— Откройте.
Поглядев на глухую стенку своего любимого Будуара, выполненного в мавританском стиле, Мария Павловна надменно процедила:
— Не понимаю, о чем вы.
— Милостивая государыня, я могу открыть и сам, но на шум обязательно прибегут лакеи. Затем на звуки выстрелов явится и ваш супруг…
— Вы и его убьете?
— Вне всяких сомнений. Но все же хотелось бы избежать ненужных жертв. Прошу?
Посопев в сомнениях, раздираемая противоположными эмоциями герцогиня нехотя надавила пальцами на элемент узора. Дождалась щелчка, подцепила пальцами, потянула — и в монолитной прежде стенке обрисовались контуры искусно замаскированной двери.
— Еще одна небольшая формальность, моя леди.
Тайник был относительно невелик. Для трехэтажной громады дворца, разумеется. Но в нем вполне уместились большой сейф и куча полок — на которых в строгом порядке лежали разные милые безделушки, выполненные исключительно из желтого металла с частыми вкраплениями разнообразных драгоценных камней. Часть экспозиции занимали подарки, которые преподнесли амбициозной Михень все ее «друзья» и «воздыхатели». Другая часть хранила стандартный набор для ответных мелких знаков внимания: запонки, кольца, портсигары, часы, табакерки… Все из золота, разумеется. Присутствовали и разные милые женские штучки — о, и достаточно много! Но самые интересные, можно даже сказать фамильные образцы ювелирного искусства были скрыты за толстой сталью превосходного английского сейфа, замкнутого на сверхнадежнейший замок. К сожалению, великая княгиня в самых резких выражениях отказалась предоставить доступ к внутренностям угловато-массивного хранилища семейных реликвий.
— В вашей стране не так давно изобрели такую совершенно чудесную вещь, как ацетиленовая горелка. Меня заверили, что ни один металл не устоит перед ее огненным дыханием…
— Р-руки!!!
— Меньше экспрессии, ваша светлость. И позволю себе напомнить еще раз, что слуги вам не помогут — поэтому оставьте в покое этот несчастный колокольчик. Возвращаясь к нашей… М-мм, problem?.. К нашему делу: если первый способ окажется бессилен, мы попробуем решить все с помощью двадцати фунтов превосходнейшего нобелевского динамита.
Приблизившись к хозяйке и ловко избавив ее нежные ручки от тяжести крылатой статуэтки, гость подвел итог:
— Так или иначе, но желаемое будет получено. Мы всегда добиваемся своих целей.
— Мы?! Кто это — мы? Вы англичанин?..
— Может быть, да. А может, и нет. Леди, давайте закончим с формальностями, и я обещаю вам откровенный разговор. Что касается драгоценностей, то будем считать, что вы передаете их нам всего лишь на время, в залог.
— Залог? Но что…
— Леди.
Мягко направив уже почти не брыкающуюся женщину к сейфу, Александр сделал приглашающий жест — и проявил понимание и терпение, покуда герцогиня не сдалась под грузом обстоятельств, приправленных толикой ее любопытства.
— Нужен ключ.
— Прошу.
Окатив фигуру в полумаске презрением, Мария Павловна буквально выдернула из мужской ладони изящный ключик и всего со второго раза воткнула его в провал замочной скважины. Три поворота направо, два налево — затем ключик вытянули обратно, переставили маленький кусочек металла с одной стороны узорчатой «бородки» на другую, и повторили всю процедуру еще раз.
— Благодарю, ваша светлость.
Дернув за ручку и удостоверившись, что более препятствий нет, таинственный пришелец проявил к хранившимся в сейфе сокровищам удивительное равнодушие. Собственно, он даже ни одной коробочки или шкатулочки не открыл, а на казначейские упаковки новехоньких десятирублевых банкнот едва глянул.
— Теперь нам стоит вернуться в ваши покои.
— А?.. Но как же?..
Препроводив великую княгиню, совсем запутавшуюся в своих предположениях о национальной принадлежности полуночных гостей (она определенно заметила еще несколько подозрительных теней!), незнакомец в полумаске деликатно отвернулся — пока она укладывалась обратно в постель. Впрочем, при всей воспитанности и манерах, выдающих соответствующее происхождение, рыжебородый мужлан не постеснялся внимательно следить за ее движениями в большом настенном зеркале. Хам и наглец, вне всяких сомнений — но в Михень уже разгорелся определенный интерес к чьей-то явной интриге. Поэтому, выкинув из головы свой неподобающий вид и расположившись на ложе с видом императрицы, дающей аудиенцию, она милостиво разрешила изложить ей необходимые пояснения.
— Мы всегда в тени, и чужды публичности…
Без всякого спроса усевшись на краешек перины и проигнорировав подозрительное бряканье из Будуара (как будто там уронили что-то на пол) безымянный пришелец машинально огладил бородку:
— …однако мы внимательно следим за теми, кто может стать для нас перспективными клиентами.
С возмутительной непринужденностью пересев еще ближе, мужчина вдобавок понизил голос — так, что создалось полное впечатление интимной встречи двух давнишних любовников:
— Вам мешают три племянника.
— Не понимаю вас…
— Мы можем убрать эту досадную преграду на пути ваших устремлений.
— Я решительно не понимаю, о чем идет речь!
— Чтобы продемонстрировать серьезность наших намерений, мы закроем вопрос со средним братом — в счет принятого залога. Скажем, несчастный случай, повлекший за собой закономерный итог. С учетом его слабого здоровья… Или у вас будут иные пожелания?
Мария Павловна возбужденно блестела глазами, но отвечать не торопилась.
— Мы не настаиваем, а только предлагаем свои услуги. На внутренней стороне перстня…
Печатка с ветвью акации покинула прежнего хозяина и ме-едленно села на указательный пальчик безвольной женской руки.
— …указано, как с нами связаться. Если же решение будет отрицательным, то мы с уважением примем ваш выбор, и более не будем докучать.
Про судьбу фамильных драгоценностей великокняжеской семьи полуночный коммивояжер тактично умолчал.
— Всего наилучшего.
После тычка в сонную артерию, ее императорское высочество послушно обмякло на постели — а через пяток секунд даже соизволило начать всемилостиво сопеть. Александр же перевел дыхание, внимательно прислушался к чужому, и скорым шагом поспешил на помощь другу. Который, как выяснилось, и сам прекрасно справлялся, оперативно переправив все с полок в две объемистые черные сумки. Содержимое сейфа удостоилось отдельного дорожного саквояжа, и теперь Долгин задумчиво вертел в руках последний негабаритный предмет — шкатулку-футляр для красивой бриллиантовой тиары с подвесками из крупных каплевидных жемчужин. Роскошная вещица буквально притягивала взгляд, вот только в этот раз он был не алчный, а озабоченно-недоуменный: сломать тиару для лучшей компактности было откровенно жалко, а нести отдельно — глупо и неудобно.
