Рядом на насыпь свалился Фирс. Он покатился по грязи, сразу же вскочил на ноги и бросился к детективу на подмогу. Вийт, однако, уже уцепился за какой-то кустик и, подтянувшись, забросил колено наверх.
– Где он? – взревел Вийт, поднимаясь.
Преступник бесследно исчез. Кругом, насколько хватало глаз, расстилалась тонувшая в темноте трясина. К подножию насыпи спускалась пустынная дорога. Ни малейшего движения нигде!
– Бесполезно! – процедил сквозь зубы Фирс, вертясь на месте. – Он может лежать на земле в пять шагах от нас, но мы его в темноте не заметим!
– Эй, Огнедарко! – прокричал Вийт. – Оставаться ночью на болотах – самоубийство! Даже просто на болоте самоубийство! А тут ещё и ловушки с древних времён остались!
Ответом ему была тишина.
Вновь загремели цепи, и полуопущенный подъёмный мост пришёл в движение. Бревенчатый настил лёг на насыпь. К сыщику устремились обитатели замка.
– Сбежал? – вскричал граф Мйончинский.
– Прячется! – вздохнул детектив. – Мы можем пойти веером во все стороны, но шансы обнаружить его невелики. Да и опасно это.
Вокруг сыскного надзирателя столпились все гости замка. Оссолин остановился в воротах. Похоже, он считал, что охраняет вход.
– Ну и бог с ним, с этим каторжником! – буркнул граф Мйончинский. – Ветрана цела, преступника в доме больше нет, можно вздохнуть спокойно!
– Даже вексель не забрал! – воскликнула его жена, указывая на обёрнутый полотном камень, лежащий на дороге подле колокола.
Адам-Каетан Петрович подобрал булыжник, размотал тряпку и действительно вытащил наружу пресловутую бумагу.
– Барон! – подступила к Вийту графиня-мать. – Вновь мы обязаны вам! Совсем недавно вы вытащили из горящего неуправляемого паровоза Адама-Каетана, потом спасли для нас большую сумму, а теперь вы отыскали похищенную злодеем Ветрану! Нет границ нашей благодарности!
– В меру моих скромных сил… – забормотал, потупив взор, Вийт.
К сыскному надзирателю подбежала Ветрана Петровна. Она была бледна. Глаза её, ставшие в темноте ночи серыми, сияли. Барышня порывисто обняла дедуктивиста, но сразу же отступила на шаг, украдкой бросив взгляд на родителей. Те сделали вид, что ничего не заметили. Ронислав Вакулович зарделся.
– Как же этот пресловутый Огнедарко выбрался из пут? – спросил граф Мйончинский, направляясь по мосту назад в замок. За ним следовали все остальные.
– Наверное, оставшись без присмотра… – Адам-Каетан Петрович бросил невольный взгляд на Яслушу.
Все тут же уставились на шофёра. Тот смутился.
– Я… – виновато пробормотал он. – Когда нашли Ветрану Петровну… Кто ж мог подумать!.. Радость такая!.. Будто камень с души… Я ж всего на минуту его оставил…
– Мы поговорим об этом, – произнесла бесцветным голосом графиня-мать.
– Так вот, – продолжил студент, – я видел на полу нож. Археолог, наверное, допрыгал на стуле до стола, схватил его зубами и перерезал верёвку на одной руке. Затем…
– Затем понятно! – перебила его бабушка со своей обычной надменностью. – Давайте спать. Рассвет уж скоро! – она повернулась к дворецкому. – Подними мост да запри как следует ворота, Оссолин! И не забудь про дверь! Хватит с нас на сегодня чужаков!
– Слушаюсь, ваше сиятельство, – с достоинством ответил досточтимый старец.
– Вчера утром граф Мйончинский отбыл из города по делам, связанным с видами на урожай карийского фикуса, – говорил Фирс, разворачивая матрасы на полу кабинета, отведённого ему и Вийту в качестве спальни. – Через час Адам-Каетан Петрович уехал в университет на лекцию по гидравлике…
– А ещё через полчаса Ветрана Петровна заявила, что хочет сбежать со мной! – в тон ему добавил Вийт.
– Да, – кивнул Фирс, – но я о другом. И графу, и его сыну О. Т. Кин прислал телеграммы именно туда, где эти господа находились. Вот такая невероятная осведомлённость!.. – истопник покачал головой. – И вспомни, кстати, неспроста потерявшую память Ветрану Петровну!..
Фирс покончил с матрасами и принялся за простыни. Вийт задвинул засов на двери в комнату, обернулся и несколько секунд следил за работой помощника.
– Ну и что мы теперь со всем этим будем делать? – проговорил Вийт. – Вариант ведь только один. И этот вариант смущает.
– Да, один, – согласился Фирс. Он уже взбивал подушки.
– И мотив! – буркнул Вийт. – Получается, всё из-за меня!
– Ты огорчён? – рассмеялся истопник. Он достал одеяла и принялся раскладывать их поверх простыней.
Вийт подошёл к столу и взял письмо О. Т. Кина.
– «…Я буду похищать членов семьи, гостей, слуг»! Значит, письмо написано ради одной этой фразы.
– Ну вот видишь, всё действительно из-за тебя! – развёл руками истопник, критически рассматривая застеленные постели. Улыбка вдруг проскользнула по его устам, и он скорчился с видом услужливого холопа. – Ополоснуться, ясновельможный пан?
Вийт хмыкнул, развязал шнурки на рубашке и стянул её через голову. Фирс поставил на стул чугунный таз, заменявший здесь рукомойник, и подхватил один из кувшинов с водой. Дедуктивист, фыркая и тряся головой, принялся умываться.
– А непредвиденное появление Огнедарко? – говорил помощник. – Оно могло спутать все карты, но преступник устроил археологу побег, и все подумали, что О. Т. Кин – это Огнедарко…
Вода закончилась. Фирс подал Вийту полотенце. Пока детектив вытирался, истопник принёс ещё один кувшин.
– Я понимаю, – продолжал Фирс, – почему ты смущён, понимаю, почему ты ищешь повод для сомнений, но висячий замок кладовой вновь указывает на того самого человека!.. – истопник снял с себя рубашку. Теперь Вийт лил воду, а он умывался. – Мы открыли этот замок ключом, повесили в разомкнутом виде на дужку, осмотрели комнату и замок снова защёлкнули. Но спустя несколько минут тот же ключ уже не смог войти в скважину!.. – Истопник расходовал воду экономнее, по-прусски, как говорится, и брызг на полу не оставлял. – Пока мы все были заняты обыском чулана, его дверь оставалась открытой. На ней на дужке висел разомкнутый замок. О. Т. Кин незаметно снял этот замок и на его место повесил свой, тоже в разомкнутом виде. Чтобы закрыть замок, нужно лишь до щелчка надавить пальцами на дужку, вот и получилось, что кладовая закрыта, но ключ от неё теперь был у преступника!..
– Ну да… – с мрачным видом пробормотал Вийт.
– Именно! – решительно кивнул Фирс. Он закончил умывание, подхватил свежее полотенце и принялся вытираться. – И этот же человек знал, кто из Мйончинских где сегодня утром находился. И, конечно, был осведомлён о семейной легенде, – Фирс развесил оба полотенца для просушки, подбросил в камин ещё поленьев и подошёл к столу, на котором горела свеча. – Может, поспим? Утром на свежую голову…
