Опустив щиток от солнца, она посмотрела на себя в зеркало. Нос покраснел и распух, из него по-прежнему текла кровь. Эллен снова приложила к носу льняную салфетку.
— Ты уверена, что не хочешь поехать к врачу?
Она не ответила. Всего лишь кровь из носа, ничего серьезного. Стоит ли высиживать долгую очередь, чтобы получить подтверждение этому очевидному факту.
Когда они припарковались у полицейского участка в Нючёпинге, она попросила его остаться в машине.
— Я ненадолго, только оставлю заявление.
— Я пойду с тобой, — проговорил он, вылезая из машины. — Я тоже хочу подать заявление.
Тяжело вздохнув, Эллен открыла дверцу машины, прижимая салфетку к носу. Кровь накапала ей на майку, голова слегка кружилась, но Дидрику она не собиралась об этом сообщать. Между ног тоже болело, но этого ему и вовсе не следовало знать.
Шайка уехала с пляжа после того, как Эллен получила удар в нос, но Дидрик и Эллен еще долго лежали на песке, не решаясь подняться. Затем они сели в машину Эллен — она не хотела, чтобы дома узнали о том, что она побывала у карьера, но руки у нее тряслись, и сесть за руль она не смогла. Учитывая выпитое вино, никто из них не был в состоянии вести машину.
На самом деле Эллен не хотела подавать заявление в полицию — конечно же, нужно было поставить на место этих малолеток, однако тем самым она раздразнила бы их еще больше. Кроме того, ей было ужасно стыдно. Их подвергли такому унижению. И не очень хорошо выглядело то, что у Дидрика оказался с собой пистолет. К тому же они покурили травки…
— Черт, как ты думаешь, мне стоит подать и по поводу изнасилования тоже?
Дидрик замер на месте.
— Как ты можешь такое говорить? А что нам оставалось делать?
— Нам? — фыркнула она. — Знаешь, что? Никому ни слова о том, что произошло. Слышишь?
— Но…
— Ни слова. Мы сделаем все по моему плану.
Они подошли к даме в полицейском мундире, сидевшей за стойкой. Та подняла глаза от монитора, когда они постучали в стекло, и вежливо улыбнулась, открывая окошко.
— Чем могу помочь?
Эллен спросила, можно ли побеседовать с Бёрье Сваном.
— Речь идет об убийстве Лив Линд, — продолжала она, игнорируя вопросительный взгляд Дидрика.
— Можно попросить ваши документы?
Они предъявили водительские права, и едва Дидрик раскрыл рот, как она сердито посмотрела на него.
— По моему плану!
Дама прикрыла окошко и стала звонить по телефону.
— Как вы себя чувствуете? — спросила она, указывая на нос Эллен.
— Ничего страшного, просто носовое кровотечение, со мной это иногда бывает. Надо прижечь сосудики.
Иногда нужные слова очень кстати появлялись в голове.
Похоже, женщина удовлетворилась этим ответом и сказала, что Бёрье уже в пути и появится минут через десять. Она предложила им присесть на скамейку и подождать.
Эллен постояла с минутку, дожидаясь, пока Дидрик сядет на скамью, и снова постучала в окошечко.
Женщина открыла и вежливо спросила:
— Что-нибудь еще?
— Простите, но раз я оказалась здесь — вам что-нибудь известно об исчезновении Эльзы фон Платен?
После всего того, что произошло на пляже, Эллен остро ощущала, что ей нужны факты — черным по белому.
— Что-то знакомое. Однако это было давно, так ведь?
— Да, двадцать семь лет назад.
— Да-да, точно. Ее нашли, не так ли?
— Да, оказалось, что она утонула. Просто я подумала — ведь должна сохраниться информация о самом исчезновении? Предварительное следствие или что-нибудь в этом роде. Ведь поначалу предполагали похищение, и лишь потом пришли к выводу, что это был несчастный случай.
— Да, но, в любом случае, все документы хранятся в архиве. Когда это было?
— В восемьдесят седьмом.
— Тогда у нас этих материалов уже, к сожалению, нет.
— Вам известно, кто вел следствие — с кем я могла бы переговорить?
Женщина покачала головой.
— Но я могу посмотреть, если хотите.
— Спасибо, очень мило с вашей стороны. — Кровь капнула на стойку. — Простите.
Эллен поспешно вытерла каплю салфеткой.
— Я прочла несколько статей тех времен — комментарии по поводу исчезновения часто давал Чель Тюли́н.
— Вполне может быть. Он уже давно вышел на пенсию. Могу проверить, можно ли с ним связаться. Запишите ваш номер телефона — я поищу.
Эллен сделала то, о чем ее просили.
— Огромное спасибо!
— В чем дело? — спросил Дидрик, когда она уселась на скамейку рядом с ним. Она-то надеялась, что там больше сидячих мест, так что им не придется сидеть так близко друг к другу.
— Ни в чем.
Дидрик вздохнул.
— А какая разница, кому ты отдашь заявление?
— Все взаимосвязано, как я и говорила. Беа, которая напала на нас, — дочь Патрика, который встречался с Лив Линд.
— Что? Так ты знаешь, чьи это дети?
— Мне нужна туалетная бумага. Кровь все не останавливается.
— Откинь голову назад, я принесу.
— И не возвращайся, — прошептала она, когда он ушел. Все тело у нее дрожало от гнева и унижения. И страха. В этом последнем чувстве ей не хотелось признаваться, но оно давило изнутри. Раз за разом в голове прокручивалась вся сцена — и выключить воспроизведение было нельзя.
— Не прикасайся ко мне! — Эллен оттолкнула его руку, когда он попытался помочь ей вытереть нос бумагой.
— Да ладно, я просто хотел помочь.
— Не прикасайся! — она сердито уставилась на него.
Через некоторое время дама за стойкой снова открыла свое окошко, и Эллен подошла к нему.
— Бёрье сейчас занят, но вы можете составить заявление, и он свяжется с вами позднее. Или хотите поговорить с другим сотрудником?
— Нет, спасибо, мы зайдем в другой раз, — ответила Эллен.
— Вы уверены?
— Ну, мы с удовольствием поговорим с… — начал было Дидрик, однако Эллен прервала его.
— Да, уверены.
— Кстати, я посмотрела то дело — вы были совершенно правы. Предварительное следствие возглавлял Чель Тюлин. Позвоните ему.
Она протянула бумажку с номером телефон — Эллен свернула ее и зажала в кулаке.
Эллен, 18:10
Дидрик рванул прочь от полицейского участка, как угонщик автомобилей.
— В следующий раз, когда соберешься так затыкать мне рот, будь любезна, поясни, в чем дело. Мне все это не нравится. Знаешь, иногда у меня возникают вопросы, что с тобой такое. Со мной ты должна вести себя поосторожнее.
