– Ну хоть какая-то стоимость? – настаивал Вийт. – Страховая, например?
– Кто ж застрахует рукопись начинающего автора! – в отчаянии принялся заламывать руки Данилюк.
Издатель посмотрел на Буяна Федуновича, и в его голове со всей очевидностью закипела какая-то работа. Из позы Илая Вениславовича стало на глазах исчезать напряжение. Он вдруг развёл руками.
– Знаете что, Ронислав… э-э-э… – проговорил он.
– Вакулович.
– Вакулович! Конечно! – Калюжный кивнул. – Знаете, Ронислав… э-э-э… Вакулович, вы правы, эта пропажа ни ценности, ни значения не имеет! – издатель пренебрежительно махнул рукой. – Бог с ней, с этой книгой! Простите за беспокойство! Пойдёмте, я угощу вас рюмочкой…
– А как же роман! – вскричал Данилюк. – Я потратил на него полгода своей жизни!
Сыщик хотел было что-то сказать, даже развернулся всем телом к присутствующим, но так уж получилось, что вместо толпы его глаза увидели лишь одного-единственного человека – стоявшую за всеми Ветрану Петровну. Взгляды барышни и дедуктивиста встретились. У Вийта перехватило дыхание. Слова замерли на устах…
Юная графиня опасливо оглянулась на бабушку и отвернулась.
Сыщик прокашлялся, восстанавливая дар речи.
– Это кража! – сказал он. – Я – официальный полицейский чин и не могу это просто так оставить!
– Вот как? – с сомнением произнёс Илай Вениславович. – Ну… – он оглянулся на молодую даму, которая подняла тревогу. – Хорошо!
– Слава богу! – воскликнул Данилюк.
– Только пустое это! – пожал плечами издатель. – Бесполезное!
Сыщик остался непреклонен.
– В саквояже, кроме самой рукописи, ещё что-либо находилось? – спросил он. – Или, может, ценность представлял собой сам саквояж?
– Он мой был… – неуверенно пробормотал Данилюк. – Ему лет тридцать уже, от отца достался… – писатель вздохнул. – Потёртый весь… Но без дыр!.. – Буян Федунович снова вздохнул. – А внутри… Нет, внутри лежал только роман!
Вийт кивнул и повернулся к Калюжному.
– Расскажите всё по порядку, поподробнее!
Издатель пожал плечами, но спохватился и принялся поправлять сбившуюся от этого движения розу в петлице.
– Мы поднялись на борт, полюбовались рекой, посмотрели, как корабль отчалил… Занимательное зрелище, доложу я вам!.. Потом переоделись, привели себя в порядок… Гм… Да… – Калюжный снова взглянул на молодую женщину. – Мы, знаете ли, всё-таки на отдыхе… – мужчина кашлянул в кулак. – В общем, мы с Параскевой Элигатовной, моей женой… – он поднял её руку и попробовал поцеловать пальцы, но та выдернула ладонь. – Мы попросили полового поднести нам по рюмочке…
– И ты выпил их обе! – прорычала мадам. – А заодно и полграфина! В такую-то рань! Хорошо, хоть дети остались дома, этого не видели!
– Так выходные же! – поджал губы издатель. Потом вспомнил о Вийте. – В общем, господин Данилюк принёс саквояж с рукописью. Мы её полистали… Но не читать же у себя в каюте! Я ещё на берегу снял именно с этой целью салон! – Илай Вениславович кивнул на распахнутую дверь. – Половой сбегал за человеком с ключом…
– Младший матрос Ку́ча! – отрапортовал парень в тельняшке. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
– Да, – кивнул Калюжный. – Куча… э-э-э… да… В общем, он нас сюда проводил. Я лично нёс саквояж с рукописью…
– Ключ я господину издателю отдал! – поспешно отозвался парень, со всей очевидностью пытаясь откреститься от любого участия в происходящем. – Они дверь сами отпирали. А второй господин… – матрос кивнул на Данилюка, – подвинули на столе вазу с цветами, чтоб, значит, было куда пристроить сумку…
– И вместо того, чтобы начать работать, вы остановились поболтать! – буркнула Параскева Элигатовна, поджимая губы. – На пороге каюты!
– Мы дверь не закрывали! – залепетал писатель. – Мы стояли в проёме настежь открытой двери! Весь салон на виду! Саквояж на виду!
– Они там шутили! – громче и твёрже повторила женщина. – Пустопорожние разговоры вели! Хорошо, что я на палубу шла, это зарождающееся питейное товарищество увидела! Сразу почувствовала что-то неладное! Бросилась внутрь, а саквояжа нет!
Вийт подошёл к столу, стоявшему у диванного уголка, провёл ладонью по полированному дереву, зачем-то заглянул под столешницу. Подержал в руках вазу с цветами.
Собравшиеся, вытягивая шеи, следили за Вийтом из коридора. Людей было слишком много, дверь не позволяла всем всё видеть, и оттого на пороге то и дело возникала возня.
– О чём вы втроём говорили? – спросил сыщик, обернувшись.
– Да ни о чём… – откликнулся Илай Вениславович. – Что сегодня будет на обед. Выбор напитков на судне…
– Как про напитки забыть! – зарычала Параскева Элигатовна.
– …Про представление певицы романсов, которое ожидается во время ужина… – продолжил Калюжный. – Вы знаете, что на следующей остановке на борт взойдёт духовой оркестр? И будет играть на палубе весь день? Я подобные вещи весьма люблю…
– Именно! – воскликнул писатель. – Господин Куча, как выяснилось, читал несколько детективов в газетах с продолжениями, я стал спрашивать, что ему в таких романах нравится… Образы, сюжетные ходы, аллюзии…
– Ага, – подтвердил матрос не слишком уверенно.
Сыскной надзиратель подошёл к креслам, стоявшим полукругом у стены.
– В каюте, кстати, было пусто, когда вы открыли дверь? Никого не застали? – спросил детектив у Илая Вениславовича. – И потом кто-нибудь заходил-выходил? Неважно кто – судовой человек, друг, незнакомый…
– Да что вы! – возмутился издатель. – Неужто я сразу не сказал бы!
Калюжный вдруг протянул руку к жене, и та безропотно вытащила откуда-то крошечное зеркальце. Он взглянул на оба своих уса, что-то в них поправил и вернул безделушку мадам.
Вийт тем временем со всех сторон осмотрел кресла.
– Вы трогали что-нибудь? – спросил сыщик. – Кроме вазы? Открывали, закрывали, передвигали? Что-нибудь ещё вносили или выносили?
– Нет! Ничего! – воскликнул Буян Федунович и зачем-то оглянулся на матроса. Тот нехотя кивнул.
Детектив пересёк комнату и на мгновение сел на диван. Тут же поднялся и посмотрел под ним. И за ним. Пошарил рукой по обитому кожей сидению, хоть оно и было всё на виду. Принялся открывать ящики в комоде – все до одного пустые.
– Вы внимательно смотрите! – сказала из коридора Герда Эйриковна. – Бывает, положишь какую-нибудь вещь сверху, а потом никак не можешь найти. Вот прямо смотришь на неё и не видишь!
– Хорошо, ваша светлость, – куртуазно ответил Вийт. – Благодарю вас!
