— Неизвестно, что она собиралась сделать. «Умри, зло!» — не обязательно означало намерение убить Ракшану.
— Но мы не можем исключать такой вариант, Имма, — вмешался Антуан. — Единственное, остановить ее можно было более щадящим способом…
— Вот именно. Кастильи превысил свои полномочия.
— И я готов понести за это наказание, — сокрушался сыщик.
Но его действия посчитали правомерными.
Конечно, о том, чтобы выгнать напуганную и бедную Ракшаночку, не шло и речи. Граф предложил ей переночевать в покоях Камиллы.
— С удовольствием, — тепло улыбнулась Ракшана. — Так я почувствую себя ближе к моей девочке. Если бы ты знал, Антуан, как я соскучилась… И как я жалею обо всем. И о том, что не рассказала всё тебе с самого начала… Возможно, вместе бы мы справились. Нашли другого профессора. Не один лишь Эфриштелли был гением…
Ракшана прошла мимо графа, погладив его по руке. Мы остались с Антуаном вдвоем.
— Я собираю вещи и ухожу, Антуан, — сказала я прямо.
Он устало и расстроенно смотрел на меня долгим взглядом.
— Имма, пожалуйста, не уходи.
— Антуан, ты должен разобраться в своих отношениях с женой, — я специально назвала ее так, — теперь, когда вернулась прежняя Ракшана, возможно, у вас снова есть шанс стать счастливой семьей, как ты когда-то мечтал. Я не хочу, чтобы ты жил со мной и жалел о том, что не случилось.
— Имма, я не люблю Ракшану.
— Я видела твой взгляд, Антуан, — призналась я, — когда вернулась прежняя Ракшана. Ты любишь ее.
Он сглотнул, но не отвел глаз.
— Я люблю то время. Люблю себя в то время, можно сказать и так. То время, когда я был счастлив — беззаботные годы в академии, первые, чистые чувства к Ракшане, взаимная любовь… Мне казалось, я горы сверну и впереди долгая счастливая жизнь. Это ностальгия по ушедшему, Имма. По мне, Антуану, часть которого умерла, осталась там, в молодости. Но Ракшану я разлюбил. Не рушь то, что мы создали с тобой, Имма.
Мы долго смотрели в глаза друг другу в безмолвном диалоге. Зачем произносить вслух то, что и так понятно. Антуан упрямо не хочет признавать свои чувства к жене, потому что у него накопилось много обид. А родная мать для девочек всегда лучше, чем не родная. Разве могу я разрушить чужое счастье ради своего собственного?
— Скажи мне о своей любви через месяц, Антуан. Я буду тебя ждать, — сказала я и ушла.
Забрав из вещей только самое необходимое и попугая Морока, который внезапно остался без вновь приобретенного дома.
Дар мне помогли перетянуть из ятаринового шара в магической академии. Как хорошо было снова почувствовать в себе магию, как будто без нее чего-то не хватало.
Я сняла комнату на постоялом дворе дядюшки Пончитто и тетушки Меморины. Магистратум лихорадило от последних новостей — возвращения воскресшей графини, нападения на нее Гаврилитты, моего ухода из семьи графа.
— Вы слышали, оказывается, бедную графиню держали в плену все это время из-за выкупа!
— Как?! А что ж так долго?! Неужели граф не хотел платить за нее выкуп?
— А зачем? Он хотел жениться на нашей Имме, графиня только мешалась.
— Но постойте, а разве граф с Иммой не познакомились здесь, в Магистратуме? А сюда он приехал уже вдовцом.
— Ох, вы хотите сказать, что граф уже заранее отделался от жены, чтобы искать новую?! Вот это дела!..
— Нет, я хотела сказать…
— Бебетта! Ты слышала?! Граф, оказывается, сам держал в плену жену, чтобы иметь возможность жениться на нашей Имме, с которой они были уже знакомы давно, еще в столице!
— Да ты что! А я-то думаю, чего она так долго у них задержалась… Как она могла справиться там, где ни одна до нее не справилась? А тут вон чего! Пойду расскажу Продэкте…
— Продэкта, ты слышала? Граф с Иммой хотели избавиться от графини! Но она спаслась и вернулась, чтобы отомстить.
Так рождаются слухи и домыслы в пересказе от одного человека к другому, обрастая все новыми подробностями.
Но я не обращала внимания. Какое мне дело до слухов, когда вся моя жизнь в который раз полетела в преисподнюю.
Профессор Бэконатти вернулся через три недели после появления Ракшаны. Мы встретились, он внимательно выслушал меня, задал несколько вопросов, но ничего сам не рассказал.
— Что вы узнали, профессор? — поинтересовалась я. — По сеансу связи вы хотели сказать что-то важное…
— Это уже не имеет значения, милая мэлл. Ракшана рассказала то, что мне удалось узнать о проклятии и Гаврилитте. Именно об этом я и хотел предупредить вас.
Девочки навещали меня каждый день. Конечно, им тяжело дался тот факт, что их мать оказалась жива, а та, которую они уже готовы были принять как мачеху, резко исчезла из жизни. Но кажется, Ракшана налаживала с ними контакт. Потому что к концу месяца я стала чувствовать их неловкость. Они не знали, как вести себя, кого поддерживать. Одна Памела никак не могла принять мать.
— Мэлл Имма, вы же мне верите? А то мама говорит, что я что-то напутала и мне показалось. Что я всегда витала в своих фантазиях и это могло мне присниться или я приняла выдуманное за действительное…
— Конечно, верю, Пэм.
— А можно я буду жить с вами? — спросила она, жалобно заглядывая в глаза.
И тогда я поняла, что надо что-то решать.
— Я не против, Пэм, — сказала я. — Ты всегда можешь прийти или приехать ко мне, знай это. Но я не думаю, что папа одобрит эту идею. Он тебя любит и будет сильно скучать. Он расстроится, если ты уедешь со мной.
— Вы собираетесь уехать, мэлл Имма?
— Собираюсь. Мне здесь больше нечего делать. Пора искать другую работу. Возможно, я Даже стану гувернанткой, — подмигнула я, посмеиваясь. — Ведь у меня вроде неплохо получилось.
Пэм расстроенно промолчала. А я еле сдержала слезы. Думала ли я, когда шла на эту работу, что так привяжусь к девочкам?
С графом я не встречалась, несмотря на его настойчивые предложения. Когда отведенный месяц истек, хоть мои чемоданы и стояли собранными у порога, часть меня все-таки ждала графа и надеялась на чудо.
Но в номере появилась Камилла.
— Папа просил, чтобы вы дождались его, мэлл Имма, — сказала она. — Он послал меня сказать, что придет попозже.
— Почему? — глухо поинтересовалась я, предвидя ответ.
— Потому что мама плохо себя чувствует. Пришлось вызвать лекаря.
Здоровье Ракшаны после всего случившегося сильно пошатнулось. Как и физически, так и психологически она чувствовала себя плохо. То у нее случались приступы ревматических болей, то наваливалась паника.
— Хорошо, Камилла, спасибо, что предупредила.
