Вийт поднялся, потирая ушибленные места.
Кутюк, то бежавший следом за дедуктивистом, то останавливавшийся, чтобы переждать его очередное фиаско, решительно поправил фуражку и рванул к выходной двери.
Сыскной надзиратель лишь проводил его взглядом.
– Толкай! – бросил он Фирсу, устроился на машине и, стараясь ни к чему не прикасаться, задрал ноги в воздух.
Фирс двинул механического коня, и тот, о чудо, покатился!
Чувствовалось, что агрегат остаётся на двух колёсах лишь благодаря поддержке истопника, руль в руках Вийта мотался туда-сюда, но чудовище ехало!
Уже через несколько мгновений изобретение Макмиллана с сыскным надзирателем верхом миновало дверь. Остался позади дежуривший возле неё городовой. Он сгорал от любопытства, желал поучаствовать, но покинуть пост не смел.
За драпировками, в выставочной зале царило оживление.
Вдоль стены мчался, придерживая одновременно и фуражку, и саблю, Кутюк. Шпоры на его сапогах высекали из каменного пола искры.
Намного опередив его, неслось двое разнорабочих. Их грубые лица, сосредоточенные взгляды и стремительные движения вызывали недоумение и даже некоторое замешательство у посетителей выставки.
И уж совсем вдали виднелся мечущийся Протасенко. Он наталкивался на столы, сбивал с ног прохожих, оглядывался, но с каждым мгновением всё более приближался к выходу из Дворца.
– А вот теперь – быстро! – крикнул Вийт толкавшему механического коня Фирсу, но тот, и без того бежавший со всех ног, лишь поморщился.
– Ты, кстати, заметил, – кричал своему помощнику сыскной надзиратель, – что вор, вынув из короба магистериум, вновь расправил полотно по стенкам?
– Заметил!.. – прохрипел задыхающийся истопник. – А до этого… до этого он аккуратно открыл… открыл, а не сломал… замок на крышке и перегрузил… – воздуха шофёру совершенно не хватало, – перегрузил этот дурацкий магистериум в другую… тару! – Фирс шумно сглотнул. – И потом… вновь… закрыл замок! А ведь… мог просто… просто схватить корзину и уйти!
Вийт развёл руками, благо машина на этой скорости не теряла устойчивости, даже если отпустить руль. Впрочем, детектив сразу же вновь за него ухватился.
Держать ноги в воздухе было трудно. К тому же по обуви то и дело били прыгающие вверх-вниз педали. Вийт осторожно поставил на них башмаки. Ничего плохого не произошло. Ехать стало удобнее.
– А как вору удалось пройти через охранника и открыть три разных замка, ключи от которых были у трёх разных людей? – крикнул Вийт. – У тебя есть догадки?
Фирс ничего не ответил.
– А один из этих ключей вообще находился у полицейского! – продолжал Вийт.
Ноги дедуктивиста поочерёдно подбрасывались вверх. Ронислав Вакулович невольно стал надавливать на педали и неожиданно обнаружил, что это прибавляет механическому коню скорости. Чем сильнее, тем быстрее!
– А ну отпусти! – крикнул Вийт толкавшему машину Фирсу.
Помощник разжал хватку, и изобретение Макмиллана вырвалось вперёд, сразу оставив истопника в нескольких шагах позади.
Сыскной надзиратель давил на педали всё сильнее, всё чаще, и механический конь разгонялся всё больше и больше. Воздух ударил в лицо Вийта, залопотали выбивавшиеся из-под цилиндра кудри, в ушах засвистел ветер.
Скорость всё увеличивалась. Фирс отставал всё сильнее. Выставочные столы один за другим стремительно приближались и тут же, в одно мгновение, оставались позади.
У Вийта внутри всё пело, сердце трепетало. Цилиндр с головы сдуло, но это сейчас не имело никакого значения.
Вскоре сыщик миновал Кутюка, который даже замер на месте, столь поражён он был этим обгоном.
Ещё через несколько секунд позади остались Петро и Василь. Их твёрдые, будто высеченные из бруса лица вытянулись, но решимость поймать беглеца не развеялась. Разнорабочие, не сбавляя хода, проводили Ронислава Вакуловича взглядом.
Вийт мчался по проходу между выставочными столами, и ничто не могло его остановить! С бешеной энергией давил он на педали, рычаги оглушающе стучали, огромное заднее колесо сразу за сидением крутилось так, что спицы сливались в один круг.
– Это же сыщик Вийт! – вдруг раздалось в толпе. – Сам Вийт!
Посетители выставки, и без того заворожённые сценой необычной погони, завопили и разом кинулись к проходу. Многие участники побросали свои столы и присоединились к ним.
Вийт нёсся вдоль стены горящих восторгом глаз, сквозь облака рукоплесканий, но его природная скромность и горячее желание схватить беглеца мешали насладиться мгновениями славы.
Протасенко был всё ближе. Его объятый паникой взгляд то и дело с ужасом обращался назад, на летящее на него механическое устройство.
Момент поимки неотвратимо приближался.
Вийт на полной скорости прыгнул на беглеца. Педальный конь полетел в одну сторону, детектив – в другую. Получилось, впрочем, не совсем туда, куда хотел сыщик, ибо инерция протащила его вперёд, и сыскной надзиратель промахнулся. Он грохнулся на полированные каменные плиты в шаге от улепётывающего Протасенко, покатился под выставочные столы, но успел-таки ухватить Вирия Северовича за обшлаг брюк. Тот потерял равновесие, скорее от внезапности толчка, чем от его силы, взмахнул руками и с грохотом растянулся на полу. Сыщик же со всего маху врезался головой в чей-то выставочный стол. Над ним громоподобно ухнуло, раздался треск, оглушающий звон. На Вийта обильной волной хлынули осколки зеркал.
– Мой калейдоскоп! – вскричал, заламывая руки, стоявший тут же усатый субъект в рабочем халате. – Самый большой в мире уличный калейдоскоп!
Ронислав Вакулович закряхтел, заворочался под грудой осколков и под звон осыпающегося с него стекла сел на полу. Лицо и руки сыщика, все в порезах, заливала кровь.
Среди зрителей раздались крики ужаса.
– Я не хотел! – кричал Протасенко, пытаясь встать.
– Вийт ранен! – орали в толпе. – Вийт смертельно ранен!
– Я не хотел! – с безумной настойчивостью повторял беглец.
Подскочили бравые разнорабочие. Петро сразу же врезал Вирию Северовичу кулаком промеж глаз, лишив Протасенко желания бежать. Василь же заломил за спину его руки.
– Эй, больно! – промямлил помощник алхимика, тряся головой.
Примчался Фирс. Ещё на ходу он наклонился, чтобы помочь Вийту встать, но не удержал равновесия и сам налетел на остатки калейдоскопа. Всё, что ещё не разбилось, тут же разбилось. Всё, что ещё не упало, упало, на этот раз – на истопника. Фирсу тоже пришлось выныривать из-под осколков зеркал. Когда он сел на полу, кровь заливала и его лицо.
