К вечеру ближе я могла сесть самостоятельно. Я чувствовала, как медленно и неохотно восстанавливается мое тело и энергетическая структура. Но, как бы там ни было, оно восстанавливалось, а это самое главное. Тэо все время был рядом со мной, помогал пить, есть, так же как и справляться с другими нуждами.
Теперь я могла осмотреть то место, где мы находились. Это была небольшая скалистая заводь, отсеченная от остального мира высокими серыми скалами. Небольшой участок берега и огромный неспокойный ледяной океан. Где-то недалеко сквозь скалы проходил источник пресной воды, потому это несказанно облегчало нам жизнь. Погода коренному аирцу показалась бы ужасной, но мне, как жителю гор, было не привыкать к сильным и холодным ветрам. Кроме всего прочего, Тэо неустанно подпитывал меня силами, помогая согреваться и быстрее восстанавливаться.
– Если все пойдет, как надо, то уже послезавтра сможем двинуться к столице, – сказал он, разводя огонь и ставя на него котелок с крупой.
– Не переживай, думаю, так и будет, – отозвалась я, кутаясь в тонкое одеяло.
– Замерзла? – встревоженно спросил он, протягивая ко мне руку, чтобы поделиться силой.
– Нормально, просто так приятнее, – улыбнулась я, осторожно отводя его ладонь. – Я не спрашивала, но зачем ты здесь?
– Кто знает? – хмыкнул Тэо. – Сэ’Паи сказал, что мое испытание начнется, когда я начну думать не только о себе. Сильно подозреваю, оно уже началось, – со смешинками во взгляде посмотрел он в мою сторону.
– Странное испытание…
– Отчего же? – пожал плечами друг. – Я и в самом деле всегда думал лишь о себе, так было удобно и просто. Единственный, о ком я смог бы заботиться – это ты, но ты всегда могла постоять за себя и в этом не нуждалась. Возможно, я здесь потому, что должен научиться помогать, а лучше всего начинать это делать, когда тебе не безразличен этот человек.
Не выдержав серьезности его тона, я улыбнулась.
– Помощник, помоги-ка мне встать и препроводи меня вон к тем кустам.
– Что? Опять? – покачал он головой, сокрушенно вздыхая. – Ты убиваешь все мои порывы!
Выражение лица Тэо было в этот момент таким по-детски обиженным: поджатые губы, красивые брови сложились домиком и сморщенный от досады нос – невольно вызвали улыбку, которая тут же перешла в смех.
– Я не виновата, – отсмеявшись, попыталась оправдаться я.
– А ну тебя, – отмахнулся он, помогая встать на ноги. – Никакой благодарности, – бурчал он себе под нос.
– Тэо?
– Что?
– Далеко мы от столицы?
– До кустов сначала дойди, а потом на Аранту замахивайся…
– Ну, правда, далеко?
– Полдня пути, если по береговой линии идти. А что?
– Думаю о том, что никто из моих спутников не в курсе, что со мной произошло…
– Так послезавтра и узнают. Или?.. – вопросительно изогнув бровь, сказал он. – Есть те, которым следовало бы знать раньше, – на последней фразе его голос понизился до шепота, а взгляд стал более проницательным и испытующим.
Мысли о нем тревожили меня все сильнее. Все беспокойнее становилось на душе от незнания, как он, как команда? Пережила ли эту ночь? Справились ли люди? Как Кельм и Терех? Но самое главное, я хотела знать о том, как он? Это тревожило меня, внося смуту в душу.
– Есть, – коротко ответила, следя за выражением на своем лице. Отчего-то не хотелось, чтобы Тэо что-то заметил. Мне вдруг стало неловко.
– Ммм, ясно, – хмыкнул он. – Ясно, ясно…
– Что тебе ясно?
Сощурившись, посмотрела на него, желая получить пояснения.
– Что небо ясное, – отшутился он. – Но пока все равно лучше ничего не предпринимать. Ты же понимаешь?
– Да.
Студеный воздух холодил разгоряченную после боя кожу. Небо окрасилось в предрассветные тона серого, алого, золотого. От тех туч, что совсем недавно застилали горизонт, не осталось и следа, океан словно уснул, успокоившись и превратившись в смиренное черное полотно от края до края, куда хватало сил увидеть. Он стоял на самом носу своего корабля. Сейчас его зеленые глаза казались совершенно бесцветными, словно кто-то неосторожно задул то пламя, что некогда плескалось на самом их дне. Его черные длинные волосы рассыпались на поникших плечах. Он смотрел куда-то, куда невозможно было заглянуть человеческому взору. Кисти его рук то и дело нервно подрагивали, сжимая и разжимая кулаки. Соленые брызги от разрезаемых кораблем волн мелкой россыпью опускались на его одежды и лицо. Но Брэйдан совершенно не замечал этого. Сейчас всем своим естеством, всей своей сутью он был очень далеко отсюда. Он не видел того, как на самом краю горизонта появилось багряное солнце, казалось, не замечал он и того, что сейчас происходило на корабле. Все его мысли были обращены к той, что так опрометчиво решила покинуть его, хотя обещала, что будет в безопасности. Обещала, что выживет, несмотря ни на что! Говорила, что сможет позаботиться о себе. И вот оно как вышло… Как она могла оставить его одного…
– Опять один? Зачем мне это? – его голоса не было слышно, шевелились лишь губы тихо и безмолвно.
Прошедшая ночь, словно вечно живущий кошмар, не отпускала его разум ни на секунду. Он помнил все, до мельчайших деталей, помнил и без конца прокручивал перед мысленным взором. Тот момент, когда эта глупая женщина влезла между ними, он помнил особенно хорошо! Как и то, с какой силой отшвырнула она его в сторону, не давая возможности что-то исправить. Помнил и то, как оттеснил брата как можно дальше от нее, не давая ему ни малейшего шанса добраться до Дэй. Только вот он уже использовал свой шанс…
В тот миг, когда взгляд Брэйдана упал на окровавленный клинок; когда понял, чья кровь осталась на руках брата, было уже поздно.
«Несколько жалких секунд, и уже ничего нельзя сделать?! Как такое может быть?! Как…» – вопрос, на который он не мог найти ответа. Именно он разъедал ему душу, словно кислота, прожигая ее насквозь.
В тот момент, когда осознание произошедшего стало для него отчетливо ясным, он позволил себе слабость. Выбрал ее, отступил, упустив шанс закончить эту войну, бросился туда, где была она, но опоздал.
И опять это злосчастное «как». Как он мог опоздать?! Как?
Ингвер и его приспешники, что сумели выжить в эту ночь, испарились столь же стремительно, как и появились. Лишь двое выживших из числа противников так и остались лежать на палубе корабля, еще долго не находя в себе сил, чтобы прийти в себя. Что удержало его от убийства в тот момент? Он и сам не мог ответить на этот вопрос. Тогда он думал лишь о ней, о том, как вернуть ее, как заставить океан отдать то, что принадлежало ему теперь по праву.
Очертя голову он кинулся во все еще неспокойные воды, пытался почувствовать ее при помощи своих способностей, найти так, как это сделал бы обычный человек, просто ныряя. Но черная неспокойная вода не желала открывать ему то, что так надежно схоронила. Сколько времени прошло, прежде чем он окончательно понял, что проиграл? Брэйдан не знал до сих пор. Смутно помнил и то, каким образом смог вновь оказаться на борту, что говорил и что делал, эти воспоминания смазались в его сознании, словно на исписанный чернилами текст опрокинули стакан воды. Вроде бы и помнит, а вроде бы и нет.
