Ей было странно, что приходится напоминать ему о таких вещах.
— Ой-ой, да успокойся же — вчера ты совсем по-другому пела. Да, какой ужас, если они вырастут похожими на меня — большого ужасного Юхана.
Он напряг мышцы.
— Я могла бы подать на тебя жалобу за сексуальные домогательства.
Щеки у нее горели, ей пришлось собрать волю в кулак, чтобы сдержаться.
— Давай, давай, — ухмыльнулся он. — Покачай права. Вперед, на борьбу! И возьми в свою команду парочку синих чулков из учительской, раз уж ты все это затеяла. Чем они заняты?
Он кивнул в сторону детей, лицо у него вдруг стало серьезным.
— Не знаю, но мне все это не нравится. Алиса, кажется, перепугалась до смерти и спряталась в ящике с песком.
— Если Алиса твоя дочь, это еще не значит, что ты должна думать только о ней.
Ханна кивнула, понимая, что он прав, — однако на этом этапе она уже не нуждалась в таких напоминаниях. Когда работаешь учителем в той же деревне, где живешь, есть риск заполучить собственных детей в качестве учеников — а это непростая ситуация. Чаще всего именно Алисе доставалось меньше всего внимания: Ханна не хотела, чтобы другие дети и родители думали, будто она отдает предпочтение собственной дочери. Как бы она ни поступала, все получалось плохо. С Карлом было то же самое, когда он учился в начальной школе. Хотя думать об этом было тяжело, Ханна понимала, что это плохо сказалось на их отношениях, и Карл еще тогда начал отдаляться от нее. Возможно, он видел в ней скорее учительницу, нежели маму, и именно поэтому она боролась за то, чтобы эта история не повторилась еще раз, с Алисой.
— Хорошо, что мы вчера провели собрание, — сказала она. — Надо как можно скорее пригласить родителей.
Юхан кивнул.
— Кстати, ужасная история с этим убийством. Вы что-нибудь видели? Ведь вы живете совсем рядом!
Ханна не ответила, продолжая смотреть на детей, голоса которых звучали все громче, — на школьном дворе, казалось, сгустилась атмосфера ненависти.
— Скажи, если надо прийти и охранять тебя, пока твой муж в отъезде — ведь вчера он, наверное, был в отъезде? — сказал Юхан, легонько толкнув ее в бок и расправив грудь. Фигура у него была огромная, как и эго, и он поступал, как заблагорассудится. Жизнь представлялась ему огромным накрытым столом, с которого он мог взять что угодно, когда угодно.
— Ты что-нибудь видела? — снова спросил он.
— Нет, только ограждение и машину сегодня утром.
Прежде, чем Юхан успел еще что-то добавить, она позвонила в колокольчик, который держала в руке.
— Что ты делаешь? — спросил он, взглянув на часы. — Перемена еще не кончилась, осталось пять минут.
Это уже не имело значения, ей хотелось внутрь, во дворе было небезопасно — ей хотелось поскорее развести детей.
— Игры окончены, я хочу видеть всех на местах, — крикнула она, продолжая звонить в колокольчик, одновременно оглядывая школьный двор.
Чувство, что кто-то наблюдает за ней, не покидало ее. Она попыталась внушить себе, что ей это кажется, — а если нет?
Она должна позвонить Стоффе, как только сможет поговорить без помех. Они едва успели обменяться парой фраз после того, как к ним утром заявилась полиция. Когда рассказали об убитой женщине, Ханна поначалу не знала, что ответить и как реагировать. Но последовавшая ложь звучала совершенно естественно. Дети сдержанно отвечали на вопросы, и она мысленно благодарила бога, что они не рассказали больше.
Авось Стоффе вернется вечером домой, но вдруг все изменилось? Они должны держаться в стороне и проявлять осторожность.
Ханна придержала детям дверь, пересчитывая их, пока они забегали внутрь. Несколько раз она сбивалась и вынуждена была пересчитать заново, когда они собрались в гардеробе.
Несколько мальчишек потянули вверх ее тунику.
— Ха-ха, мы видели сиськи!
— У нее сиськи больше, чем у моей мамы!
Они смеялись. Когда еще один ребенок потянул за ее тунику, она рявкнула на него. Слишком громко, и с явной дрожью в голосе.
Увидев, как Алиса забилась в угол, Ханна сделала глубокий вздох.
— Ну вот, теперь идите в класс и рассаживайтесь по местам.
Прежде чем закрыть дверь, она в последний раз оглядела школьный двор. Пусто.
Заперев дверь, она отправилась в прохладный класс.
Эллен, 10:35
Вместо того, чтобы ехать дальше по трассе 52 в сторону Эрелу, Эллен свернула на дорогу, ведущую к хутору Альварссона. Крепко вцепившись в руль, она поклялась самой себе, что только взглянет на это место — и сразу поедет домой.
Ни Альварссона, ни его хутор Эллен не знала, но по этой проселочной дороге проезжала огромное количество раз. С одной стороны стоял лес, густой и высокий, с другой до самого горизонта простирались овсяные поля. Казалось, она уже почти на краю света.
Хотя она знала, что лучше держаться подальше, ее привлекала смерть. Что-то звало, тянуло ее, словно смерть — наркотик. Сосредоточившись на чужих горестях, Эллен могла отрешиться от собственных, и ей становилось легче. Во всяком случае, на некоторое время.
Добравшись до местечка под названием Сульбю, она увидела, что дорога перекрыта. Эллен припарковалась рядом со знаком «Играющие дети». Две полицейские машины и фольксваген криминалистов с багажником на крыше стояли в ряд у сине-белых лент ограждения. Большая территория была огорожена. Выбравшись из машины, Эллен вдохнула полной грудью горячий воздух.
Строго говоря, ей следовало бы сесть в машину и ехать своей дорогой. То, чем она сейчас занимается, — своего рода самодеструктивное поведение. Один из многочисленных ее психологов сделал такой вывод. Когда другие режут себе руки, она погружается в расследование страшных убийств.
В ста пятидесяти метрах от лент ограждения стояла, судя по всему, машина убитой женщины — голубой «гольф», повернутый в сторону Ольберги. Видимо, женщина приехала со стороны Нючёпинга. Казалось, машина прижалась к овсяному полю — одним колесом на обочине. Словно она остановилась ради чего-то или кого-то и прижалась к краю дороги, чтобы не мешать другим автомобилям.
Возле машины женщины стояла палатка, поставленная полицейскими. Похоже, машина закрывала собой труп. Криминалисты в комбинезонах, похожих на космические скафандры, работали не покладая рук в поисках улик.
Эллен достала мобильный и сделала несколько снимков. Приблизив на экране регистрационный номер, вписала буквы и цифры прямо в приложение, с помощью которого можно найти, на кого зарегистрирована машина. Оказалось, что она взята в прокат — но на чье имя, узнать было нельзя.
Не успев даже подумать, Эллен впервые за несколько недель открыла электронную почту. В папке «Входящие» была куча непрочитанных сообщений — она не в силах была даже подумать о том, сколько их там всего. Даже не заглянув туда, она послала сообщение своей коллеге, мисс Марпл, работавшей в отделе журналистских расследований в редакции новостей. На самом деле ее звали Анна, но Филипп и Эллен называли ее мисс Марпл, поскольку она втайне увлекалась детективами.
