Мигло Аррас был этому только рад.
Полученные сведения давали некоторую надежду.
От Доранта из Регны пришло очень сжатое донесение, не вполне ясное из-за неизбежной краткости. В нём, однако, говорилось, что Император в силе тяжкой намеревается прибыть в Акебар не позднее последнего числа нынешней луны, и что к этому сроку ждёт в столице всех своих сторонников оружными и готовыми к сражению за Империю.
От человека в Фианго, через две голубятни, пришло подтверждение, что Император с гальвийцами (откуда и какие там гальвийцы?) благополучно вышел морем из Фианго в Акебар, преодолев галерную засаду, и что остатки галерных войск взяты в плен и не представляют опасности.
От человека в Гисерии, в сутках морского пути к северу от Акебара, пришло сообщение, что Гисерию миновали шесть парусных океанских кораблей, из коих два акебарских, известных как корабли кумпании «Стилла, Регна и кумпанионы», а четыре — явно по рангоуту гальвийские, но несущие вымпелы акебарской эскадры. И, вроде, на первом акебарском корабле видели императорский штандарт с Большим гербом.
В общем, нужно было обеспечить, чтобы в одну определённую ночь людей Императора встретили как полагается, и никто бы не воспрепятствовал мятежникам.
«Что ж, — ухмыльнулся Мигло Аррас, — его светлость вице-король думает, что это он контролирует город? Пусть и дальше так думает.»
Он плюнул на конспирацию. Вытащил из-под плаща Вечно Кающегося золотую пластинку, которой не могло быть у человека его статуса, и острый длинный кинжал-рондель.
Похолодевший птичник выгреб из конторки всю рисовую бумагу и все футлярчики для голубиных писем, которые имел.
Мигло Аррас использовал едва ли не половину. Нужно было стянуть в Акебар всех людей, которым он мог доверять. И сделать это к назначенному сроку.
Птицы с футлярчиками, плотно набитыми рисовой бумагой, фыркая и хлопая крыльями, разлетелись. Мигло Аррас, не занимая голову мелочами, сунул птичнику кинжал под подбородок, дождался, пока прекратились конвульсии, и вытер лезвие о бедняцкие лохмотья, в которых тот ходил.
Подумал, прошёлся по галерее, сверяясь со взятой из конторки птичника книгой — и выпустил едва ли не две трети голубей.
Пусть теперь возможные противники найдут способ быстро связаться со своими.
Покинув голубятню, Мигло Аррас наведался на конский базар в южной части столицы, где сделал две вещи: во-первых, вымылся и сменил одежду на платье обычного торговца, в чём поспособствовал ему неприметный приказчик из некоей лавки, а во-вторых, приобрёл неплохого верхового жеребца и заводную лошадь, кои должны были обеспечить его возможностью быстро прибыть в соседний с Акебаром Кемен, где Мигло Аррас назначил встречу всем своим.
В Хаденио он уже примелькался.
Он ещё не знал, что в Кемене его уже ждут посыльные от Императора.
Глава 21. Дорант
1
Оба корабля кумпании Доранта шли на юг, ускоряясь по мере того, как свежел попутный ветер, хотя почти сразу стало ясно, что их никто не преследует. На «Прекрасной Саррии» торопливо поправляли полученные повреждения; «Прекрасная Лони» их счастливо избежала. Когда светило принялось уже явно склоняться к закату, сближаясь с острыми краями прибрежных гор, с «Лони» подали сигнал, что хотят сблизиться и передать пассажира.
Спросили разрешения. Дорант дал согласие, вахтенный офицер кликнул боцмана, тот засвистел в серебряный свисток на особый лад. Послышались команды, крики матросов, редкая ругань. Заскрипели блоки, пропуская натянутые концы ходового такелажа, захлопали паруса, становясь по ветру. «Саррия» стала замедлять ход, и вскоре «Лони» её нагнала.
Было уже довольно свежо, корабли заметно качало. Вставать борт о борт было небезопасно. С «Лони» спустили катер — для гички волнение было великовато. Матросы разобрали вёсла, и катер быстро подошёл к борту «Саррии».
Тут выяснилось, что пассажиров двое: гильдмайстер и ещё кто-то, Доранту не знакомый. Этот довольно легко взобрался по бортовому трапу, было видно, что дело для него привычное. Зато с гильдмайстером случился конфуз: он явно боялся шагнуть с движущегося вверх-вниз борта катера на неширокие ступеньки трапа, закрепленные на движущемся вниз-вверх борту корабля. Пришлось двум матросам ему помогать; они буквально запихнули его на трап и протолкнули вверх, где его подхватили и выдернули за руки на палубу.
Гильдмайстер пошатнулся на качающихся досках, ухватился за ближайший канат и выпрямился. Лицо его было зеленоватым от морской болезни.
— Комес, — обратился он к Доранту, — мы можем поговорить с Его Величеством? Это важно и довольно срочно.
Йорре, у которого некстати разболелась нога, отдыхал в кормовой каюте, уступленной ему Дорантом (а тому — капитаном).
Дорант послал узнать, не спит ли Император, и спросить, может ли он принять посетителей. Тот не возражал, и Дорант проводил гильдмайстера с его спутником к Йорре. Тот полусидел в расстеленной постели, одетый по-домашнему. Гости сделали вид, что так и надо.
— Ваше Императорское Величество, — начал Флоан Ронде, — разрешите представить Вам благородного Рисама из Фломской Ситы, доблестно и честно служившего Вашему венценосному отцу под руководством Светлейшего дуки Санъера, предательски убитого узурпаторами. Он прибыл из Акебара ко мне в Фианго буквально за полчаса до нашего отплытия с поручением и сведениями для Вашего Императорского величества от Мигло Арраса, который возглавляет людей службы Светлейшего в Марке.
Благородный Рисам учтиво склонился перед Императором и произнёс подобающее случаю приветствие.
— Приветствую и вас, ньор. Вы из Фломской Ситы — не родня ли Светлейшему?
— Никак нет, Ваше Императорское Величество, я ему просто земляк. Мы даже не были лично знакомы.
— Давно ли вы в Марке?
— Уж лет пятнадцать, Ваше Императорское Величество.
— С чем вас ко мне прислали?
— Вот, — Рисам выудил из-за пазухи плотный пакет с пятью красно-коричневыми сургучными печатями, — господин Аррас поручил мне доставить.
— Передавал ли он для меня что-то на словах?
— Да, Ваше Императорское Величество. Господин Аррас просил уведомить Ваше Императорское Величество, что он и все его люди в Марке соблюдают верность клятве, которую через Светлейшего дали Вашему венценосному отцу, и что эта клятва в той же мере относится и к Вашему Императорскому Величеству. Он и все его люди готовы в любое время подтвердить её лично Вам, но и без этого будут служить Вам верно и нелицемерно.
Йорре улыбнулся:
— Уверьте при случае господина Арраса, ежели мне не случится сделать это самому прежде, что ни он, ни его люди не пожалеют о том, что хранят верность династии Сеамасов.
Он сунул письмо Доранту, знаком попросив его раскрыть: видно, не хотел крошек сургуча в постели. Дорант вскрыл печати кинжалом, стряхнул на пол крошки, распорол заклеенный пакет и подал Императору.
