– Merd!
[58] – прохрипел такой знакомый голос.
Отвлекаться от виргов, что начинали подтягиваться ко мне плотным кольцом, не хотелось, но краем глаза удалось выцепить следующую картину.
Брэйдан распластался на земле, широко раскинув руки и ноги, бешено вращая глазами, он пытался подняться, в то время как твари подступали все ближе и ближе. Северянин что-то выплевывал изо рта, растерянно крутил головой, и, кажется, совершенно не понимал, где оказался.
«А он-то как тут оказался?» – спросила я, кажется, вслух.
– Тебя пытался удержать, – буркнул он, окончательно приходя в себя и вскакивая на ноги. – Что за?.. – неожиданно осекся Брэйдан, обводя окружающее пространство взглядом.
К чести северянина, он не выглядел испуганным, шокированным или растерянным. Брэйдан вел себя так, словно происходящее не что иное, как рядовая ситуация.
В то же время в его руке блеснула сталь, и он оказался за моей спиной. Ни о чем не спрашивая, не говоря ни слова, он оценил обстановку и занял место, которое посчитал самым лучшим в данной ситуации.
– Потом поговорим, – сквозь зубы процедил он.
Я не ответила.
Твари бросились сразу, единым рывком, они кинулись со всех сторон. Их обнаженные клыки метили в горло, когти старались дотянуться до обнаженных участков кожи. Они не рычали, не издав ни единого звука, просто сошли бесшумной лавиной своих искореженных тел на нас, тихо, просто, быстро.
У меня не было мечей, они так и остались лежать в сумке, что вез на своем боку осел. Но, главное, что мне было нужно сейчас, было со мной. Мое тело, мастерство и сила. Брэйдан рубил тварей так исступленно. Он не размахивал мечом, не двигался много. Его движения были скупы и точны. Простой замах, удар – и обезглавленное тело опадает к его ногам. Пространство между нами и наступающими тварями было ограничено естественными зарослями тонкоствольных деревьев. Отчасти это облегчало задачу, а отчасти гораздо затрудняло ее. Ну, мне казалось, что Брэйдану могло быть тяжело, хотя заметно этого и не было. Северянин справлялся профессионально, и казалось, не прилагая к этому особых усилий.
Передо мной была совершенно иная задача. Материальная оболочка отражала нападения виргов, в то время как те же руки, только на другом уровне реальности, выдирали искры из их уже мертвых тел. На какой-то миг необходимо было удержать тварь, обездвижить ее, после чего неощутимые пальцы смыкались на той едва тлеющей энергетической искорке, вырывая ее и подавляя собственной энергетикой.
Тварей было не так много, как в ночь их первого нападения. Но сейчас они казались еще более голодными, чем несколько дней назад. Они двигались быстрее, ускорялись и мы. Казалось, что я зритель, наблюдающий за сражением со стороны. Не было ни всплеска адреналина, ни какого-то неистового желания уничтожить этих существ, просто я знала, что так нужно, а значит, надо было это сделать.
Спина Брэйдана, прижатая к моей спине, помогала чувствовать уверенность в своих силах и в том, что когда он рядом, оказаться пораженной мне не грозит. Он был той опорой, с которой просто не может быть ни страшно, ни опасно. В нем чувствовался стержень, настоящий, который не сломается, как бы тяжело ни было, если за его плечами стоит тот, кто готов довериться. И эта неощутимая, возможно и не необходимая забота, грела сердце, радовала душу, даже сквозь ту серую хмарь, которую я сама загнала в свое сознание.
Твари уступали, все больше недвижимых тел оказывалось лежащими вокруг нас. Но то, что их стало меньше, лишь усугубило положение. Теперь они не спешили нападать, а настороженно рассредоточились вокруг нас. Казалось, они присматриваются. Так и вышло. Несколько тварей прыгнуло сразу, только не на нас, а между нами, в тот же миг к ним присоединились и оставшиеся пять, разводя меня и Брэйдана друг от друга, стараясь сделать более уязвимыми.
На Брэйдана кинулось четверо, они атаковали сразу на разных уровнях, что само по себе означало, что он просто не успеет отразить сразу все их попытки. На какой-то миг в душе у меня все оборвалось, как раз тогда, как две искры растворились в моих «руках». Твари не видели и не чувствовали того, что я с ними делала, но от этого непонимания опасности становились только свирепее. Теперь же на одну меня осталась одна тварь, в то время как Брэйдан оттолкнулся ногами, делая сальто назад и уходя с траектории атаки виргов. Все это не заняло и секунды, а он уже оказался на ногах и как раз завершал замах, чтобы снести очередной твари голову.
Брэйдан остался один на один с тремя тварями, и это не могло меня не отвлечь от той последней, что жаждала сейчас моей крови. Она ударила стремительно, просто какая-то доля секунды, и по плечу потекло что-то горячее, обжигающее кожу. Вирг укусил туда, куда была возможность это сделать. Его клыки, как нож в масло, вошли в податливую плоть руки, я тут же ударила в ответ, вырывая гнилое нутро твари. Но вот как бывает, кто опоздал, тот опоздал. Кровь быстрыми ручейками начинала стекать с руки, прерывистыми каплями окропляя землю. Твари, что до этого момента были полностью поглощены Брэйданом, вдруг замерли, жадно раздувая ноздри, устремили взгляд своих белесых зрачков на меня. Этого хватило северянину, чтобы завершить последние в этой схватке удары.
Он стоял спиной ко мне, меч был опущен, и все его лезвие было измазано в черной жиже, что была у виргов вместо крови. Черные волосы растрепались на широких плечах. Видно было, что Брэйдан неспроста не оборачивается ко мне, он глубоко и часто дышал, сжимая и разжимая кулаки, в то время как мою руку начинало жечь. Будто бы языки пламени начинали лизать кожу и плоть, расползаясь по венам все глубже в тело.
– Как ты мог?! – зарычал он, словно дикий зверь.
Было бы глупо отвечать на его вопрос, потому я просто молчала.
– Ты мелкий придурок, как додумался только! Мне, может, тебя на цепь посадить, а? – спросил он, поворачиваясь ко мне вполоборота.
На дне его зеленых глаз, казалось, то и дело вспыхивают и гаснут зловещие искры едва сдерживаемых эмоций. Но в то же время он смотрел на меня так пристально, казалось, что он пронизывает меня своим взглядом насквозь. В какой-то миг он нахмурился, воздух с шумом вырвался из его легких, и жуткий полустон-полурык сорвался с губ:
– Нет…
Он кинулся ко мне, в тот же миг с его пальцев сорвались потоки силы, подхватившие меня и поднявшие в воздух, как раз тогда, когда сам северянин заключил в кольцо своих рук.
– Оно укусило тебя, – прошептал он.
Я растерянно кивнула, как-то не ожидая подобной реакции с его стороны. Его веки медленно прикрылись, а губы сжались в тонкую линию. Он не сказал больше ни слова, но вот стоило ему вновь посмотреть на меня, когда наши взгляды встретились, и мне стало физически больно от того выражения, что застыло на дне его зеленых глаз. Там, в самой глубине, была такая тоска, безнадежная и древняя. Она царила, безраздельно владея душой северянина.
