Цельность. Что необходимо, чтобы оставаться верным себе перед лицом брехни? Как остановиться в пылу эмоций и сказать: «Знаешь, кажется, этот разговор перестал быть продуктивным»? Как сказать: «Мне нужно получше разобраться в вопросе, прежде чем говорить об этом»?
Отказ от оценки. Как удержаться и не считать себя проигравшим, когда правильно будет сказать: «Я плохо в этом разбираюсь. Расскажи, пожалуйста, как ты смотришь на этот вопрос и почему он для тебя важен»? Как увидеть возможность установить связь с кем-то в словах: «Я ничего об этом не знаю»?
Благородство. Какое самое доброжелательное и щедрое предположение я могу сделать об окружающих? Какие границы помогут мне быть добрее и терпимее?
Я знаю, что практика корректного ответа правдой на брехню может казаться парадоксом, но это – основа настоящей причастности. Карл Юнг писал, что «только парадокс достаточно сложен, чтобы передать полноту жизни»
[37]. Мы – сложно устроенные существа, которые утром просыпаются и вступают в борьбу против ярлыков, унижения, стереотипов и характеристик, не отражающих нас во всей полноте. Если мы не рискуем высказываться и быть на своей стороне, когда соглашаемся на выданные нам категории, в которые не хотим вписываться, нас поглощают разобщенность и тягостное чувство одиночества. Рискуя выйти в дикие условия (или более того – превратиться в них), мы получаем доступ к глубокой связи с собой и чем-то самым важным.
Шестая глава
Держись за руку – за руку незнакомцев
Во времена духовного кризиса курс на настоящую причастность опирается на деятельное укрепление веры в неразрывную, объединяющую нас мощную силу. Эту духовную связь между нами не уничтожить. Зато наша вера в нее регулярно подтачивается и вполне может нас покинуть. Когда мы перестаем верить, что нас объединяет что-то большее, чем мы сами, связанное с любовью и сопереживанием, мы возвращаемся в идеологические бункеры. Там можно ненавидеть «иных», отвечать брехней на брехню, дегуманизировать и держаться на безопасном расстоянии от диких условий бытия.
Удивительно, но факт: вера в общечеловеческое единство придает нам храбрости в диких условиях. Я отстаиваю то, во что верю, пока знаю: несмотря на критику и скептицизм, я неразрывно связана с другими людьми – да так, что эту связь невозможно уничтожить. Но если я не верю в то, что мы связаны, изоляция в диких условиях может стать невыносимой, и я предпочту оставаться со своей фракцией, высказываясь только там, где со мной заведомо все согласны.
Как бы ни была напряжена обстановка в мире прямо сейчас, не только жизнь под лозунгом «С нами или против нас» ослабляет веру в общечеловеческое единство. Подливает масла в огонь ежедневное общение с людьми. Они прекрасны и одновременно могут быть невыносимыми.
Мой любимый комикс про Снупи – тот, в котором Лайнус стонет: «Я люблю человечество! Но не выношу конкретных людей»
[38]. Выносить рутинное общение может быть невероятно сложно. Самое печальное, что довести вас до ручки гораздо проще близким людям. Давайте поговорим о том, как с этим справляться.
Мягкий покров
Я очень люблю короткое видео Пемы Чодрон под названием Lousy World («Дурацкий мир»)
[39]. В нем Пема рассказывает о совете буддийского монаха Шантидевы в ответ на аналогию о расстроенном и разочарованном состоянии человека. Я выписала текст из этого видео и отредактировала его. Обнимемся! Проблема болезненная и до той степени знакомая, что делается неуютно.
«Дурацкий мир, дурацкие люди, дурацкое правительство, все дурацкое! Дурацкая погода… Я в бешенстве. Слишком жарко. Слишком холодно. Мне не нравится этот запах. Передо мной стоит слишком высокий человек, а рядом сидит слишком толстый. А вот этот облился духами, на которые у меня, между прочим, аллергия! Фуууу…
Как прогулка босиком по обжигающему песку (или битому стеклу, или полю с колючками). Твои ступни ничем не защищены, и ты говоришь: „Это уже слишком. Мне больно, я плохо себя чувствую, они режутся, ногам неприятно, к тому же слишком жарко!” Тебе приходит в голову гениальная идея: покрыть дорогу мягкой телячьей кожей. И ногам полегчает. Раскладывать перед собой покров, чтобы сделать следующий шаг, – это примерно как говорить: „Я избавлюсь от нее, я избавлюсь от него. Я установлю комфортную для себя температуру, я запрещу производство духов, и больше ничего меня не будет беспокоить. Я уничтожу комаров и все остальное, что меня беспокоит, во всем мире – и наконец стану счастливым человеком».
(Пема молчит.)
«Вы смеетесь, но мы поступаем именно так. Наш привычный подход – прикрыть и запретить. Мы считаем, что боль отступит, если мы избавимся от всего, застелим все плотным покровом из кожи. И тогда ничто не будет резать босые ступни. Но в результате не останется ничего. Шантидева говорит: „Просто оберни ноги кожей”. Другими словами, если надеть обувь, можно ходить и по обжигающему песку, и по битому стеклу, и по шипам – ступни уберегутся от порезов и ожогов. По аналогии можно поработать со своим сознанием, а не пытаться переделать мир, – тогда ты остынешь и поймешь, что все достижимо и мир не так уж ужасен».
Скажем, мы любим человечество в целом, но нас достали конкретные люди. Мы не можем накрыть все, что не нравится. Как в таком случае восстановить и укрепить веру в человеческое единство? Общий ответ, родившийся в моем исследовании, удивил меня. Приходить, чтобы праздновать или горевать вместе. Те, кто верит в объединяющую силу, решаются присоединиться к общей радости или печали, даже если вокруг незнакомцы, чтобы испытать драгоценное чувство общности. Видя, как люди воссоединяются вновь и вновь, мы и сами обретаем веру в ту самую глубокую взаимосвязь.
Я не сразу поняла, о чем говорят участники исследования, но было интересно углубиться в эту мысль. А потом я разобралась, и стало понятно, почему мне всегда нравилось присоединяться к общему переживанию. Приходя в церковь, чтобы помолиться вместе с другими прихожанами, я чувствую общность и с теми, у кого другие взгляды, и с теми, кого мне часто хочется по-дружески ударить в плечо.
Почему я плакала, когда привела детей на концерт моей любимой группы U2? Почему они обняли меня и держали за руку, когда звучали дорогие моему сердцу песни? Почему я каждый раз гордо встаю/расправляю плечи, когда играет гимн Техасского университета? Почему я учу своих детей важности похорон: если ты можешь прийти, это нужно сделать? Ты принимаешь участие. Поешь каждую песню. Читаешь каждую молитву, даже если язык непонятен и у тебя другая религия.
