– Господи!.. – вырвалось у Вийта.
Фирс стоял с широко распахнутыми глазами, и в них отражалось небо – и то, которое простиралось вокруг, и то, которое простиралось внизу, и то, что простиралось вверху.
Стюард, заметно преобразившийся в роскошной шубе, понимающе улыбался у них за спиной. Немногочисленные пассажиры, прогуливавшиеся по палубе, со снисходительностью прозелитов поглядывали на узревших чудо язычников.
Первым пришёл в себя Фирс.
– А где же машинная гондола? – спросил он, заметным усилием возвращая себя в грешный мир.
– Прошу вас, господа, прошу! – немедленно откликнулся стюард и повёл их к задней части палубы.
Оказавшись почти вплотную к ограничительному канату, они наконец увидели другую гондолу. Та, как и пассажирская, свисала с дирижабля на стальных штангах, но находилась на некотором отдалении, футах в тридцати. Внешней отделкой она смотрелась гораздо скромнее. Нет, она всё равно оставалась частью самого роскошного дирижабля современности, просто смотрелась… Ну, именно что скромнее. Украшали её лишь гигантские импеллеры. Сейчас они не вращались, но из соответствующих отверстий поднимались струйки пара. К гондоле шло множество труб и механических рычагов.
– Паровой механизм, находящийся внутри дирижабля, может сжимать баллонеты, – затараторил стюард, и сразу стало понятно, что он повторяет заученный текст. – Уменьшается их объем, и судно опускается. Если же баллонеты расширяются, мы идём вверх. Импеллеры, которые вы видите, необходимы, чтобы поворачивать нос судна в нужном направлении. Экипаж машинной гондолы – истопник и кочегар. К сожалению, мы способны взять с собой лишь ограниченные количества воды и обогащённого угля, поэтому большую часть полёта механизмы не работают, в котле поддерживается минимальная температура…
– Как туда попасть? – нетерпеливо перебил его сыщик.
Стюард споткнулся на полуслове.
– Нужны ключи капитана и лоцмана… – произнёс он медленно, но тут догадка озарила его: – Вы имеете в виду сейчас?
Вийт кивнул.
– Но… – юноша растерянно переводил взгляд с дедуктивиста на его помощника и обратно. – Но…
– Да, – сурово произнёс Фирс. – Именно сейчас!
– Никак! – наконец выдавил из себя стюард. – Машинная гондола совершенно отдельна! – он вновь обратился к безопасной гавани заученных текстов: – Если на судне начнётся пожар, то начнётся он ведь именно там! Машинную гондолу в этом случае сбрасывают. Все трубы и рычаги легко ломаются, а соединения поддерживающих штанг мгновенно перегорают…
– Погодите! – решительно прервал его Вийт. – Как узнать, всё ли там в порядке? Как поговорить с экипажем?
– С капитанского мостика можно обменяться депешами по внутреннему паровому телеграфу, – проговорил стюард. Оглянулся и неуверенно добавил: – Или так!
Он нагнулся и поднял один из шестов, которые свешивались в бескрайнее воздушное пространство с палубы. Жёлтое полотнище, казавшееся до этого момента просто украшением, вдруг превратилось в огромный флаг.
– Это я запрашиваю положение дел, – пояснил служащий.
Через мгновение на машинной гондоле поднялся шест с таким же флагом, но зелёного цвета. Он слегка покачивался из стороны в сторону, и при каждом движении полотнище красиво реяло.
– Как видите, всё в порядке.
– В порядке? – недоверчиво переспросил Вийт. – Это точно? Может, вашего кочегара кто-то заставляет отвечать подобным образом?
– Кто? – удивился мужчина. – И зачем?
Вызнаватель пожал плечами.
– У нас есть сигнал «Кажется, всё в порядке, но я не уверен», – колеблясь, проговорил стюард. Потом решился и добавил: – Вам, ваше высокоблагородие, я по секрету скажу: тогда зелёный флаг стоял бы ровно, неподвижно.
Вийт и Фирс обменялись взглядами.
– Вы знаете пассажира, который взошёл на борт со скрипкой? – напрямик спросил детектив.
– Господина Авила? – удивился стюард.
Дверь в коммерческий салон оказалась запертой изнутри. Снаружи её украшал пришпиленный лист бумаги с большой надписью тушью: «Закрыто».
Стюард всё же постучал. Куртуазно и учтиво, как и полагается.
Воцарилась тишина, прерываемая лишь повизгиванием ленивца в соседней комнате-зверинце.
Выждав немного, служитель постучал опять, громче. Возможно, не столь галантно.
Замок щёлкнул, и в коридор выглянул суровый мужчина с изрядно поседевшей головой. Лицо его искажала злость.
– Барон фон Вийт к господину Авилу, – прошелестел служитель.
– Только по приватным приглашениям! – резко ответил человек и попытался захлопнуть дверь.
– Позвольте! Я должен с ним переговорить! – воскликнул сыщик, подставляя ногу.
Человек выпрямился и пронзил Ронислава Вакуловича разъярённым взором.
– Господин Авил занят, если вы не поняли, – прошипел открывший угрожающе. Во рту его сверкнул стальной зуб. – Господин Авил сейчас никого не желает видеть. Впрочем, как и все мы.
– Я полицейский! – с вызовом прорычал детектив.
– Да хоть сам капитан дирижабля! – хмыкнул человек. – Без постановления генерал-прокурора не пущу! – И добавил, недобро осклабившись: – Изволите убрать ногу?
Вийт помедлил мгновение, потом проглотил кипевшую в нём злость и нехотя отодвинулся.
Мужчина тут же захлопнул дверь. В замке щёлкнул ключ.
– Думаю, нам стоит передохнуть, – буркнул Фирс со вздохом. Он взглянул на стюарда и покачал головой. – А вы пока можете заняться своими делами.
Дедуктивист Вийт и его верный помощник Фирс заглянули в комнату, гордо именовавшуюся зверинцем.
– Никого! – удовлетворённо кивнул истопник, и друзья скользнули внутрь.
Посетителей здесь действительно не было. В клетках суетились, прыгали, пробовали на крепость прутья своих эргастулов
[41] агамиды
[42], тилацины
[43], катты
[44], гистриксы
[45] и прочая живность, названия которой не произносимы цивилизованным человеком.
