Они собирались пожениться через несколько недель, и Пол хотел, чтобы семья брата приехала в Висконсин и Генри смог стать свидетелем на его свадьбе.
– И как, скажи на милость, мы туда попадем? – спросила Силья, пробежав глазами письмо.
Генри насмешливо посмотрел на жену.
– На то существуют самолеты. Или ты о них ничего не слышала?
Силья почувствовала себя ужасно глупой, ведь она действительно думала, что самолеты не летают в такие отдаленные штаты, как Висконсин.
Она купила Руби туфли на низком каблуке и платье из голубой тафты, которое та отказалась примерять, и Силье оставалось лишь скрестить пальцы и надеяться, что оно подойдет по размеру.
– Совершенно все равно, что на мне будет надето на этой дурацкой свадьбе, – заявила дочь. – Но я жду не дождусь поездки. Мне просто хочется сесть в самолет и полететь.
Когда же Силья поинтересовалась, почему Руби так ждет поездки, та ответила:
– Потому что мы нигде не бываем.
Ответ застал Силью врасплох. Руби была права. Они вполне могли бы отправиться в путешествие, если бы захотели. У них было на это и время, и деньги. К тому же Руби была уже большой девочкой, а не малышкой, нуждающейся в постоянной заботе.
Конечно же, Силья предпочла бы путешествовать не с Генри, и постаралась представить, как познает мир вместе с Дэвидом. И Руби.
Только эта мечта была несбыточной.
Чтобы добраться до Бейлис-Харбора, потребовался целый день. Сначала они взяли такси до аэропорта Ла-Гуардиа, затем сели в самолет и полетели в Милуоки. Прибыв на место, арендовали автомобиль, на котором отправились в путь по Сорок первому шоссе мимо городков со странными названиями: Меномони-Фолс, Фон дю-Лак, Нина – и наконец под вечер оказались в городишке под названием Бейлис-Харбор, а проехав еще несколько миль на север, свернули на дорогу, ведущую к отелю «Гордон Лодж».
Бар, где работал Пол, располагался в отдельном здании, построенном прямо на берегу озера. Туристический сезон закончился, и гостей почти не было, поэтому хозяин отеля пошел на уступку и предоставил помещение для свадьбы.
Пол принялся рассказывать о своей невесте:
– Она из большой католической семьи. Католиков в Бейлис-Харборе не так уж много, так что церемония венчания состоится в единственной католической церкви в городе. Большинство местных жителей лютеране, поэтому лютеранских церквей несколько, но Дойлы – очень обеспеченная и уважаемая семья. У доктора Дойла своя практика. В семье шестеро детей. Энджи – самая младшая. У остальных свои семьи, и все они живут поблизости. Так много племенников и племянниц, что я никак не могу запомнить их имена. – Он перевел взгляд на Руби, и его глаза заблестели. – Но не волнуйся, дорогая, ты всегда будешь для меня номером один.
Улыбнувшись в ответ, Руби с шумом отхлебнула кока-колы.
Пол объяснил, что собирается жить со своей молодой женой в небольшом поселении под названием Норт-Бей, в коттедже, некогда принадлежавшем ее бабушке с дедушкой.
– Норт-Бей даже не город, – пояснил Пол. – Домики, в основном летние, но место очень симпатичное. Особенно там, где стоит дом Дойлов, – на самом краю залива. Отец Энджи родом из Чикаго, но лето его семья проводила здесь. А мать из местных. Они встретились на танцах чуть ли не сто лет назад. – Перегнувшись через стойку, Пол похлопал брата по плечу. – Хочу, чтобы ты задержался здесь на некоторое время, старина. Я собираюсь утеплить дом к зиме, проложить теплоизоляцию, вставить новые окна. А еще мне нужно что-то придумать, чтобы вода в колодце не замерзала. Твой опыт, Генри, очень пригодился бы.
От этих слов сердце Сильи замерло: пусть Пол оставит брата у себя на неопределенный срок. Она возражать не станет. Черт, да пусть остается здесь хоть навсегда! Силья будет только рада, если он никогда больше не вернется в Нью-Йорк.
Однако Генри покачал головой, сказав, что в Стоункилле у него работа и обязанности.
– И какая же это работа? – рассмеялась Силья. – Строительство бомбоубежищ? Или замена петель на чьей-нибудь скрипящей двери?
Генри гневно посмотрел на жену.
– Это мои дела. А ты занимайся своими, и я буду очень благодарен, если не будешь лезть в мои.
– Что ж, Генри, хорошо. – Силья допила мартини и поднялась. – Идем, Руби. Пора спать.
Руби последовала за матерью в номер, а Генри остался в баре с братом.
Когда часы пробили два часа ночи, а муж так и не появился, Силья надела халат и, ежась от холода, направилась в сторону бара. Заглянув в окно, она увидела, как братья, почти соприкасаясь одинаковыми головами, смеются и о чем-то тихо говорят. Больше в баре никого не было.
Силья развернулась и поспешила назад в номер, пока ее не заметили.
На следующий день состоялась свадьба. По мнению Сильи, Пола даже отдаленно нельзя было назвать религиозным человеком, но, надо отдать ему должное, он прекрасно справился со своей ролью и выглядел настоящим почтительным женихом. Да и стоявшй рядом с ним Генри не забывал вовремя преклонить колени, осенить себя крестом и пробормотать слова благодарности.
Силья вспомнила собственное бракосочетание в здании суда на Манхэттене. От них с Генри требовалось совсем немного: имена, даты рождения, место жительства. «Повторяйте за мной». «Распишитесь здесь и здесь». И все. Их объявили мужем и женой.
Судя по тому, сколько теплых пожеланий получили родители невесты и как все гости по очереди искренне пожимали руку отцу Энджи и крепко целовали в щеку мать, Пол сказал правду: он женился на девушке из крепкой, всеми любимой семьи. Кто бы мог представить, что с ним случится подобное? Кто угодно, но только не Силья. Ее удивило, что родители Энджи – особенно отец – не видели того, что скрывалось за обаятельной и привлекательной внешностью Пола. Кто бы захотел иметь в качестве зятя такого безалаберного и ветреного человека, каким он был в действительности? Возможно, они были благодарны Богу за то, что их дочь вышла замуж, да к тому же за примерного католика.
Гости много танцевали, пили пиво и ели сосиски, а также осыпали молодоженов пожеланиями здоровья. К концу вечера бедная девушка выглядела выжатой как лимон, и Силья надеялась, что у Пола хватит ума отвести ее в постель пораньше. Когда же Силья шепотом сказала об этом Генри, тот ответил:
– Пол знает, как найти подход к этим людям. Гляди-ка, как ловко у него получается.
Силья поджала губы.
– Не слишком ловко, если он не видит, что именно нужно его жене.
Генри бросил на жену гневный взгляд.
– Оставь их в покое, Силья. Хоть раз в жизни помолчи.
Невеста оказалась очаровательной, только начинающей расцветать девушкой – совсем не такой, как Кристина, – с вьющимися каштановыми волосами и ясными голубыми глазами. Веснушки на носу делали ее еще моложе. Она была очень похожа на своих сестер, одетых в одинаковые платья подружек невесты. Силья не смогла бы отличить их друг от друга, если бы одна не была коротко подстрижена, а другая – не обладала длинными пышными волосами. У каждой на шее красовалась золотая цепочка с крестиком. Когда же в середине вечера Пол ослабил галстук, в вырезе рубашки блеснул медальон с изображением Святого Христофора.
