«Надо подняться наверх, лечь и просто закрыть глаза. Сделать вид, что ничего не помню. Что ничего не было».
Очень медленно, словно каждое лишнее движение доставляет ему нестерпимую боль, он поднимался по лестнице, что вела в его спальню. Каждый шаг через силу, каждый вздох через боль, каждая мысль через «не могу». В полумраке, что царил сейчас в его обители, фигура Брэйдана напоминала собой сгорбившегося старика. Здесь можно было быть самим собой. Когда никто не видит, как тяжело у него на душе. Когда никто не сможет понять его слабости, можно обнажить свою суть.
Он добрался до своей спальни, поняв, что и впрямь ничего не желает так сильно, как лечь, закрыть глаза и хотя бы ненадолго притвориться, что ничего не было. Забыть и никогда не вспоминать.
– Это его дом? – спросила я Тэо, удивленно взирая на мрачного вида домину, что был скрыт за высокой зеленой изгородью колючего кустарника.
– Ну, другого я не знаю, – хмыкнул друг, точно так же всматриваясь в очертания особняка.
Это был дом, больше всего напоминающий миниатюрную крепость. Сложенный из серого камня, суровый и неприступный, скрытый за зарослями кустарника, он выглядел внушительно и строго.
– С тобой сходить? – улыбаясь одними уголками губ, спросил Тэо.
– Справлюсь, – хмыкнула я, переходя на другой уровень зрения.
Не думаю, чтобы Брэйдан полагался в своей безопасности лишь на колючки и ветки. И я, как это ни странно, оказалась права. Пространство вокруг особняка было унизано, истыкано, прошито от и до голубоватыми нитями, сплетенными и перекрученными друг с другом.
– Он параноик, – уверенно заявил Тэо, смотря на дом точно так же, как и я.
Невольно нахмурившись, покачала головой.
– Не могу не согласиться…
– Только что проку с этого вышивания в пространстве, когда в дом лезет Тень, – широко улыбнулся друг, хлопнув меня по плечу. – Рукодельники, – хмыкнул он, проводя кончиками пальцев по одной из нитей. – Столько стараний, и все не по нашу душу, – хмыкнул он.
– Я пойду, – сказала я, глубоко вздохнув, словно перед погружением в воду, и затаив дыхание шагнула вперед.
Сейчас я перешла на другой слой реальности. Не глубоко, так, чтобы понимать, куда иду. Мир выцвел вокруг, краски поблекли, лишь нити стали более яркими, лазорево-голубыми. Они пропускали меня охотно, словно чувствовали меня частью себя. Но все равно я двигалась медленно.
Не знаю почему, но чем ближе я приближалась к заветному особняку, тем сильнее стучало сердце в моей груди, тем тревожнее и волнительнее становилось на душе. Я хотела увидеть его, хотела удостовериться, что с ним все хорошо. А что, если его брату удалось поранить и Брэйдана? Что тогда? Ведь он же не Тень? Ему так просто не оклематься от такой раны! Но я чувствовала его присутствие за стенами особняка. Слышала, как неровно бьется его сердце, тяжело, словно это неимоверно трудно для него. Почему? Почему оно так стучит?
Я шла и боялась думать. Боялась задавать себе вопросы о нем. Но стоило мне переступить порог дома, как, не тратя более ни секунды, просто взлетела на второй этаж, судорожно соображая, где его комната, и прислушиваясь к собственным ощущениям. Мне пришлось пройти длинный узкий коридор, прежде чем я смогла ступить в полумрак его спальни и скользнуть в реальный мир.
Спальня оказалась достаточно большой, но совершенно темной. Все окна в комнате были зашторены, и сквозь плотную ткань проникало всего лишь несколько лучиков заходящего солнца. Он лежал на большой кровати. Его веки были плотно закрыты, и казалось, что он спит. Черты его лица заострились, создавалось впечатление, что он не ел и не спал уже много дней. Грудная клетка тяжело поднималась и опускалась в такт его дыханию. Брэйдан был полностью одет, даже высокие сапоги он не снял, прежде чем лечь на кровать. Я невольно начала присматриваться к его энергетическому состоянию и только сейчас поняла, насколько же сильно он истощен.
Я стояла в дверном проеме, долго не решаясь сделать и шага. Просто смотрела на него, слушала ритм его дыхания, всматривалась в любимые черты, и с болью понимая, как же сильно вымотали его прошедшие дни.
Медленно подойдя к кровати, опустилась на колени так, что наши лица теперь были на уровне друг друга. Не удержавшись, подняла руку и провела подушечками пальцев, очерчивая его профиль. Брэйдан вздрогнул и как-то болезненно нахмурился. Тогда я не сдержалась и легонько подула ему на лицо. Он тут же распахнул глаза, поворачивая ко мне лицо. Его глаза неверяще расширились, а дыхание оборвалось. Два безумно горящих изумруда смотрели на меня в темноте его комнаты, а я не могла найти в себе сил сказать хоть что-нибудь.
– Ты пришла? – наконец выдохнул он тихо, так что будь я чуть дальше, то и не расслышала бы вовсе.
Я коротко кивнула, позволив легкой улыбке коснуться лица, и сама не заметила, как маленькая слезинка побежала по щеке.
– Я ждал тебя, – также тихо прошептал он, – Ты ведь не уйдешь без меня?
Только сейчас я поняла, что он не понимает, что я жива. Смотрит на меня, словно похоронил, и теперь видит призрака. Тяжело сглотнув подступивший к горлу ком, покачала головой.
– Я не уйду ни с тобой, ни без тебя, – сказала, положив ладонь на его щеку и придвинувшись ближе. – Даже если попросишь, все равно не уйду, – прошептала прямо в губы и прильнула к нему.
Я целовала его. Целовала, понимая, что он до сих пор не верит в происходящее. Не понимает, что я из плоти и крови, стою перед ним на коленях, целуя губы, гладя шею, лицо. Но в какой-то миг все его тело напряглось, и руки стальными тисками сомкнулись на моих плечах, отстраняя в сторону. Он смотрел на меня так яростно, не веря в происходящее или боясь поверить. Это длилось всего мгновение, которое показалось вечностью. Но вот что-то изменилось на дне его изумрудных глаз, словно закружилось неистовое пламя, с каждой секундой становясь все сильнее и несдержаннее. Его руки поползли вверх по моим плечам, шее, накрывая лицо. Он гладил мою кожу нежно, трепетно, продолжая всматриваться в черты лица. Потом сел, подхватывая меня на руки и сажая к себе на колени.
– Это правда ты?
Небольшой кивок, и его губы вновь накрывают мои. В этот раз целует он. Так бережно, осторожно, словно боясь, что вновь исчезну прямо из его рук.
– Мне так многое нужно тебе сказать, – прошептал он, с неохотой отстраняясь от меня, – Но ведь ты подождешь? – улыбнувшись уголками губ, спрашивает он.
А я лишь киваю в ответ. Мои руки сами обвивают его шею, а тело жаждет прильнуть к нему еще сильнее.
И вновь я тону, только в этот раз в его объятиях, растворяясь все сильнее в его руках, теряя себя от прикосновений его губ.
Мои пальцы путались в его волосах, в то время как поцелуй становился все глубже и откровеннее. Его руки скользили по моему телу, прижимая к себе все ближе. Я не помню, в какой момент оказалось так, что на нас не оказалось ни единого предмета одежды. Помню лишь как горело мое тело, как жаждало оно его прикосновений… Как хотелось отдать всю себя ему, как принимала то, что дает он мне. Даосцы, занимаясь любовью, пропускают всю свою энергию через партнера, обмениваются силой, на мгновение растворяются в близком для них человеке. Я же делала именно это сейчас… Отдавала всю себя без остатка, соскальзывая в сознание Брэйдана и растворяясь в нем. Понимая, какое наслаждение получает он, касаясь меня, получала его вдвойне. И даже легкая боль от того, когда он вошел в меня, не смогла изменить того, что я чувствовала, воспринимая происходящее через него. Его любовь и нежность, они словно обнимали мое сердце, разливаясь теплым нектаром в душе. Я касалась его тела, ласкала и чувствовала, как ощущает это он. Его поцелуи оставляли следы на моей коже, но то, что он испытывал, прикасаясь губами к моему телу, оставляло след в душе.
