Я сидела тихо, ожидая ночи и борясь с собственными ощущениями. Иногда выскальзывала из собственного тела, чтобы посмотреть, чем занята Иола. Принцесса, казалось, и не думала спать. Она, словно каменное изваяние, сидела в самом углу своей маленькой комнатки. На полу вокруг нее расположились служанки, которые по очереди дремали. Царила гнетущая тишина, и это было странно. Разве не должны женщины вести себя иначе? Не должны ли они разговаривать? Или хоть как-то общаться? Но нет. Каждый раз, стоило мне заглянуть в каморку принцессы, я видела одно и то же. Так прошел день. На палубе продолжала суетиться команда северян, выполняя отданные им команды. Терех, Брэйдан и Кельм находились на носу корабля, о чем-то сосредоточенно разговаривая. Подслушивать я не стала не потому, что не хотела, а потому, что говорили они на родном языке. Я же достала свой шест и на всякий случай положила его рядом с собой.
– Слушай, – вместо приветствия над головой раздался голос Кельма.
– Что? – в тон северянину ответила я.
– Я собственно чего пришел, – начал свою речь Рыжий. – Ты бы пошел, что ли, принцессу охранять?
– Правда? А, я, по-твоему, чем занимаюсь?
– В каюту к ней иди, – буркнул он. Глаза Кельма лихорадочно поблескивали в надвигающихся сумерках, и, судя по ауре, он изрядно нервничал.
– В чем дело?
– Ни в чем, – слишком быстро выпалил он, отчего выговорить фразу как следует на аирском у него не получилось, и в ответ мне раздалось загадочное «нием». Вопросительно изогнув бровь, пристально посмотрела в лицо северянина. Кельм, судя по всему, решил, что ему не верят, а не просто не понимают. Отчего нервно затоптался на месте, что было весьма проблематично из-за качки, что стояла вокруг.
– Ну, тебе трудно, что ли? Это приказ, – нерешительно сказал он.
– Да, – легко улыбнулась я. – Забавно, только вот незадача, даже если я постараюсь влезть в эту каюту, то единственное место, куда смогу уместиться – это нужник за ширмой, – спокойно сказала я. – Кельм, успокойся уже. Я говорю в последний раз, что никуда не уйду отсюда. И еще раз спрашиваю, что происходит? Скажи мне, просто ответь.
– Брэйдан думает, что на нас сегодня нападут, – понурившись, ответил Рыжий.
– В таком случае мне тем более следует остаться здесь.
– Здесь будет небезопасно.
– Конечно, в туалете куда спокойней, – хмыкнула я. – Хватит уже. Разве подвел я вас хоть раз, чтобы заслужить подобное отношение?
– Нет.
– Тогда лучше остановить наш спор уже сейчас. Всё.
Тяжелые ледяные капли упали мне на ладони. Словно две непрошеные слезинки, оброненные хмурым небом. Но стоило упасть этим скупым капелькам, как небо разразилось оглушительным раскатом грома, сокрушаясь о своей потере. И тут же обрушило на наши головы целый поток холодной воды.
Шторм в северных землях – это страшное испытание, которое могут вынести лишь сильные духом. Волнение такое, что не всегда понимаешь, где верх, а где низ. Ветер сбивает с ног, волны захлебываются в своем желании пустить корабль на дно, и лишь люди, такие маленькие и непокорные, продолжают сопротивляться воле природы. Команда северян действовала, как один организм, выполняя приказы капитана. В то время как сам Терех, казалось, испытывал ни с чем несравнимый восторг от происходящего. Он улыбался в то время, когда порывы ледяного ветра били ему в лицо, путаясь в лохматой рыжей шевелюре. Он смеялся, когда мощные волны накрывали корабль и тут же отступали. Что за невероятный народ эти северяне?
Я же сидела, словно мышка, вцепившись двумя руками в борт корабля, стараясь не мешать работе остальных и не быть для них проблемой. Меховые одежды намокли, и стали невыносимо тяжелыми. Они словно пригвоздили меня к палубе корабля. Снять бы их, да боюсь, стоит отцепить руки и меня просто выкинет за борт. Вот ведь… Из-за набежавших туч казалось, что сейчас уже глубокая ночь. Темная вода, черное небо, ледяной ветер и тысячи капель, яростно витающих в воздухе, такое ощущение, что мы провалились в водяную бездну, где нет ни проблеска света, ни надежды на спасение, лишь тьма правит в этом мире.
Я не видела Брэйдана, слишком непроглядная чернота была вокруг. Но тем не менее отчетливо его чувствовала. И в какой-то момент по моему обостренному восприятию словно лезвием ножа полоснул резонанс, которым сработало силовое поле корабля. Как если бы я натянула железную струну, и она оборвалась у меня в руках, с силой ударив по незащищенным пальцам. Должно быть, сейчас я была похожа на выброшенную на сушу рыбу, так сильно меня это оглушило. Судорожно хватая ртом воздух, я еще сильнее вцепилась руками в свою мнимую опору, при этом стараясь осмотреться вокруг. Человеческим зрением здесь было не обойтись, пришлось переходить на другие слои восприятия, но то, что хотела увидеть, я все же увидела.
Во тьме этой не покорившейся стихии ночи наш маленький корабль светился, словно голубой фонарик, пронизанный тысячами энергетических нитей, что призвал мой властитель. Они тянулись вдоль всей обшивки корабля, пронизывали вдоль и поперек палубу и смыкались странным невесомым куполом у нас над головами. Это было похоже на то, что выплетали северяне во время наших ночевок на суше, но структура все же отличалась. Более упрощенная, что ли? Без лишних сплетений, простая и сложная одновременно.
И именно сейчас эта сеть выдерживала градом сыплющиеся на нее удары. Места, куда они наносились, вспыхивали ослепительно-белым сиянием. И не успевал такой участок успокоиться, вернувшись к нежно-голубому, как вспыхивал соседний, и так по всей площади купола, без малейшего перерыва. Вспышка, еще вспышка, белоснежная и невыносимо яркая, такая, что больно смотреть. То, что это самая что ни на есть атака, было теперь совершенно очевидно. Интересно, а шторм тоже «их» рук дело? То, что для такого нападения купол Брэйдана был не предназначен, было теперь мне понятно совершенно точно. Как и то, что осталось совсем немного, прежде чем защита северянина осыплется, словно пепел на ветру. Вспышки не несли с собой никаких звуков, не было ни взрывов, ни хлопков. Лишь ревущий ветер, шум от огромных волн, что швыряют наш корабль из стороны в сторону, и белоснежные вспышки чужих заклятий.
Не теряя более ни секунды из оставшегося времени, порядком окоченевшими пальцами начала расстегивать свою промокшую насквозь куртку. Ни к чему мне этот бурдюк на шее, словно две меня на плечи залезло. Пальцы слушались плохо, слишком замерзли руки. И не потому, что я забыла о терморегуляции собственного тела, просто ветер был невыносимо холодным. Только сейчас заметила, что мои волосы и меховые ворсинки на куртке покрылись ледяной коркой, что неприятно хрустела, стоило начать двигаться. Пальцы рук, словно чужеродный крючки, с трудом удерживали пуговицы. Как же плохо…
Прикрыв глаза, потянулась всем естеством к тому золотому, теплому шару, что представляла у себя в груди, направляя его энергию и тепло в руки, наслаждаясь откликом силы внутри и последовавшим за ним теплом.
Стоило промокшей куртке упасть на палубу корабля, как свое существование прекратила выстроенная Брэйданом защита. Энергетические нити, рваные и обуглившиеся, начинали рассыпаться в пространстве. В то же время на палубе корабля вспыхнули белоснежные окна порталов, рвущих окружающую материю. Эти порталы действительно разрывали ткань мироздания, грубо, насильно прорываясь в естественный порядок. Это не было похоже на то, как хожу я. Тени просачиваются между слоями, не тревожа нити, не затрагивая энергетические токи. Сейчас же материю просто рвало на части. Все это произошло очень быстро. Всего несколько секунд – и на палубу нашего судна высыпало около десяти человек. Каждый из пришельцев был высок и хорошо развит. Их фигуры были укутаны в теплые плащи, а волосы забраны в высокие косы. За спинами виднелись рукояти мечей, которыми никто из пришельцев не спешил пользоваться. Они просто рассредоточились ровным кругом, повернувшись к нам лицами.
