Впрочем, сырость, дождь и осень вообще я люблю – я же утка! А вот Шерлоку Заю, судя по всему, не особо нравились бегущие по стеклам кривляющиеся ручейки воды и завывания ветра в каминной трубе. На разгул непогоды он взирал с хмурой и весьма недовольной мордой и, закусив чубук давно погасшей трубки, о чем-то отстраненно размышлял. Даже мне, не владеющему мудреными методами анализа Шерлока Зая, было понятно, что сыщику скучно. Работы для него в последнее время находилось немного: то ли никто из преступников в такую погоду не хотел вылезать из своих нор и домов, то ли Шерлоку Заю все-таки удалось навести кое-какой порядок в лесу, и мелкие жулики попрятались.
Так или иначе, сыщик уже третий день прозябал дома, пребывая в дурном настроении. Томимый бездельем и скукой, он либо мерил комнату шагами, о чем-то размышляя, либо сидел в своем любимом кресле с газетой в лапах и попыхивал трубкой, к дыму которой, кстати сказать, я так толком и не привык. Гулять он выходил крайне редко, да и то лишь когда на улице устанавливалась относительно хорошая погода.
Сейчас приближалось время ужина, и я хозяйствовал на маленькой кухоньке, делая салат из морковки с капустой – его любимый. Сам я отдавал предпочтение зернам и молодым побегам, но ни того ни другого в доме, как назло, не оказалось.
Покончив с салатом, я перенес тарелку на стол в гостиную. Шерлок Зай сидел с газетой в лапах, но, как я заметил, смотрел в одну точку.
– Вы чем-то обеспокоены? – спросил я.
– И да, и нет, – Шерлок Зай оторвался от своих мыслей и взглянул на меня. – Безделье, друг мой, – ужасная, изнуряющая штука. Нет ничего хуже, чем томиться, не зная, к чему приложить лапы.
– Понимаю. В таком случае вы могли бы сходить в лавку и купить немного пшеницы. А я пока прибрался бы в доме и проветрил комнату.
– Каким же вы иногда бываете занудой, дорогой Уотерсон! Все вам не так: и дым мешает, и рабочий порядок.
– Вообще-то, подобное принято называть бардаком.
Мне стало немного обидно за то, что мое стремление держать дом в чистоте и порядке не оценили должным образом.
– Кстати о пшенице! – оживился вдруг Шерлок Зай, отложив газету на край стола. – Мне сегодня встретился наш общий друг Листрейд.
– Вы имеете в виду напыщенного болвана инспектора?
Я этого лиса, честно признаться, недолюбливал. Был он высокомерен, не в меру тщеславен и в каждом видел преступника. Даже мне, не совершившему в жизни ничего противозаконного, под его пристальным взглядом начинало казаться, будто я прожженный преступник. При всем при том он честно верил, будто является благодетелем звериного рода.
– Вы несправедливы к нему, – укоризненно покачал головой Шерлок Зай. – На самом деле он вовсе не такой болван, каким кажется. Просто он мало сомневается и действует несколько прямолинейно, без фантазии, что нередко приводит к серьезным ошибкам.
– Вот я и говорю: болван. К чему всякие витиеватые определения?
– Возможно, вы и правы, Уотерсон, но речь вовсе не о том. Мы с Листрейдом на днях разговорились, и между прочим он поведал мне об одном крайне любопытном деле, которое он расследует в данный момент.
– В чем же его суть, дорогой Шерлок? – Мне стало интересно, и я присел к столу, хотя собирался сходить в лавку за зерном. – Верно, оно крайне сложное и какое-то запутанное, если уж вы заинтересовались им.
– Вы как всегда правы, друг мой! Это дело вызывает у меня странное ощущение нелогичности.
– Вероятно, оттого, что им занимается Листрейд, – подсказал я.
– Вы неправы. В данном случае он здесь вовсе ни при чем, – отмел мои подозрения Шерлок Зай. – Просто мне кажется, факты, фигурирующие в нем, сильно притянуты за уши. – И, словно желая продемонстрировать высказанную образность, он вытянул длинные уши и пошевелил ими.
– И поэтому вы решили провести собственное расследование? – загорелся я, незаметно для себя самого подъедая салат моего друга.
– Скучно сейчас у нас, – уклонился от ответа Шерлок Зай и печально вздохнул. – И мне пришло на ум, что нам с вами вовсе не помешает немного развлечься. Как вы считаете, Уотерсон?
– Вам виднее, дорогой Шерлок, но в чем суть столь путанного, с вашей точки зрения, дела, так заинтересовавшего вас?
– О! – Шерлок Зай прошел к камину, выколотил о решетку сгоревший табак из трубки и, прихватив с полочки кисет, вернулся в кресло. Я невольно отодвинулся от него вместе со стулом и тарелкой – сейчас опять примется дымить, как паровоз! – Дело, на первый взгляд, действительно кажется довольно простым: некто Рыжуа Лисье съедает редкое… Даже язык не поворачивается назвать его животным. М-м-м… скажем, существо. Так вот, Рыжуа съедает в зверском
2 месте существо, именуемое Колобком.
– Колобком? – удивился я, едва не пронеся мимо клюва щепотку мелко накрошенной капусты. – Кто он такой?
– Вот и я, подобно вам, Уотерсон, еще совсем недавно не подозревал о существовании некоего Колобка, – усмехнулся Шерлок Зай, раскуривая трубку. Выпустив густое облако дыма в потолок, он долго смотрел, как оно, струясь, тает под потолком, затем вновь перевел взгляд на меня. – Как выяснилось, Колобок появился на свет при крайне загадочных обстоятельствах – его испекла некто баба, то есть, представитель рода человеков. Собственно, Колобок есть не что иное, как шарообразный хлеб.
– Хлеб? – переспросил я, не веря своим ушам.
– Да-да, именно хлеб.
– Ничего не понимаю! – развел я крыльями. – Впервые слышу, чтобы кого-нибудь осудили за поедание хлеба. Он что, ваш инспектор, не в своем уме?
– Вы нетерпеливы, друг мой, – покачав головой, пожурил меня Шерлок Зай. – По форме Колобок – действительно хлеб, а вот по сути… – Он почмокал губами и, прищурившись, выпустил облачка дыма одно за другим. – По сути – живое существо, которое впору занести в Красную книгу.
– Так он что же, действительно живой?
– Не меньше, чем мы с вами, коллега!
– Невероятно!
У меня не укладывалось в голове, как хлеб может быть живым?! Воистину есть вещи, недоступные нашему пониманию…
– Более чем, и тем не менее… Баба испекла Колобка, и тот неизвестным науке способом ожил.
– От человеков чего угодно можно ожидать, – проворчал я, собирая со стола кусочки капусты и морковки и отодвигая наполовину опустевшую тарелку. – Но как Колобок оказался в лесу?
– Сбежал. Представляете? Сбежал от бабы и деда и отправился искать приключения на… Ну, вы понимаете, о чем я.
– Да-да, я прекрасно понимаю. В общем, он их нашел.
– Именно! Как утверждает Листрейд, Колобка в лесу видели многие – и заяц, и волк, и медведь – но смерть свою жертва нашла именно в желудке Лисье. Правда, тот заявляет, что ничего подобного не совершал, ведь Колобок, во-первых, был огромным и не поместился бы в желудке худого лиса, а во-вторых, Лисье предоставил алиби, согласно которому его не могло быть на месте преступления в указанное время.
