– Мы выехали около четырёх, – нехотя ответил сыщик, явно подбирая слова.
– Вы кому-нибудь говорили?
Сыскной надзиратель покачал головой.
– Кин писал уже здесь, это же ясно! – воскликнул Адам-Каетан Петрович.
– Если так, то вся идея с этим… гм… посланием возникла спонтанно, – улыбнулся Вийт, преодолевая охватившее его смущение. – Тогда это действительно шутка. Ведь не будешь похищать людей без всякой подготовки!
– Ветрана знала о вашем приезде! – пробормотал граф. – Это ведь она вас пригласила!
Все посмотрели на барышню. Та подобралась.
– Ты кому-нибудь говорила? – спросил её отец.
– Никому… – пробормотала девушка. – То есть… Я хочу сказать…
– А вы разве о приглашении Вийта ничего не знали? – улыбнулась Герда Эйриковна свекрови.
– Я? – удивилась старуха. – С какой стати?
– Вы же собирались в дорогу вместе с Ветраной! А потом провели с ней в одном паромобиле несколько часов! Не могла же она вам не сказать, что пригласила Вийта!
Вновь воцарилось молчание. Старая женщина почему-то не торопилась отвечать. Граф, не понимая, чем вызвана пауза, удивлённо смотрел на мать.
Раздался звук отодвигаемого стула, и все головы повернулись в другую сторону.
Молодая графиня медленно поднялась на ноги.
– Я… – произнесла она. – Я…
– Что? – непонимающе пробормотал хозяин замка.
– Я не ехала в паровом экипаже бабушки, – наконец выдавила из себя барышня. – Я ехала с Вийтом.
– Ты… что?!. – изумился Пётр-Михаил Саулович.
– Ветрана! – взвизгнула Герда Эйриковна.
– Но… – отец семейства не знал, что сказать. – Одна!
Девушка кивнула.
– Ничего себе! – развёл руками Адам-Каетан Петрович. – А вы меня считаете смутьяном!
– Что-то случилось, Ветрана? – всё ещё не мог отдышаться граф. – Что тебя заставило?
Барышня смотрела в стол, не смея поднять взгляд. Грудь её взволнованно вздымалась. На мертвенно-бледных щеках проступил нездоровый румянец. Пальцы теребили рукав платья.
– Зачем вообще понадобился сыщик? – настаивал граф. – Ты же не могла знать, что мы получим послание мэтра Кина!
– Я… – пробормотала ВетранаПетровна и умолкала. Потом, собравшись с духом, сделала глубокий вдох и выпалила: – Я сбежала с Вийтом!
Все застыли, будто громом поражённые.
Ронислав Вакулович медленно поднялся со своего места и замер рядом с девушкой. Вид у него тоже был виноватый.
– После того как барон вчера вечером попросил моей руки, а ты отказал…
– Не хватало ещё, чтобы мелкий полицейский чиновник сватался за дочь графа Мйончинского! – невольно вскрикнул граф Мйончинский.
– …Я решила, что выйду за него замуж во что бы то ни стало! Против воли отца! Против твоей воли! Я сама предложила барону сбежать, сама составила план. Я лишь никак не ожидала, что в замке, где годами никого не бывает, именно в этот день соберётся всё семейство! И конечно, я ничего не знала о телеграмме поверенного!
Вот теперь зависла тяжёлая, раздавливающая, убийственная тишина. Казалось, никто не дышал. Даже ход настенных часов замедлился.
Лицо Петра-Михаила Сауловича на глазах наливалось кровью, пока не стало совсем багровым.
– Да как ты посмела! – вскричал он наконец. Мужчина вскочил на ноги. – Как тебе такое в голову пришло! Какой позор! – граф искал и не находил слов. Потом перевёл взгляд на Вийта. – А вы… А вы, барон!.. Да я вас!..
Такса подняла голову и, глядя во всё тот же тёмный угол залы, зарычала.
– Не мешай! – шикнула на неё графиня-мать. – Тут интереснее!
– Я люблю Ронислава Вакуловича! – истерично взвизгнула Ветрана Петровна. – А он любит меня!
– Да какая разница!.. – заревел её отец.
Собака вскочила на свои коротенькие лапки и несколько раз гавкнула.
– Что такое, Тяпа! – недовольно пробурчала старуха.
Со своего места поднялся Адам-Каетан Петрович. Он тоже смотрел в тот угол.
– Там какое-то движение!
– Ах, не пытайтесь отвлечь меня! – рыкнул Пётр-Михаил Саулович, невольно и сам оглядываясь в ту же сторону. – Твою сестру уже ничто не спасёт!..
И тут он осёкся. Потому что увидел, как какая-то чёрная тень юркнула за кресло подле окна.
Собака отважно бросилась вперёд. Получалось у неё не слишком хорошо, но она старалась. Даже гавкнула ещё разок.
Вийт перескочил через стол, не задев ни одного бокала, и ринулся к незваному гостю. За ним бежал Фирс. В руках истопника блеснул пистоль.
Из-за едва освещённого дальнего кресла появилась чёрная тень.
– Стой! – крикнул Вийт.
Человек, конечно, и не подумал остановиться. Он метнулся в сторону лестницы и стремительно, через ступеньку, понёсся наверх.
Стало понятно, что это молодой мужчина.
Вийт и Адам-Каетан Петрович столкнулись на ходу и едва не повалились на пол. Мимо них промчался Фирс.
– Я выстрелю! – кричал истопник.
Мужчина был уже на втором этаже. Его догонял Фирс, на лестнице раздавался топот башмаков Вийта и молодого графа, и беглец рванул к перилам, одновременно выбрасывая вперёд руку.
В воздухе просвистело что-то тонкое, чёрное, вокруг одного из крюков на потолке завязался кончик длинного бича. Не раздумывая, пришелец перемахнул через балюстраду и полетел вниз, на каменный пол залы. Однако уже через мгновение бич натянулся, падение человека перешло в скольжение вперёд, и мужчина вскочил на стол.
В разные стороны полетела посуда, посыпались осколки. Женщины, ещё остававшиеся на своих местах, визжа, отпрянули.
Молодой граф бросился по лестнице в залу. Вийт перекинул ногу через перила и заскользил по ним вниз, будто по ледяной горке. Со стороны кухни выбежал Яслуша.
Неизвестный подтянулся на биче, оттолкнулся ногами от стола, пронёсся до противоположной стены, пробежал по ней, как по земле, долетел до площадки второго этажа и перекувыркнулся через перила.
Адам-Каетан Петрович развернулся и побежал наверх. За ним помчался Вийт.
Беглец глянул в сторону залы. Возможно, он готовился повторить свой трюк, но кончик бича на его глазах соскользнул с крюка, и плеть, складываясь кругами, стала опадать на стол.
Мужчина, на ходу сматывая кнут, бросился в дверь одной из комнат. Та была не заперта и легко распахнулась от удара.
