В туманной, как болотный огонек, легенде, упомянутой Эдвардом Гиббоном в его «Упадке и разрушении Римской империи» (1776–1788), Митридат даже получает свое последнее отмщение. Я проследила эту традицию к средневековой скандинавской саге, где варварское племя с Азовского моря в союзе с Митридатом осуществило свою мечту — когда-нибудь вторгнуться в Италию. Под предводительством своего вождя Одина это племя, как говорят, бежало от римского господства после победы Помпея, переселившись в Северную Европу и Скандинавию. Они стали готами, которые, продолжая вдохновляться старой борьбой Митридата, отомстили за его поражение, сокрушив Римскую империю. В представлении поэта Уильяма Вордсворта, древняя легенда рассказывает, как
…Сраженный Митридат ушел на север,
В тумане лет сокрывшись, обернулся
Он в Одина, Отца племен, от коих
Итак, предположим, что майским утром 63 г. до н. э., проскакав по широкому простору зеленой травы, усыпанному алыми дикими пионами, Митридат сбросил свое царское облачение и выбрал себе жизнь кочевника на весь оставшийся пек. В этой истории он и Гипсикратия будут жить среди «диких» мужчин и женщин, которые любят странствовать по бесконечным равнинам. В картине, очерченной римским историком Аммианом Марцеллином, степные кочевники «высокого роста и красивого облика, взгляд если и не свиреп, то все-таки грозен», они «кочуют, словно вечные беглецы», одеты в меха и кожаные штаны, носят синие татуировки, питаются молоком, «корнями диких трав и полусырым мясом всякого скота… без определенного места жительства… День и ночь проводят они на коне, занимаются куплей и продажей, едят и пьют и, склонившись на крутую шею коня, засыпают»; они постоянно живут в кибитках. «Никто у них не может ответить на вопрос, где он родился: зачат он в одном месте, рожден — вдали оттуда, вырос — еще дальше». Умелые воины, они «находят наслаждение в войнах и опасностях… О рабстве они не имели понятия; все они благородного происхождения, а начальниками они и теперь выбирают тех, кто в течение долгого времени отличался в битвах»
[553].
В этой новой жизни у нашей пары было бы свободное время, чтобы рассказать друг другу историю своей жизни: Митридат пересказывал историю своего царства, Гипсикратия рассказывала о своем народе на Кавказе, среди которого царствует свобода и равенство. Благодаря своей персидской наследственности и противоядиям Митридат мог бы прожить еще пять, десять, а то и двадцать лет, если бы он не умер в башне в 63 г. до н. э.
[554] Со временем Митридат мог бы погибнуть в бою или на охоте или же спокойно умереть во сне. Он бы умер в eleutheria, свободе, уверенный в том, что займет высокое место в Истории и в мифе. Друзья Митридата похоронили бы его так, как обычно хоронят кочевников, — с конем и небольшим кладом золотых сокровищ и колец-камей, в безымянном кургане в степи
[555].
Кончину Митридата — случилась ли она в башне, как говорили, в 63 г. до н. э. или же позднее, в тайном изгнании — должна была оплакивать сильная женщина, которую он любил называть мужской формой ее имени — Гипсикрат. Она была моложе Митридата, наверное, ей было около сорока, и ей еще предстояла долгая жизнь. Как она провела остаток своих дней?
То, что последует дальше, — еще одна гипотеза, основанная на возможных условиях, данных в древних источниках, и на новых археологических данных. Давайте начнем с имени — Гипсикратия / Гипсикрат. Только два носителя этого имени известны во второй половине I в. до н. э. Один — подруга-амазонка Митридата, Гипсикратия. Другой — таинственный историк по имени Гипсикрат, связанный с Понтом и с Черноморским царством. Что это — совпадение? Или есть более интересное объяснение удвоению этого очень редкого имени?
Мало что известно о туманном персонаже по имени Гипсикрат. Историк впервые появляется в источниках после 47 г. до н. э. — примерно через шестнадцать лет после смерти Митридата в 63 г. до н. э., когда Юлий Цезарь подавил попытку Фарнака вернуть утраченное царство своего отца. Захватив Понт, в Амисе Цезарь освободил военнопленного по имени Гипсикрат. Этот Гипсикрат сопровождал Цезаря как его историк в военных походах и писал трактаты по истории, географии и военным делам Понта и Боспорского царства.
Рис. 15.7. Юлий Цезарь. Kunsthistorisches Museum, Vienna, Austria, фото Andrew Bossi, Wikipedia Commons, cc-by-sa-2.5
Труды Гипсикрата не дошли до нас, но их цитировали другие историки. Страбон, уроженец Понта, цитировал Гипсикрата как авторитет по двум весьма значимым темам: военные укрепления Боспорского царства и жизнь и обычаи амазонок Кавказского региона. Следует отметить, что Страбон упомянул Гипсикрата наряду с другим близким другом Митридата — философом Метродором. Иосиф цитирует Гипсикрата по поводу кампаний Юлия Цезаря и Митридата Пергамского. Лукиан, сириец из Самосаты (II в. н. э.), описал Гипсикрата как «историка из Амиса, владевшего всеми науками. И вот еще одна примечательная деталь. Умер старым Гипсикрат. Согласно перечню замечательных долгожителей у Лукиана, Гипсикрат дожил до 92 лет
[556].
