— …ведь у нас в этом деле царит сущий ужас! Множество разных моделей локомотивов, зачастую безнадежно устаревших — да взять хотя бы подвижной состав Московско-Рязанской железной дороги… Кошмар, просто кошмар!..
— Да-да, разумеется.
Мужественно терпя словесный террор, статс-секретарь постепенно сдавал позиции — так что хозяин поспешил подставить дружеское ухо помощи изнемогающему в неравной схватке гостю.
— …официально еще не объявлен, но среди столпов российской промышленности уже наблюдается некая ажитация
[84]. Ну вы меня понимаете?
При виде приближающегося к ним князя у Коковцова выступили слезы радости!.. А, нет, показалось — это был всего лишь неприкрыто-радостный блеск глаз.
— Несомненно!
— Можно уверенно говорить об участии Брянского рельсопрокатного, Общества железоделательных, сталелитейных и механических заводов «Сормово», Людиновского паровозостроительного, Коломенского и Челябинского машиностроительных заводов… О, Александр Яковлевич?..
Отметив мимоходом благодарный взгляд замминистра и его ловкое отступление, промышленный магнат Агренев безраздельно завладел вниманием маньяка железнодорожного дела:
— Князь, ну когда уже ваше ведомство объявит конкурс на единые типы магистрального и маневрового паровозов? Вы же понимаете, что необходимость этого назрела и даже — перезрела?..
От столь неподдельного интереса к такой теме у Хилкова вырвался почти сладострастный стон:
— О!!!
Следующие полчаса Александр отдыхал в весьма полезной беседе с умным и образованным (пусть и несколько увлекающимся порой) человеком — причем никто из остальной публики так и не рискнул его отвлечь. Более того, великосветское общество было крайне благодарно герою празднества за его жертвенную самоотверженность… Впрочем, иного от него и не ожидали — кому, как не ему, спасать гостей от чрезмерной жажды общения главы МПС? Более того, собравшиеся вполне оценили, что князь до последнего не отходил от министра Хилкова — не дав тому даже тени шанса испортить кому-либо хорошее настроение своими скучными разговорами о глупых железяках.
«Все, обязательную программу отработал, дальше развлекайте себя сами!»
Сделав короткий телефонный звонок, Агренев направился к ярким представителям российской военной касты, так сказать — лейб-гвардейским сливкам Русской императорской армии. На званом обеде их общего знакомого господа офицеры позволили себе несколько расслабиться, вполне спокойно и свободно общаясь с коллегами из других полков — в результате чего возник этакий мундирный слоеный «пирог». Где еще можно было наблюдать веселящихся в одной компании молодых кавалергардов, семеновцев, измайловцев и конных артиллеристов?!
— Князь, мы как раз хотели поднять бокалы за ваше здоровье!..
Часть золотопогонников даже не заметила появления хозяина банкета, увлеченно отстаивая честь родных мундиров путем традиционного состязания гвардии «кто кого перепьет».
— За государя императора!
Офицеры чуть старше возрастом и чинами степенно общались на военно-постельные темы, с усмешками обмениваясь оперативной информацией о тактико-технических характеристиках балеринок Императорских театров. Или сравнивая их же с аналогичными показателями некоторых актрисок «Кинемы», пользующихся в высшем свете успехом вполне определенного рода — причем за эталон принимались выдающиеся стати божественной Каролин Отеро.
— Такой круп, знаете ли!..
Впрочем, хватало и любителей-ценителей оружейного железа, особенно среди офицеров лейб-гвардии Конной артиллерии — полка, которому особенно благоволил младший брат царя. Чуть наособицу ностальгировал самый старший командный состав, тут же затянувший отставного ротмистра Пограничной стражи в свои жидкие, но весьма представительные ряды…
— Ваше сиятельство.
Появившемуся через несколько минут метрдотелю пришлось проявить известную ловкость, пробираясь через скопление золотых эполет и гвардейских амбиций — да и потом весьма настойчиво кашлянуть, чтобы князь Агренев соизволил заметить его присутствие. Вздернув в деланном недоумении брови, под множеством заинтригованных взглядов, Александр выверенно-точным движением снял с серебряного подносика белоснежный конверт. Слегка повертел в руках, давая всем желающим рассмотреть полное отсутствие каких-либо надписей, вскрыл, достал листок с коротким посланием и ненадолго замер.
— Хм!
Поднеся к носу прямоугольник веленевой бумаги, надворный советник медленно втянул воздух.
«Надеюсь, Ульянка не обидится за растрату ее любимых духов».
Многозначительно хмыкнув, он моментально заинтриговал весь окружающий его гвардейский «львятник»:
— Господа. Я вынужден покинуть вас!
Сделав вид, что еще раз насладился тонким ароматом женских духов, пропитавших послание «таинственной незнакомки», хозяин банкета туманно пояснил:
— Отказываться от иных подарков было бы слишком… кощунственно.
Господа офицеры, разумеется, проявили положенное понимание и чуткость — вот только все чуть было не испортил молодой подпоручик:
— Как, уже все?
Пока неделикатный болван ежился под взглядами более опытных товарищей, князь убрал конверт и лист во внутренний карман вицмундира.
— В любом случае, господа: я надеюсь, мой уход не помешает вам хорошенько повеселиться. Если получится, я присоединюсь к вам… М-мм, пожалуй, ближе к утру. А ежели не получится, то через час.
Коротко кивнув, князь поспешил навстречу «любовному приключению» — а за его спиной послышался первое сдавленное фырканье и похрюкивание, медленно, но уверенно превращающееся в бесцеремонно-громкий хохот.
«Свобода!!!»
Глава 5
После медленного осеннего увядания и ледяных метелей зимы, первый весенний месяц воспринимается не просто очередной вехой в неизбежной смене времен — но неким праздником, долгожданным торжеством зелени жизни над мертвенно-белым саваном снега! Ах, с каким нетерпением жители Санкт-Петербурга готовились встречать вечно юную красавицу Весну, как соскучились по ее теплому дыханию и солнечной улыбке!.. Что сказать. Дождались. Вот только вместо звонкой капели тающих сосулек и задорного чириканья воробьев, весна тысяча восемьсот девяносто восьмого года началась с унылого ночного дождичка. Противная морось с клочками тумана и порывами неприятных запахов, моментально напитавшая столицу зябкой сыростью и ненастьем, она за пару дней растопила все потемневшие от угольной пыли сугробы, обратив их в превеликое множество луж и мутных от грязи потоков. Эта самая вода была повсюду: она шумно расплескивалась колесами-«эластиками» автомоторов, хлюпала и чавкала под ногами прохожих и копытами лошадей… Хороший хозяин в такую погоду даже собаку на улицу не погонит! Вот слугу, или там работника, это запросто. К сожалению, иногда обстоятельства складываются так, что даже самому ленивому хозяину приходиться покидать уютный дом ради важной деловой встречи — и вот тут на помощь наиболее состоятельным лентяям приходит технический прогресс, позволяющий, во-первых, не идти по слякотным улицам, а ехать! И во-вторых, сидеть при этом не в открытой всем ветрам и непогодам пролетке, а в теплом и сухом салоне личного (при особой удаче так и вовсе служебного!) мобиля. Конечно, подобные роскошные удобства пока были по карману очень немногим… Но у кого они все же были, тот об этом ничуть не жалел. Как, к примеру, один из пайщиков Русской оружейной компании господин Долгин Григорий Дмитрич, бывший заодно и членом правления этого довольно-таки известного предприятия.
