Кизикийцы возрадовались, когда разразилась еще одна зимняя буря. Ветер поднял гигантские волны, и новые осадные машины начали скрипеть и качаться. Внезапно шквал ветра налетел «с невероятной силой», сокрушая осадные башни. В близлежащем Илионе (древняя Троя), где статуя Афины выстояла после разграбления, учиненного Фимбрией, говорили, что видели образ Афины. Богиня, тяжело дышащая и растрепанная, только что вернулась из спасенного ею Кизика.
Столетия спустя Плутарх прочтет все о чудесных явлениях богини на мраморной надписи в Илионе.
Мстительные богини, предательская погода, кошмарные превратности судьбы, раздражающая стойкость Кизика, ужасная чума и голод вдобавок с постоянным натиском Лукулла убедили Митридата в том, что у него нет другого выбора, кроме как снять осаду. Как ни смешно, в лагере царя было невероятное количество золота, но еды не было. Прибегнув к последней мере, Митридат приказал своему флотоводцу Аристонику отплыть с грузом в 10 тысяч золотых слитков. Идея заключалась в том, чтобы подкупить жадных до добычи римлян золотом, отвлекая Лукулла, чтобы Митридат и его армия смогли спастись. Но кто-то предательски передал этот план Лукуллу. Римляне захватили все золото еще до того, как корабль отплыл. Положение Митридата стало в действительности опасным
[415].
Отравленные пилюли
Митридат оставил осаду города Кизик. Он пробрался к своим судам под покровом ночи и, собрав флот, отправился к Геллеспонту. Пехота преодолела то же расстояние, но по суше. Многие бойцы утонули, пытаясь переплыть реку, заполненную подтаявшим снегом. Лукулл бросился в погоню, убил около 20 тысяч человек и взял очень много пленных. Оставшиеся в живых пехотинцы добрели до Лампсака, где смогли найти приют.
Лукулл окружил город. Однако Митридат выслал пиратский флот, чтобы вывезти своих воинов и все население Лампсака. Лукулл был оставлен осаждать город-призрак. Митридат отплыл в Никомедию, оставив в Геллеспонте пятьдесят кораблей с 10 тысячами своих лучших воинов, под предводительством трех военачальников: одноглазого римлянина М. Вария, Александра из Пафлагонии и Диониса Евнуха. Но очередная зимняя буря пронеслась над Вифинией; значительная часть военно-морского флота Митридата погибла в море.
Лукулл поспешил обратно в Кизик принять лавровый венок победителя, а затем вернулся в Геллеспонт набрать флот. Он разделил свои войска на несколько отрядов и поставил во главу каждого из них по военачальнику. Лукулл надеялся, что так сможет увеличить свои шансы на победу. Один, Воконий, должен был плыть на восток в Никомидию, чтобы разбить Митридата. Остальные покорили города Вифинии. Описывая события, Аппиан и Мемнон сообщают, что римские войска не только воевали друг с другом за добычу, но убивали множество людей в храмах, где те искали убежища, воспроизводя ужасные сцены резни римских гражданских лиц в 88 г. до н. э. Корабли, полные награбленных богатств, в их числе была и золотая статуя Геркулеса, отплыли в Рим. Однако многие особенно перегруженные суда затонули во время зимних штормов в Черном море
[416].
Возле Трои Лукулл решил разбить свою палатку внутри святилища Афродиты. Богини благоволили к нему. Однажды Афродита явилась к Лукуллу во сне и, тряся, разбудила: «Почему ты спишь, Великий Лев? Олень близко!» Он выскочил из постели и обнаружил, что гонцы вернулись ночью. Тринадцать военных кораблей Митридата были замечены в Эгейском море. Они собирались присоединиться к остальному флоту в Лесбосе под командованием Вария, Александра из Пафлагонии и Диониса Евнуха. Римляне считали, что военно-морской флот Митридата был готов к отплытию через Средиземное море и атаковать Италию
[417].
Флот Лукулла преследовал трех военачальников. Однако они вытянули свои военные корабли, носы которых были покрыты бронзой, на берег небольшого острова Лесбос. Разочарованный, Лукулл обогнул остров и высадил воинов на берег. Они пешком пересекли весь остров, намереваясь напасть на врага с тыла. Так Лукулл смог захватить в клещи воинов Митридата. Некоторые остались в своих выброшенных на берег кораблях, намереваясь сражаться с римлянами на обоих фронтах, другие попытались отплыть, но были окружены и убиты. Выжившие бежали в глубь острова.
Лукулл приказал своим войскам «щадить того, у кого нет одного глаза». Согласно Плутарху, Лукулл хотел захватить Вария живым, чтобы лично навлечь унизительную смерть на римского сенатора, который поддерживал Мария и служил Серторию, а затем и Митридату. Легионеры Лукулла обнаружили Вария, прятавшегося с Александром из Пафлагонии и Дионисом Евнухом в пещере. Митридат всегда обеспечивал своих военачальников ядом на случай подобных ситуаций. При приближении римлян Дионис Евнух взломал капсулу, проглотил горькую отраву и сразу умер.
Александр и Варий были взяты в плен. Лукулл сохранял Александру жизнь, чтобы показать его в качестве трофея во время своего триумфа. Сенат награждал полководца официальным триумфом, если тот истреблял по крайней мере 5 тысяч врагов в одном сражении в международной войне. Сотни тысяч римлян приходили поглазеть на побежденных варваров и их семьи: они были закованы в цепи и одеты в свою национальную одежду. Пленные тащились за замысловатыми картинами, изображавшими основные битвы и события в кампании, и на телеги, груженные оружием, доспехами и другими трофеями. Когда парад заканчивался, пленников можно было заключить в тюрьму, продать в рабство, освободить или задушить перед статуей Марса, бога война. Согласно Аппиану, Лукулл незамедлительно замучил и убил Бария на острове, заявив, что будет «неподобающе» провести римского сенатора в триумфе
[418].
Согласно источникам Плутарха, Митридат понес опустошительные потери. В этой первой кампании против Лукулла почти все 300 тысяч воинов Митридата (на суше) и обслуга лагерей погибли или были взяты в плен (Мемнон пишет, что в плен попало 13 тысяч человек). Лукулл послал официальное сообщение, завернутое в листья лавра, что означало великую победу, римскому сенату. Его письмо было встречено с огромным облегчением, поскольку боялись, что Митридат вторгнется в Италию с моря. Лукулл отплыл в Никомедию, где ожидал, что найдет понтийского «дикого зверя» загнанным в угол одним из его командиров — Воконием. Лукулл ждал, что ему удастся лично схватить Митридата и провести его в своем триумфе.
Однако его надежды не оправдались. Воконий по личным причинам сделал крюк: вместо того чтобы преследовать Митридата в Никомедии, Воконий отплыл на Самофракию, где занялся тем, что праздновал свою инициацию в таинства мистериального культа моряков
[419]. Скрипя зубами, Лукулл обнаружил, что «зверь» уже ушел из Никомедии и отплыл в Понт с оставшимися у него кораблями. Война, которая, как объявил Лукулл, окончилась, еще продолжалась.
