Я оттащил разъяренную Божену от Роберта и снова обернулся к нему.
– Думай, черт тебя дери! Что нам делать? – кричал я.
Божена позади нас материлась, избивала сдерживающих ее диспетчеров, Арси же выжидательно смотрела на нас, не покидая пьедестала главного диспетчера.
– Нужно прервать запуск… – Роберт наконец начал соображать.
– Хорошо. Уже очень хорошо. Как? – подбадривал я.
– Любой запуск ракеты производится с запрограммированным двадцатиминутным обратным отсчетом на случай необходимости прервать запуск. Но я не знаю, как это делать. Возможно, если бы в пусковом штабе был кто-то из нас и транслировал нам сигнал оттуда, мы смогли вкопаться в систему…
– Сколько человек отправил туда Триггер?
– Шесть. Шесть солдат из ваших, – сглотнул Роберт, успокоившись.
– Големы? – спросил кто-то из Падальщиков в наушнике.
Роберт кивнул.
– Да.
– Эти уроды ни в жизнь нас не послушают. Триггер им мозги хорошо обработал, – произнес Антенна.
– Надо послать кого-то из наших.
– Арси, дай маршрут в Вельцхайм, – произнесла Ляжка.
Арси снова затарабанила по клавишам.
Божена же резко прыгнула вперед и все-таки достала Роберта, которого усадила за компьютер, и, приставив дуло автомата к его виску, процедила сквозь зубы:
– А теперь, говнюк Роберт, ты отключишь эти хреновы танки и эти хреновы роботы, чтобы позволить Падальщикам исправить твою хренову забывчивость!
Роберт обреченно кивнул.
27 февраля 2071 года. 15:30
Доктор Август Кейн
Аякс Бодхи, за рулем которого теперь лихачил Легавый, вез нас точно по маршруту, проложенному к пусковому штабу под Вельцхаймом. Я пытался настроить антенну на радиоприемник Аахена, но у меня дрожали руки, и я вообще не был знаком с системами машины, а в голове выла сирена «КРИСТИНА! КРИСТИНА! КРИСТИНА!».
Ляжка быстро выгнала меня из кресла и уже профессиональными навыками настроила частоту.
– Генри! Кристина! Живо на связь!
БМП подпрыгнула на очередной рытвине, и я приземлился на пол. Кажется, у меня даже треснул копчик, но я не почувствовал боли все из-за той же сигнализации, что выла в голове, в груди, в душе.
– Генри! – звала Ляжка.
И звала, не переставая, следующие десять минут, пока сигнал наконец не достиг приемника Аахена.
– Ребята, что у вас там происходит? Мы тут с ума…
– Заткнись и слушай меня внимательно! – перебила Ляжка мою жену.
Я даже не был против такой грубости.
– На Аахен нацелена ракета. У вас есть двадцать минут, чтобы свалить оттуда!
– Да, мы знаем. Арси только что связалась с нами, – ответил Генри. – Тип и мощность боеголовки?
– Согласно схеме «Иерихона», – Томас шерстил чертежи системы из центра управления Нойштадта, – это одноступенчатая твердотопливная ракета LORA, дальность полета до четырехсот километров, ядерная боеголовка, мощность порядка пятнадцати килотонн.
– Это чуть меньше, чем свалилась на Хиросиму, – заметил Легавый.
– Они не успеют убежать, – подытожил Лосяш.
Тогда Ляжка сказала:
– Есть бункер?
– Что?
– Бункер, твою мать! Подвал! Бомбоубежище! – кричала Ляжка.
– Есть подвал … не знаю насколько прочный.
– Немедленно валите туда!
Тут уже не выдержал я, перехватил рацию из рук Ляжки и затараторил:
– Генри, пожалуйста, не медли! Бегите туда! Спаситесь! Умоляю, спаси ее!
Ляжка грубо отпихнула меня, мол, не время для соплей! Через секунду я понял, что и впрямь дал слабину.
– Мы все поняли! Выдвигаемся! – крикнул Генри.
Я сел в пехотное кресло рядом с невозмутимым Буддистом.
– Надеюсь, они не забудут Ратнабхадру, – произнес он ровным голосом.
Я взглянул на него полный негодования. Мою жену, которую я потерял на сорок лет и чудом обрел вновь, собираются испепелить, отобрать у меня самым изощренным способом, который только мог придумать человек, а этот лысый филиппинец печется о крысе!
– Ратнабхадра для меня не менее дорога, чем Кристина для тебя, – произнес Буддист, в который раз продемонстрировав свое чудо-умение читать мысли людей. – Хочешь проверить, кто кого любит больше?
С этими словами он посмотрел на меня хитрыми глазами, а потом подмигнул. Как он может еще играть в игры в такой момент? Псих. Еще один псих! Все Падальщики – психи, как на подбор.
Буддист оставил своих сержантов на поле битвы перед Нойштадтом в Аяксе Бесов, вразумив, что его спрятанные камуфляжем бойцы пригодятся там больше, нежели здесь.
Я бы поспорил.
Арси сообщила, что Триггер отправил в пусковой штаб своих личных солдат, а те нас за друзей не примут, и выяснение отношений на стволах неизбежно.
Выехав за пределы раскуроченного минного поля, Легавый утопил педаль газа в пол, и мы понеслись на всех возможных парах к пусковому штабу. Без плана. Без стратегии. Зато с надеждой остановить безумие, которое продолжал сеять ненавистный мне Триггер.
Человек, которого я не знаю уничтожил мой дом, убил моих друзей и коллег, а теперь грозил сжечь мою жену и старого друга. Черт возьми, как до этого дошло? Моя размеренная жизнь в горах превратилась в настоящий ад, как только я связался с этой Желявой, с этой Тесс, с этими Падальщиками! Воспоминания все чаще уносили меня в тот момент, когда я нашел Тесс без сознания на грани жизни и смерти. Не возьми я ее в Бадгастайн, ничего бы этого не было. Ни этой резни, ни гибели Малика с Куки, ни потери Бадгастайна с сорокалетними результатами исследований.
Как не было бы ни сыворотки, ни Лилит, ни Кристины…
Меня прошиб холодный пот. Судьба продолжала подносить дары, отбирая что-то взамен. Ничего в этой жизни бесплатно не дается, все должно быть в равновесии, и, к сожалению, не тебе решать, что отдать, а что оставить. Равнозначность обмена отдается полностью на откуп судьбе.
– Подъезжаем! – крикнул Легавый.
Не прошло и десяти минут, как мы уже были на месте. Легавый сбросил скорость и вел БМП по свежим следам машины – компактный бронетранспортник, припаркованный ровно возле торчащего из-под земли хода в бункер.
– Они наверняка нас засекли, – сказал Лосяш, тыча в монитор.
Палец, затянутый в тактическую рукавицу указал на видеокамеры, размещенные по заснеженному периметру посреди открытой равнины. Где-то здесь под глубокими сугробами пряталась бетонная платформа, скрывающая под собой смерть моей жены.
– В военных городках всегда есть бомбоубежище на случай ракетного обстрела. Даже если нам не удастся остановить ракету, Кристин выживет, – произнес Буддист.
