– Расскажите поподробнее о том, что происходит. Из вашего письма я понял, что некто отчаянно досаждает вам с неясной целью, но что конкретно он делает?
– Он всячески изводит меня. Внезапно, ниоткуда, появляется и вновь исчезает, стоит мне только обратить на него внимание. Но теперь я полностью уверен, что это кот.
– Где он появляется?
– Чаще всего я застаю его в обеденной зале или в галереи первого этажа. Еще в саду.
– Сад примыкает вплотную к склону горы, как и левое и среднее крыло дворца. Как он, по-вашему, туда проникает?
– Вот уж чего не знаю! – нахмурился Гросер Люве. – Да и какая, собственно, разница?
– Большая на самом деле. Одно дело, если он взбирается на гору по практически отвесной стене, и совсем другое, когда незаметно проникает во дворец через один из входов.
– Но каким образом? Я имею в виду второе, поскольку первое кажется мне вовсе невероятным.
– Во дворец можно легко проникнуть через потайной ход.
– Потайной ход?! – Грива старого барона от удивления вспушилась, а брови поползли на лоб.
– Винные подвалы.
– Как-как? – еще сильнее удивился барон. – Но ими уже давным-давно не пользовались. И дверь, насколько я знаю, была закрыта на замок изнутри.
– Вы ошибаетесь, херр барон, – выдержав эффектную паузу, сказал Шерлок Зай. – Мы только что вошли именно через подвал. Так что преступник вполне может использовать этот ход, чтобы проникать к вам.
– Какая наглость! Я велю сейчас же закрыть двери, – потянулся он за колокольчиком, стоящим перед ним на столе.
– Прошу вас, успокойтесь. Не будем торопиться.
– Но почему?
– Мы должны выяснить, что нужно от вас коту. А заблокировав двери, вы лишь спугнете его.
– Как скажете. – Гросер Люве опустил лапу и недовольно поерзал в кресле.
– В таком случае продолжим. Что именно делает кот?
– Ничего! – развел лапами барон. – У меня складывается впечатление, будто он просто издевается надо мной. Стоит мне его заметить, как он пускается наутек. И каждый раз все происходит настолько неожиданно, что у меня начинает бешено колотиться сердце. Я старый зверь, и однажды оно может не выдержать.
– Вещи не пропадают? Может быть, еда?
– В том-то и дело, что нет.
– Опишите его.
– Серый, с белыми полосками. Очень пушистый. В пол моего роста. И еще носит широкополую шляпу – не пойму, что за блажь такая. Зачем коту шляпа? – барон вопросительно уставился сначала на Шерлока Зая, а затем на меня. Я только пожал плечами, а мой друг остался невозмутим. – Глаз его я не разглядел, поскольку они таились под полями шляпы.
– Ясно. Что-нибудь еще происходило во дворце?
– Много чего, – замялся барон, затягивая с ответом. Шерлок Зай его не торопил. – Если бы только был кот… Понимаете, – Гросер Люве в нерешительности пожевал губами, – происходят очень странные вещи… Видения, очень страшные…
– Расскажите о них поподробнее, – подбодрил барона Шерлок Зай.
– Страшные светящиеся образины – они появляются исключительно ночью, – было заметно, что старику с трудом дается рассказ. – Берутся они ниоткуда и в разное время. Скалятся в окна, кривятся.
– Образины облюбовали какое-то конкретное место или возникают где угодно?
– Я их наблюдаю в окна спальни. Но дворецкий клянется, что тоже их видел, только из своих покоев.
– Где возникают рожи, и что предшествует их появлению?
– Они появляются внезапно то в одном окне, то в другом. А насчет предшествует… Не знаю, вроде бы ничего такого.
– Значит, внутри комнаты они не возникают?
– Слава богу, нет, – поежился барон.
– Рожи появляются каждый день?
– Не всегда, но никакой закономерности я не обнаружил.
– Когда вы их наблюдали в последний раз?
– Вчера ночью.
– А до этого?
– Позавчера и двумя днями раньше.
– Припомните, может быть, ночь, когда образина не появлялась, чем-нибудь отличалась от прочих?
– Тогда был сильный ветер, в саду повалило одно дерево и обломало множество сучьев. Но я не вижу никакой связи.
– Херр барон, вы доверяете дворецкому?
– Как самому себе!
– Неужели можно быть настолько уверенным в звере?
– Он не давал повода для обратного, – сухо отозвался барон. – К тому же он служит у меня уже пять лет, и я неплохо его изучил – совершенно безобидный и преданный малый.
– Предположим. А Гаунер?
– Прохвост, каких поискать, – поморщился Гросер Люве.
– Зачем же вы его держите?
– Не поверите: я ему доверяю, – вздохнул барон. – Он, конечно, проворачивает всякие гнусности за моей спиной, но зато держит в полном порядке все дела.
– Не совсем вас понимаю, если честно.
– Крадет он по мелочи, зато все крупные дела в ажуре. Иногда Пердье устраивает управляющему показательные разносы, после чего Гаунер становится шелковым. На некоторое время.
– Понятно… У вас есть завещание?
– Разумеется!
– Кому и что вы завещаете?
– В предыдущем я указал племянника – больше передать наследство было некому. Но когда я послал ему письмо с просьбой о помощи в трудную минуту, он проигнорировал мой призыв. Тогда я переписал завещание: десятую часть всего, чем я владею, кроме дворца, унаследует Пердье; остальное, включая дворец, отойдет городу. Не дело, чтобы такое огромное помещение пустовало, когда может приносить пользу. Здесь разместится детский приют. Пердье получит при нем должность управляющего делами.
– У вас не было конфликтов с Хансом Люве?
– Ни единого! В детстве, когда его родители безвременно скончались, я приютил мальчишку и растил как родного. Но, повзрослев, Ханс вдруг заявил, что не желает жить во дворце, слывя богатым бездельником. Ему хотелось свободы – я не стал его отговаривать.
– То есть он покинул вас по собственной воле?
– Именно так, – кивнул Гросер Люве. – Возможно, я несколько перегнул палку, опекая его. Своих детей у меня не было.
– Понимаю. Херр барон, кому вы рассказывали о нашем приезде?
– Хм-м, – нахмурил кустистые брови старый лев. – Никому, насколько я помню. Кроме дворецкого. Письмо я запечатал лично и отправил с Пердье.
– А ответное письмо? Вы его получили запечатанным?
– Да.
– Можно на него взглянуть?
Барон тяжело поднялся из кресла, прошел к секретеру и, порывшись в нем, вынул письмо.
