Джун поставила стакан на столик в гостиной и встала.
– Мне надо позвонить, – сказала она, внезапно приняв решение.
Через полчаса Эмма Гарди позвонила в дверь.
– Джун Тадски, на тебя страшно смотреть.
– Я знаю. Идем?
– Окей, но потом я тебя прогуляю.
Гарди чмокнула Элиота в обе щеки.
– Я похищаю твою мать. Ей надо развеяться.
Они вошли в центр видеонаблюдения. Джун провела Гарди к своему посту и включила экран слежения, вновь проделав все предыдущие манипуляции. Вообще-то это было не по правилам, но Эллен обещала никому не говорить.
– Садись сюда. Я покажу тебе кадры, которые нашла, отслеживая путь маленького Хана, ты готова?
Когда они дошли до разговора Сэм и Хана, Джун изо всех сил старалась не выдать своего нетерпения.
– Постой, – сказала Гарди, – отмотай назад. Вон там что-то есть, видишь?
– Ты тоже видишь? – спросила Джун, вздохнув с облегчением.
– Да. Можешь замедлить?
– Если замедлить, оно исчезает. Видно только в потоке кадров, да и то Эллен ничего не заметила.
– Как будто зверь, вроде большой кошки… пантера? Тигр! Похоже на тигра. И ведь как раз тигр убежал из зоопарка, верно?
– Нет, тот тигр из зоопарка не выходил. Его в конце концов нашли недалеко от клетки, усыпленного. Туда он бы не добрался. Это надо было перемахнуть ограду одним прыжком. Она слишком высокая, особенно для зверя, ослабленного после операции. И потом, Эмма, всмотрись получше. Ладно, снег, но сквозь хлопья отчетливо видны Саманта Гёз и маленький Хан. Эта фигура прошла меньше чем в метре за ними, будь это тот тигр, он бы их задел. И видно его было бы гораздо лучше. Этого не может быть.
– Ты пробовала делать стоп-кадры?
– Это ничего не дает.
– Тогда это что-то вроде оптической иллюзии…
– Я об этом думала, Эмма. Случайно возникающие формы – это бывает. Стаи птиц, слетаясь и разлетаясь, иногда создают фигуры. Пелена падающего снега может исказить видение нашего привычного окружения. Она размывает грани, делает их зыбкими. Но чтобы это было так… выразительно?
– Ладно, детка, погрешим на коллективную галлюцинацию. Тебя это успокоит?
– Немного.
Эмма встала и потянула ее за рукав.
– Ладно, пойдем-ка выпьем. Я тоже с ног валюсь. С тех пор как на нас повесили это дело, не могу спать.
Они отправились в ближайший паб. Несмотря на прохладную погоду, столики стояли на тротуаре. Большинство людей пили на улице, притопывая ногами. Был еще «счастливый час», и они гуртовались небольшими группками со стаканами в руках. Там и сям взрывы смеха и возгласы прорывались сквозь гомон разговоров, и так как на другой стороне улицы на полсотни метров вокруг царила тишина, казалось, будто стайки ночных бабочек кружат вокруг освещенных окон. Работая локтями, Эмма пробилась к стойке и вернулась с двумя пинтами пива. Им уступили местечко у подоконника.
– Как у тебя с Найджелом? – спросила Джун.
– Ты же его знаешь, у него свои причуды, но мы – хорошая команда. Он немного злится, потому что мы топчемся на месте. Он нашел одну штуку, держись крепче, как раз в связи с тигром, из-за отметин, которые обнаружили на мебели. Оружие, имитирующее когти. Мы потянули за эту ниточку и пришли к кузену миссис Фезаль. Но это ничего не дало. У типа нога в гипсе. К тому же, я думаю, он честный малый, не представляю, чтобы он был на такое способен.
– Следствие только началось, вы найдете этих мерзавцев.
– Честно говоря, Джун, не знаю. Миссис Биглет была в натянутых отношениях с большинством соседей, и, чтобы ничего не упустить, нам придется пройтись по списку ее бывших учеников…
– Это будет много народу…
– Слишком! В этом-то и проблема. Она, конечно, раздражала людей, но это не оправдывает такого буйства. Найджел зациклился на этом, но он прав: это совершенно непропорционально. Мы в тупике. Ни отпечатков, ни мотива, ни подозреваемого… И потом, наверно, у вас так же, начальство давит и требует быстрых результатов, нам дают понять, что все силы будут брошены на церемонии в ближайшие дни. Вся полиция собьется с ног. А с Найджелом и без того нелегко…
– Ладно, ты привыкла…
– Сейчас еще труднее. Найджел, видишь ли, ищет женщину…
– О-ля-ля, бог ему в помощь! С его-то окаянным характером…
– Ага, тут он у нас чемпион по текучке. Вот только начинает понимать, что случаи представляются всё реже. Он говорит, что это стресс. Я думаю, что дело скорее в брюшке и намечающейся лысине. Ну да ладно, я не брошу в него камень, я-то сама не лучше, у меня сейчас просто поход через Долину Смерти, никого на горизонте!
– Не лучше, – согласилась Джун, утирая пену с губ. – Как бы то ни было, пока Элиот будет сидеть у меня на шее…
– Ты не можешь его встряхнуть?
– Я думаю, смерть отца его уже достаточно встряхнула. Джозеф вернулся из Ирака в полном раздрае, и скоро два года, как его нет с нами. Вот Том оправился, держит свой маленький бар, время от времени открывает при нем ресторанчик, а мой Элиот так и не пришел в себя…
– Он еще мальчишка.
– Да, к тому же мечтатель. Голова полна историй.
– Ему нужно время, тебе не кажется?
– Да, но иногда я не знаю, на сколько еще меня хватит… И мне бы так хотелось, чтобы он влюбился…
Звук голосов рядом с ними выходил далеко за маленький периметр соседнего стола. Целая группа ломала копья о Брексите и будущем Короны. Их ближайший сосед поднял палец и, приосанившись, высказался настолько твердо, насколько позволял заплетающийся после предыдущих возлияний язык:
– Диана – вот это была принцесса!
Он обернулся к Эмме, слегка толкнув ее широким жестом декламатора.
– Тысяча извинений, милочка, вы тоже принцесса!
Эмма прыснула со смеху.
– Но, – добавил он, новым широким жестом обведя своих друзей, – я не прощу себе, если оставлю вас в стороне от интересующей нас темы. Мы должны зондировать сердца и души, и прежде всего нам нужен свет разума, а ваш, я это вижу по вашим глазам, сияет ярче бриллиантов Короны.
Джун отчаянной мимикой выражала свое желание выбраться из западни, но Эмма, в восторге от этого экспромта, включилась в игру:
– А что за вопрос?
– Что вы думаете о Брексите?
У Джун только и вырвалось ошарашенное: «Невероятно!» Она смотрела на собеседника, рыжеволосого джентльмена с закрученными усами, элегантного в каждой позе, но слегка под хмельком.
– Серьезно? – спросила Эмма.
– Серьезно!
– Я думаю, сделали всё правильно, – сказала Эмма твердым голосом, – но надо было еще затопить Евротоннель и отодвинуть Британские острова градусов на пятнадцать к западу.
