Она отвернулась, чтобы достать образцы, но сыщик пошёл прочь, увлекая верного помощника за собой.
– А кухаркам теперь чем заниматься? – буркнул Вийт.
Фирс успел лишь улыбнуться энергичной девушке.
– Разве не чудо? – тут же заговорил с друзьями другой господин, только и ждавший своей очереди. У него был французский акцент, усы топорщились, лицо почему-то выражало грусть. – Я Бертло́ из Сорбонны. Взгляните! – Он протянул бутылку, наполненную чем-то, что казалось водой. – Из газа этилена и обычного пара я синтезировал это!
Вийт приостановился, чтобы вытащить пробку.
– Пахнет спиртом, – пробормотал он, возвращая сосуд.
– Parce que c’est comme ça!
[79] – обрадовался господин. – Это спирт, настоящий питьевой спирт! И я сделал его, повторюсь снова и снова, ещё сотню раз повторюсь, из газа и пара! Juste du gaz et de la vapeur!
[80]
– Действительно поражает! – вежливо изумился дедуктивист. – Вам нужно строить завод!
– Приглашаю финансистов… – пробормотал господин уныло, но тут же вновь просиял: – А ведь мой синтез вгоняет очередной гвоздь в гроб адептов force de vie!
[81] Из безжизненных газов я получил органическое вещество! Нет никакой «животворящей силы», есть химия!
– Поразительно! – согласился Вийт.
– Поразительно, c’est en réalité!
[82] – Бертло энергичным жестом предложил пару бутылок Рониславу Вакуловичу. – Образцы!
Детектив их не взял.
– Благодарю, месье, но я не пью ничего крепче вина.
С товарищами заговорил толстенький мужчина, весьма похожий на доктора, как их рисуют в детских книжках – с добрым румяным лицом, внимательным взглядом поверх очков, жилеткой, саквояжем. Даже густые усы у него были несомненно докторские.
От господина тянуло каким-то необычным запахом. В пальцах он держал флакон коричневого стекла.
– Бензол? – понимающе спросил Вийт.
– Керосин! – возмутился мужчина. – Сиречь «восковое масло»! Недавно выделено в Новой Шотландии господином Ге́снером, директором нашего товарищества на паевых началах! Он сам, увы, приехать не мог. Сырьём послужила природная субстанция, называемая «нафтой». Она, как я считаю, незаслуженно позабыта химиками. Керосин избавляет… И это научно доказано! Вне каких-либо сомнений доказано!.. Керосин избавляет от вшей!..
– Только этого не хватало! – воскликнул Вийт, бросаясь прочь.
– Подождите! – закричал «доктор» вдогонку. – Позвольте дать вам для экспериментов флакон жидкости и коробочку с насекомыми!
Друзья быстро прошли мимо нескольких столов.
– Мерсеризированный хлопок! – кричала почтенная дама. Она демонстрировала вроде бы обычную ткань, но удивительно насыщенного цвета и шелковистого блеска.
– Сухой лёд! – из густого белого дыма вынырнул юноша студенческого вида. Каждое его движение сопровождали новые клубы этого непонятного дыма.
– Вулканизированный каучук! – восклицал господин с длинными усами. Он жестоко изгибал, растягивал, скручивал самую обычную калошу, но та оставалась целой, даже не трескалась.
– Béton armé!..
[83]
Вийт и Фирс продолжали шагать.
– А помнишь статью профессора Бланки про озеро мёда? – спросил сыщик. – Интересно, что бы он сказал про скорость развития человечества, глядя на это обилие изобретений и открытий?
Фирс хотел было что-то ответить, но его перебили.
– А куда вы бежите? – вкрадчиво спросил кто-то рядом, совсем рядом.
Детектив вздрогнул и обернулся.
Щупленький старичок со всклокоченными седыми волосами и усами-щёточкой смотрел на Вийта хитрым и даже несколько добрым взглядом.
– Я так понимаю, новые вещества вас не занимают? – произнёс старичок ласкательно. – Ведь нет? Да? Нет? Вон в том проходе выставляют механические изобретения. Вам с вашей спортивной конституцией они будут куда как приятнее!
– Вот как? – хмыкнул Вийт.
– Именно! – закивал мужчина. – А ещё у вас такие умные глаза! Вы наверняка любите загадки! Вот из чего это сделано? Скажите!
Он протянул сыщику табакерку, удивительно лёгкую, чрезвычайно гладкую, необычную на ощупь. Вийт в недоумении повертел вещицу в пальцах.
– Вы идите, идите к механическим изобретениям, – продолжал старичок. – Не стойте, идите! Просто помните, что сегодня вы встретились с будущим! Да, будущим! А что, нет? Это не дерево, не кость, не камень, не ткань, не металл. Это паркези́н. Вы спросите, что такое паркезин? Ведь спросите? Да? Хлопок, обработанный смесью серной и азотной кислот, а затем растворённый в спирте и высушенный до твёрдого состояния. Конечно, это не все секреты, но разве они вам нужны! Зачем секреты! Правильно? Идите, молодые люди, идите, веселитесь!
В лёгком недоумении Фирс вернул старичку табакерку, и они с Вийтом двинулись в другой проход, по пути то и дело оглядываясь на необычного собеседника.
Уже через несколько шагов они оказались перед чем-то большим, вращающимся, ухающим, исходящим паром.
– Je m’appelle monsieur Marinoni
[84], – остановил их солидный мужчина с решительным взглядом. Его усы топорщились над бородой à la balbo
[85]. – Я… я есть… – произнёс он с сильным акцентом и остановился посреди фразы, не в силах подобрать нужные слова, – я… я есть…
– Это господин Маринони́, – пришла ему на помощь лихого вида дама в очках, до сего момента деловито раскладывавшая бумаги на столе. Француз с облегчением закивал. Женщина же уставилась на Вийта с Фирсом взглядом обвинителя. – Это… – она, не оборачиваясь, ткнула рукой назад, – это машина господина Маринони. Фактически это газетный печатный станок. Но! – дама сделала паузу и подняла карандаш вверх. Очки её сверкнули. – Этот станок способен печатать до сорока тысяч экземпляров газеты в час!
Вийт присвистнул. Фирс повнимательнее взглянул на механизм.
– Основные новшества: не листы бумаги, а рулон, – продолжала энергичная женщина, – печать не с одной стороны, а с обеих! И конечно, механические разрезание, складывание и штабелёвка!
– Впечатляет, – выдохнул истопник. – Но куда ж столько газет?
