«…Собирать наряд начала 1900-х годов. Не могу сказать, что я в восторге от этого, но во Флориду я бы отправилась. В Форт-Майерсе начиная с 1895 года есть стабильная точка, указанная как «Эдисон/Форд/Корешанс». У Томаса Эдисона и Генри Форда были там летние домики, я немного порылась и выяснила, что корешаны были малоизвестным культом, они обосновались недалеко от Форт-Майерса в 1895 году, чтобы создать свою собственную маленькую утопию. Что меня заинтересовало, так это то, что Кореш – это древнееврейский вариант имени Кир.
Я останавливаю запись и снова просматриваю последнюю часть, чтобы убедиться, что я правильно расслышала, а затем мчусь по коридору в библиотеку, горя желанием поделиться своей находкой. Кэтрин сидит за одним из трех компьютеров. Я кладу дневник перед ней и нажимаю на видео, чтобы снова воспроизвести этот кусочек.
– Это не Сол, – говорит Кэтрин, даже не досмотрев видео, и снова поворачивается лицом к экрану компьютера.
– Откуда ты знаешь? Слишком уж серьезное совпадение, не думаешь? Ты расслышала последнюю фразу? – Я начинаю перематывать видео, пытаясь попасть в ту золотую серединку, где другая-Кейт заканчивает жаловаться на Кэтрин и начинает говорить о Флориде.
– Расслышала. Я уже проверила это. Кореш – не Сол, – она открывает окно браузера и выводит на экран фотографию Сайруса Рида Тида, который и есть Кореш. Это мужчина средних лет, с глубоко посаженными глазами и квадратным лицом, и он совсем не похож на Сола.
– Я не говорю, что между ними нет никакой связи или что Сол не знал о нем, – продолжает Кэтрин. – Он был религиозным историком и изучал множество подобных группировок. Но они определенно уже существовали, прежде чем он начал переделывать временную линию. Это не очень известная группа, но в библиотеке можно найти несколько упоминаний о них. – Она кивает в сторону полок позади себя, где сотни или скорее тысячи книг заполняют стены сверху донизу вдоль трех стен комнаты.
Все книги в этой библиотеке были написаны до того, как Сол запустил изменения, создавшие «Кирист Интернэшнл». Они были под постоянной защитой поля ХРОНОСа благодаря той хитроумной штуковине, которую соорудил Коннор, чтобы сделать этот дом безопасной зоной. И вместе с тем библиотека стала очень необыкновенной, по крайней мере, для тех, кто имеет ген ХРОНОСа и может видеть ярко окрашенные трубки, которые тянутся от пола до потолка и встречаются в центре комнаты, образуя огромный крест.
– Корешаны – это, как ты сказала ранее, «настоящая история», а не дело рук Сола, и Сайрус Тид, конечно же, не Сол.
Я вздыхаю.
– Ладно. В таком случае я продолжу.
– Стой. Мы можем поговорить минутку?
Я киваю, несмотря на то что по выражению ее лица и резкому тону ясно, что этот разговор, скорее всего, будет неприятным.
– Во-первых, пока тебя не было, звонила твоя мать. Она сказала, что уже обсуждала с тобой эту поездку в Италию, и ты не возражаешь, но она хотела убедиться, что во время ее отсутствия ты будешь здесь. И я сказала ей, что, конечно, все так и будет.
Я немного колеблюсь, а потом решаю спросить прямо.
– Значит, ты не знала о поездке, пока она не позвонила?
Кэтрин выглядит смущенной.
– Нет. А должна была?
– Ну ты же работала в университете в Италии, и…
Она смеется.
– В Италии не один университет, Кейт. Ты говоришь так, как будто Италия – это крошечная деревня. Уверяю тебя, Дебора получила эту возможность не потому, что я подергала за ниточки.
Кэтрин кажется искренней, но я не совсем ей верю. Она искусная актриса, и настораживает не столько место, сколько время. Мама получила возможность отправиться в эту поездку как раз тогда, когда Кэтрин стало удобно на некоторое время убрать ее с дороги. Но я не знаю, имеет ли это какое-то значение, потому что я не сказала бы маме, даже если бы Кэтрин призналась, что она организовала все это.
– Во-вторых, сегодня утром мы долго говорили с твоим отцом. Я… – она делает паузу и глубоко вздыхает. – Прости, если я слишком сильно давила на тебя. Я совсем не этого хотела, Кейт.
Я пожимаю плечами.
– Все нормально…
– Нет, – говорит она, взяв меня за руки. – Это не нормально. Да, все это неизбежно в какой-то степени, но все же это ненормально. Я люблю тебя и отдала бы все, чтобы ты смогла вернуться к своей обычной жизни. Если я давлю слишком сильно, это только потому, что я огорчена, что не могу сделать это вместо тебя.
Я отдаю ей должное за то, что она не назвала самый очевидный источник своего огорчения – опухоль, которая повисла в воздухе над нами, словно четырехсоткилограммовая горилла, хотя она, вероятно, весит всего лишь граммов двести или около того. Если бы не это, Кэтрин не чувствовала бы, что ее часы на исходе и что она может никогда не узнать, остановим ли мы Сола. И хотя она не говорит этого вслух, то, что она умирает и что у нее осталось всего несколько месяцев, неизбежно и почти осязаемо.
Я грустно улыбаюсь ей и протягиваю руку, чтобы взять дневник со стола.
– Что ж, если это не Сол, то мне следует продолжить. Ты сказала, что у тебя есть какая-то программа для изучения русского языка?
– На общем диске. Там же ты найдешь файл с надписью: «Повестка дня», но это скорее мои подробные воспоминания о том, кто куда направлялся в день последнего перемещения из ХРОНОСа. Взгляни на них, а затем дай нам знать, что ты хочешь сделать и когда ты хочешь это сделать.
Ее извинения минуту назад звучали искренне, но я не могу отделаться от ощущения, что ее последние слова немного задели меня, как будто я веду себя как какая-нибудь примадонна.
– Кэтрин, я вовсе не пытаюсь командовать вами. Я просто…
Она сжимает губы в тонкую линию и на мгновение задерживает на мне взгляд. Когда она продолжает, ее голос звучит напряженно:
– Это ты совершаешь перемещения, поэтому именно ты будешь задавать темп и решать, что и когда произойдет. Гарри ясно дал это понять сегодня днем. Сейчас я работаю над сбором костюмов, но в остальном единственное, на что мы с Коннором годимся, – это фоновые исследования. Так что, как я уже сказала, просто дай нам знать.
С этими словами Кэтрин снова поворачивается к экрану компьютера, ясно давая понять, что я свободна. Я возвращаюсь в свою комнату, чувствуя, что веду себя по-детски и неразумно, но в то же время обижаясь на то, что она заставила меня так себя чувствовать. Она обладает сверхъестественной способностью превращать извинения в выговор.
Я снова открываю дневник и нажимаю на следующую запись. Это один из тех редких роликов, которые как-то названы, а не просто пронумерованы: Форт-Майерс 040302. Когда на экране появляется другая-Кейт, я вижу, что она уже в месте назначения. Может быть, поэтому оно получило название?
Ее волосы собраны в пучок, несколько выпавших прядей прилипли к шее и лбу. Кровать позади нее завернута в какую-то тонкую ткань, и она сидит на деревянном стуле с высокой спинкой, одетая в белый камзол, который плотно облегает ее тело, не скрывая свечение ключа ХРОНОСа. Белая блузка с длинными рукавами и юбка-комбо висят на спинке кровати. Одежда похожа на ту, что я носила в Бостоне, за исключением того, что пуговицы на блузке спереди. Она выглядит довольно несчастной и говорит шепотом:
