Ни одна из моделей реальности, рассмотренных в этой главе, какой бы странной она ни казалась некоторым читателям, не является более надуманной, чем официальная модель реальности, известная как консенсусная (а в сущности, среднестатистическая) реальность. И эта модель вовсе не так консенсусна, как это кажется на первый взгляд. Отъедьте на сто миль в любом направлении – и увидите, как консенсус начнет разрушаться. Отъедьте еще на тысячу миль в любом направлении – и от этого консенсуса почти ничего не останется…
«Люди Земли – это острова, – сказал Клемент Эттли, – кричащие друг другу через океаны непонимания». Каждый остров – это отдельный туннель реальности, созданный а) нашей культурой, б) нашей субкультурой и в) мифотворцем, или художником, живущим в каждом из нас и представляющим ту самую несокрушимую индивидуальность, которая делает меня и вас уникальными человеческими созданиями, а не просто воспроизводимыми копиями, как муравьи в муравейнике.
Роберт Антон Уилсон является автором «Космического курка», «Кота Шрёдингера», «Секса и наркотиков» и нескольких других книг. Подобно именам мистера Саксона и мистера Уайта, имя Уилсона не появляется в либеральных журналах, определяющих важность того или иного автора; тем не менее он имеет широкий круг читателей среди любителей научной фантастики, политиков-либертарианцев и ветеранов Революции Сознания.
Уилсон верит, что уже в этом десятилетии будут созданы средства, продлевающие жизнь, и химические вещества, повышающие уровень интеллекта, а к 2010 году они будут использоваться повсеместно. Придерживаясь менее радикальных взглядов, чем д-р Сильверстайн, Уилсон не предполагает, что бессмертие будет достигнуто раньше середины следующего века, но надеется, что средства, продлевающие жизнь, позволят ему дотянуть до того времени.
Уилсон предполагает, что к 2028 году большая часть человечества переселится с Земли в космические города. Он также считает, что более высокие, чем у людей прошлого, уровень интеллекта и продолжительность жизни позволят этим поселенцам постепенно стать Сверхлюдьми в сравнении с историческим средним человеком.
Уилсон считает, что достоверность этих прогнозов подтверждается научными вероятностями, но он не думает, что их гарантируют какие-либо жесткие экономические или кармические законы. Он сознает, что именно он является создавшим этот туннель реальности творцом, что этот туннель был создан его собственным мозгом и выражает его собственные надежды и желания в той же мере, что и математические вероятности. Он сознает, что этот туннель реальности делает его счастливым, творческим, занятым и полным жизни человеком.
Уилсон считает, что его туннель реальности ничуть не глупее, а наоборот – гораздо интереснее любого другого туннеля реальности.
Упражнения
1. Используя модель четвертого контура, попытайтесь определить, какие специфические импринты создали туннель реальности мистера Саксона.
2. Примените этот же анализ к мистеру Уайту и мистеру Уилсону.
3. Примените этот же анализ к Иисусу, Гитлеру, Уолту Уитмену и вашим собственным отцу и матери.
4. Напишите критический анализ этой главы с позиций христианского фундаментализма.
Глава 16. Принцип SNAFU
[85]
…Особая природа этой игры… не позволяет [ее участникам] остановить ее после того, как она началась. Такие ситуации мы будем называть бесконечными играми.
Вацлавик, Бивин, Джексон. Прагматика человеческих коммуникаций
Социобиология млекопитающих, основанная на функционировании древних нейральных контуров старой части мозга, содержит много факторов, препятствующих эволюции одомашненных приматов к подлинной свободе и объективному разуму.
Главный из этих «реакционных» факторов был описан в моем романе «Иллюминатус!» как Принцип SNAFU, или Закон Челине
[86]. Он гласит, что общение возможно только между равными.
Это было упрощение, оправданное в фантастическом (сатирическом) произведении. Более точная формулировка этого «закона» выглядит так:
Адекватное общение свободно протекает между равными. Общение между неравными искажается и затрудняется ритуалами Доминирования и Подчинения второго контура, которые неизбежно приводят к возникновению коммуникативных помех и Бесконечной Игры.
Политическая власть, как однажды сказал один типичный альфа-самец, растет из ствола винтовки
[87]. Это верно как в метафорическом, так и в буквальном смысле. «Винтовка» может быть символической и совершенно абстрактной, состоящей из ритуализированных социальных ожиданий («Не спорь с отцом!»), или конкретной, состоящей из ненасильственных, но смертельных приемов, таких, например, как угроза отнять средства к биовыживанию путем лишения источника биовыживательных бумажек в капиталистическом обществе («Еще одно слово, Бумстед, и я вас уволю!»).
Живя по социобиологическим законам второго контура, каждый одомашненный примат немного врет, льстит или обходит неприятные вопросы, обмениваясь сигналами с теми, кто находится выше него в иерархии.
Каждая авторитарная структура может быть представлена в виде пирамиды с глазом наверху. Это – типичная схема любого правительства, любой корпорации, любой армии, любой бюрократии, любой стаи млекопитающих. На каждой ее ступени участники несут бремя незнания по отношению к тем, кто находится выше их. Под этим понимается, что они должны очень, очень внимательно следить за тем, чтобы их природная сенсорная активность как сознательных организмов – работа зрения, слуха, обоняния, интерпретация воспринимаемого – находилась в согласии с туннелем реальности тех, кто находится выше их. Это совершенно согласуется с интересами выживания; от этого зависит статус в стае (и «надежное место»). Гораздо менее важно – роскошь, которую можно легко отбросить, – чтобы эти восприятия находились в согласии с объективными фактами.
Так, например, в ФБР при Дж. Эдгаре Гувере каждый агент должен был развить в себе способность везде видеть коммунистов-безбожников. Любой агент, чье восприятие показывало, что на самом деле в этой стране очень мало коммунистов-безбожников, в то время испытал бы когнитивный диссонанс – его (или ее) туннель реальности расходился бы с «официальным» туннелем реальности пирамиды. Даже говорить о подобном восприятии означало вызвать подозрения в эксцентричности, интеллектуальной заносчивости или даже в принадлежности к тем самым коммунистам-безбожникам.
