрипел он. – Дэй, ты чего это, парень? – кажется, северянина наконец-то проняло, и вид его стал каким-то испуганным.
– Если хочешь жить, то просто молчи, – еле слышно отозвалась я, кладя куртку рядом с ним. Тут же сняла обувь и начала разматывать ноги.
– Дэй, слушай, ты не смотри, что я того… – выразительно закатив глаза, сказал он. – Но на тебя меня еще хватит, лучше оденься и вали, – с рычащими нотками в голосе продолжал уговаривать меня он.
Не слушая больше его угроз, постаралась сосредоточиться на собственных ощущениях. Вот уж не думала, что придется предстать в таком виде перед мужчиной, и уж тем более не ждала, что этим человеком окажется Кельм.
Потянулась рукой к сложной косе, быстро распустила волосы, чтобы хоть так скрыть наготу. Сняла штаны, оставаясь в просторной рубахе и коротких, плотных штанишках, что выступали аналогом женского белья в Аире.
Северянин нервно сглотнул и как-то странно захрипел.
– Не все так, как ты привык думать, – если я хотела его успокоить, то сказала, видимо, что-то не то, потому как Кельм разразился совсем уж бурной тирадой на родном языке, а закончил всего несколькими словами по-аирски:
– Долбаный извращенец, я живым не дамся!
Не споря с ним, просто сняла рубаху и начала расстегивать крючочки на тугой полоске, что удерживала грудь. Со стороны северянина воцарилось молчание, и лишь его учащенное дыхание говорило о том, что он все еще жив.
– Ты… – еле слышно прошептал он, когда широкая повязка упала рядом с ним, и тяжело сглотнув, с какой-то невероятной жадностью начал всматриваться в черты лица, фигуру. – Боги…
Я молча подошла к нему и опустилась на пол:
– Молчи сейчас, не мешай.
Когда мои тонкие пальцы легли на его запястья, Кельм странно напрягся, после чего дыхание его окончательно сбилось, став каким-то ломаным и хриплым. Открытыми ладонями провела по всей длине рук, до самых плеч, стараясь ощутить движение внутренних токов и энергии, подстраивая себя под него. После чего легко села к нему на бедра и, положив руки на отчего-то горячие щеки мужчины, наклонилась к нему так близко, что наши губы почти соприкасались.
– Посмотри на меня, – почти ласково прошептала в его губы.
Кельм, судорожно сглотнув, с трудом открыл глаза, неверяще всматриваясь в мои.
– Обними меня так крепко, как сможешь. – Его большие, грубые ладони тут же сомкнулись на моей спине, прижав к обнаженной груди.
Казалось, сердце Кельма вот-вот вырвется из груди, так сильно оно стучало сейчас. Мне и самой было не по себе, уж больно интимно он касался меня, слишком горячими казались его ладони, а глаза будто светились изнутри странным, будоражащим кровь блеском. Но сейчас все это было не уместно, не говоря уже о том, что ничего подобного впредь я постараюсь не допустить. Прикрыв веки, выпустила Тень, и когда вновь открыла глаза, уже тьма посмотрела в ответ на северянина.
– Иди ко мне, – позвала его.
Кельм, не в состоянии пошевелиться, испуганно замер, в немом ужасе продолжая смотреть мне в глаза.
Наклонилась еще ближе, соединяя наши губы. Теперь его вдох – это мой вдох, его сердце бьется так часто, но мое выводит свой ритм, уводя его за собой.
«Дыши со мной, будь мной, растворяясь во мне», – призывает Тень непокорную душу.
Серые глаза все еще испуганно смотрят, но вот проходит миг, и Кельм начинает дышать ровно, в унисон со мной. Его сердце превращается в эхо моего. Единый ритм биения жизни на двоих. Так просто, так правильно. Но это лишь начало нашего пути. И уже через мгновение начинаю соединять наши поля. Многого не надо, лишь суметь слиться хоть на миллиметр, а дальше уже моя тень будет чистить его биополе, тело и душу.
Яд тварей серыми проплешинами выедает энергетическое поле северянина, я вижу это так ясно. Ощущения такие, словно в душу опрокинули кувшин кислоты, которая прожигает насквозь все, до чего может дотянуться, биополе похоже на рваную тряпку, аура из сияющей превратилась в блеклую и больную. Тянусь к ней своей тенью, поглощая в себя все поврежденные участки, заменяя их своей чистой энергией, вливая ее капля за каплей. Яд «жжет» меня изнутри, потому просто избавляюсь от него, выбрасывая на самые тонкие слои мироздания. Нематериальная материя, разве может быть такое? Еще как.
