– Не только хочу, но и настаиваю на этом.
– Невероятно! С чего вы так решили, Шерлок Зай?
– Но это же элементарно! Разгадка дела заключается именно в снимках и заявлении, которое вы сейчас держите.
– Шутить изволите?
– Ничуть. – Шерлок Зай поднялся со стула, прошел к столу и, положив на него фотографии, придавил их лапой. – Более того, я заявляю, что данное дело можно будет закрыть уже сегодня, если мы поторопимся.
– Куда же вы собрались, если не секрет?
– Не только мы с Уотерсоном. Очень надеюсь, вы тоже отправитесь с нами. И еще я взял бы на себя смелость рекомендовать вам отпустить Лисье. Улик против него, как видите, нет. К тому же нам может пригодиться союзник, заинтересованный в поимке настоящего преступника.
– Как я могу освободить главного подозреваемого в деле?
– Инспектор, еще до захода солнца вы получите нового подозреваемого, которому точно не удастся отвертеться.
– Вы уверены? – Листрейд, снедаемый тяжкими сомнениями, все колебался.
– Более чем. Так что, инспектор? Будете топтаться на месте и дальше, или все же поторопимся?
– Но что я скажу прокурору?
– Вы обязательно что-нибудь придумаете.
– Придумаете… Но я даже не знаю, кого вы подозреваете!
– Главных свидетелей с идентичными травмами морды.
– Хм-м! – Листрейд долго колебался, постукивая по столу когтями и наконец решился: – Будь по-вашему!
Похоже, инспектору не терпелось поскорее поставить жирную точку в столь запутанном деле.
– Подождите на улице, я сейчас переговорю с прокурором и составлю бумагу на освобождение Лисье. Но смотрите, Шерлок Зай… – погрозил он когтем сыщику.
Сыщик лишь пожал плечами и двинулся к выходу, на ходу набивая трубку. Но у самых дверей обернулся.
– Да, и захватите с собой еще пару зверей. На всякий случай, мало ли что…
Пока мы дожидались Листрейда, я все ждал, когда Шерлок Зай объяснит суть происходящего, но тот лишь задумчиво дымил трубкой, глядя в серое, бугрящееся низко летящими тучами небо. Исполненный любопытства, я уже решился задать вопрос, но тут из дверей вышел инспектор в сопровождении двух полицейских-волков – огромных, серых, с очень злобными мордами – и ничего не понимающего Лисье. Заметив Шерлока Зая, Рыжуа Лисье подбежал к нему.
– О господи! Это вы! Но скажите, как вам удалось образумить инспектора? – с чувством выпалил лис. На его морде отражались одновременно радость, испуг и недоверие. – Даже не знаю, смогу ли я вас когда-нибудь отблагодарить!
– Право, не стоит, – ответил Шерлок Зай. – Главное, вы на свободе.
– Но я не понимаю… Черт! – Лис смущенно почесал затылок. – Впрочем… Что я могу для вас сделать?
– Вы можете помочь схватить настоящих преступников, – кивнул ему Шерлок Зай.
– Да-да, я с радостью, я готов! – мгновенно загорелся Рыжуа.
– Значит, убийство все-таки имело место? – нахмурился Листрейд: он ожидал нас чуть поодаль и прислушивался к разговору.
– Разве я говорил об убийстве? – повернул к нему голову Шерлок Зай. – Я сказал: «схватить настоящих преступников», а в чем заключается преступление, вы узнаете в свое время. Давайте поторопимся, а то скоро начнет темнеть.
– Скажите хотя бы, куда мы направляемся?
– Сначала к зайцу, потом к волку, а после заглянем к медведю. Подозреваю, что самое интересное нас ожидает именно в медвежьей берлоге.
– Вы имеете в виду тех троих, которым не удалось закусить Колобком? – спросил Листрейд, нагнав Шерлока Зая.
– Именно, – подтвердил тот, бодро вышагивая в направлении леса.
– Ничего не понимаю. При чем здесь они?
– Скоро все узнаете, коллега. Я должен для начала проверить свою версию.
Мы углубились в лесную чащобу. Серый день и без того давал очень мало света и тепла, а в лесу воздух и вовсе был промозглым, и казалось, будто наступил поздний вечер: верхушки деревьев, плотным шатром сходясь над нашими головами, почти не пропускали света. Под ногами пружинил мох и что-то все время неприятно хлюпало. Неприятно, в смысле, для всех, кроме меня. Для меня погода и все остальное было в самый раз.
К норе Пыха Заяйса – и такие необычные фамилии, оказывается, бывают! – мы вышли очень скоро. Нора притаилась под большой старой березой, надежно скрытая орешником, буйно разросшимся вширь и ввысь. Инспектор уже бывал здесь, потому уверенно раздвинул ветви кустарника и направился к лазу. Остальные устремились за ним по пятам.
Остановившись у почти идеально круглой дыры лаза, Листрейд постучал ухоженными когтями по дощечке с именем владельца над входом в нору. Из норы донесся шорох, но никто не вышел и не отозвался. Инспектор подождал немного и постучал уже кулаком. В норе зашуршало сильнее. Я услышал, как осыпаются мелкие камешки, скатываясь по лазу внутрь.
– Кто там? – гулко ухнуло из норы. Голос был крайне недовольный, взволнованный, с хрипотцой.
– Полиция! – гаркнул в нору Листрейд. – Выходите, Заяйс!
– А меня нет дома, – ответила нора, и все опять стихло.
– Не очень убедительно, но занятно, – заметил сыщик, стоя позади инспектора. – Вам не кажется, дорогой Листрейд, что нам здесь не очень рады?
– Мне тоже так показалось. Эй, Заяйс, выходите немедленно! Хватит нам мозги пудрить!
– Сказано же: меня нет! Приходите завтра.
– Да он над нами издевается, – всплеснул лапами Листрейд. – Ну, хорошо! Вы двое – за мной, – скомандовал он волкам и полез в нору.
– Не имеете права! Это произвол! – тут же раздался сдавленный крик Заяйса. – Сейчас же убирайтесь!
– Неподчинение властям, введение в заблуждение полиции, нежелание содействовать расследованию, – прорычал Листрейд, пробираясь по узкому лазу. – Ай! Нападение на инспектора при исполнении!
– Как вы там, инспектор? – участливо спросил Шерлок Зай, нагибаясь к самой норе, но в плотной темноте ничего не было видно.
– Проклятый Заяйс засветил мне чем-то в глаз! – прогудело снизу. – Ну, держись, косой! Именем закона… Ох!
– А теперь? Что теперь? – забеспокоился Шерлок Зай, переживая за судьбу инспектора.
– Теперь, похоже, в меня попали крупным огурцом.
– Поаккуратнее там, дорогой Листрейд, а то следующим снарядом может оказаться кочан капусты.
– Благодарю за предупреждение… Ага, попался! Ах ты, гад ушастый!.. Не угадали, дорогой Шерлок, следующей оказалась репа! А вот и капуста, и… Господи, да тут целая овощебаза! Ребята, взять его!
Из лаза донеслись волчий рык, истеричные визги и шумная возня. Что-то бухнуло, разбилась глиняная посуда… И еще раз, и еще. И вдруг все разом стихло.
