Французская контрразведка ухитрилась внедрить своего агента, Марту Ришер, в германскую сеть точно для такой же роли. Будучи настоящей патриоткой, которая лишь притворялась куртизанкой — что для Маты Хари являлось профессией, — она переводила свои песеты в Париж, чтобы помочь скупым ассигнованиям, предоставленным ее шефом Ладу. Никаким другим способом она не могла бы завоевать доверие врага. А Мата Хари, наоборот, притворялась шпионкой, чтобы получить огромные деньги за свою любовь.
Признание H-21 виновной
Получала ли она денежные подарки как знаменитая куртизанка или жалованье как высоко ценимая шпионка — в обоих случаях деньги ей посылались на имя Н-21. Этот номер значился в перехваченном французами списке германских шпионов!
— Это то, кем вы являетесь.
— Но это неправда. Говорю вам, это плата за мои ночи любви. Поверьте мне, джентльмены!
Позже, когда немного пришла в себя, Мата Хари сделала свое последнее заявление:
— Учтите, пожалуйста, что я не француженка, и я имею права вступать в любые отношения, какие захочу. Война не достаточная причина, чтобы я перестала быть космополитом. Я из нейтральной страны, но мои симпатии на стороне Франции. Если вас это не устраивает, поступайте как знаете!
Показания свидетелей носили драматический и одновременно трогательный характер. Мата Хари позволили слушать все, что приводило в своих доводах обвинение. В ее пользу оказывали сильнейшее давление на суд влиятельные частные лица; но Франция в то время еще находилась под впечатлением агитации пораженцев и волнений на фронте, а также казни главных бунтовщиков. Шпионы и другие подрывные агенты в Республике не могли рассчитывать на снисхождение.
В иной обстановке Мата Хари отделалась бы тюремным заключением, потому что ни один осужденный не удостоился таких влиятельных заступников. Президент Пуанкаре отказался помиловать ее или смягчить вынесенный ей приговор. В Гааге премьер-министр ван ден Линден умолял королеву подписать обращение в ее пользу, но эта леди, наслышанная о любовных похождениях Маты Хари и ее эротических танцах нагишом, твердо отказалась подписывать петицию премьер-министра.
Утром 15 октября Мата Хари, как обычно, поднялась с постели и мужественно оделась сама. Она отказалась сказаться беременной, чтобы по французским законам ей отложили казнь. Тюремный врач подал ей рюмку коньяку; она выглядела более спокойной, чем монахиня, которая ее посетила. В этот последний момент она снова обрела стойкое мужество.
Она смирилась и не боялась и ласково потрепала по плечу плачущую монахиню, чтобы успокоить ее. Она прислонилась к столбу, к которому была некрепко привязана вокруг талии. Решительно отказавшись от повязки на глаза, она с открытым лицом встретила залп двенадцати винтовок.
Глава 78
Кто виноват?
Мата Хари была мертва, но ее призрак продолжал вводить в заблуждение сочинителей историй. Почти через восемь лет после ее казни — летом 1925 года — два талантливых французских писателя Марсель Надан и Андре Фаж опубликовали статью (в «Пти журналь» от 16 июля 1925 г.), в которой впервые открыто высказывалось сомнение в виновности танцовщицы, что вызвало беспокойство у некоторых персон. Полные отчеты о процессе над ней хранились в тайне. В 1922 году майор Массар опубликовал свое заключение, сделанное на основании исследования всех документальных данных, в котором подтвердил полную виновность Маты Хари и выразил уверенность, что справедливость и военный долг требовали в ее случае смертной казни. Но для беспристрастных людей, даже во Франции, этот вопрос все же остался открытым.
Сколько вердиктов военного трибунала были вынесены с опозданием на месяцы или годы в результате затяжного судебного расследования? Являлась ли танцовщица виновной или невиновной, она была осуждена с грубейшими нарушениям судебного процесса. В любом случае ее приговор взывал к традиционному обращению и тщательному пересмотру ее дела беспристрастными гражданскими судами.
Если так много влиятельных и ослепленных любовью джентльменов поддались ее чарам и доверили ей государственные секреты, где были эти глупцы и сообщники во время суда над ней? И как они себя чувствовали после исполнения приговора? Существует два ответа: 1) всех, кого армейская клика хотела пощадить, пощадили; 2) ни один из ее якобы многочисленных информаторов никогда не был разоблачен как сообщник осужденного вражеского шпиона. Можно сделать вывод, что не было найдено каких-либо доказательств, позволяющих властям возбудить дело против тех, кто оказался неосторожным или невольным сообщником танцовщицы в шпионских делах. И кроме того, французская контрразведка обезопасила себя и впоследствии замалчивала добровольное признание Маты Хари. Это не использовалось ни для доказательства вины женщины, ни для изобличения ее бывших защитников, любовников и сообщников.
Ни один другой шпион, уцелевший, попавший в заключение или казненный, не пользовался такой довоенной славой. А поскольку сходство с великими и подлинными шпионами найти было трудно, все бесчисленные статьи и журнальные истории, написанные о шпионаже после ее смерти, не ленились добавить гламурность «яванки» ради сексуальной привлекательности к иллюстрациям.
Ее слава романтической героини сделала танцовщицу звездой «разоблачений секретных служб», чему содействовали французские власти, которые по-прежнему считали, что не совершили ошибки, казнив ее как особо опасную шпионку. Жорж дю Парк рассказывает в своих воспоминаниях, что Мата Хари просила его записать ее мемуары. Познакомился он с ней, когда еще был парижским журналистом, и знакомство это длилось не один год, что позволило ему навестить ее в тюремной камере на правах старинного друга, а не чиновника Второго бюро генерального штаба французской разведки, каким в ту пору он стал. Литературными делами он уже не занимался, но, когда доложил о желании танцовщицы «рассказать все», его начальник граф де Леден порекомендовал ему принять это предложение. На тех условиях, однако, что все его записи будут переданы Второму бюро, на тот случай, если что-нибудь из разоблачений танцовщицы окажется важным для контрразведки!
Дю Парк сообщает, что Мата Хари в течение трех часов диктовала ему свои «откровения», явившиеся «обвинительным актом против многих высокопоставленных чинов как английской, так и французской армии». После этого куртизанка была расстреляна, а продиктованные ею признания поразили военных бюрократов и были погребены в тщательно охраняемых архивах секретной службы в Париже. Сам дю Парк обязался хранить тайну в силу данной клятвы и особенно ввиду своей связи с разведкой.
Любовные письма «М…и»
Между тем в деле Маты Хари французская военная клика показала всю свою предубежденность и склонность к придиркам. Во время процесса танцовщицы французская секретная служба — руководствуясь собственными причинами и причинами постыдной политической интриги — провокационно объявила, что некий член кабинета министров, подписывавшийся «М…и», отправил немало писем знаменитой куртизанке. Генералу Нивелю и его коллегам пришлось оправдываться перед общественным мнением в провале наступления в Шампани и в других своих бездарных действиях. Козлом отпущения, по-видимому, сознательно, был избран Луи Мальви, тогдашний министр внутренних дел, хорошо знакомый с секретной службой, расследованием и надзором, осуществлявшимися гражданским бюро политической полиции. Не исключено, что кто-кто из агентов Мальви столкнулся с генералом, связь которого с поставками для армии носила скорее политический, чем патриотический характер. И в виде возмездия французская секретная служба не только допустила, но и поощрила распространение слуха, будто Мальви и есть тот самый министр, который предавал Францию немцам при посредстве шпионки-куртизанки! …Мальви — единственный «М…и» во французском кабинете!
