— Если обманешь, лишишься жизни! — пообещала принцесса, решив все же принять помощь старухи. Она бросила взгляд за спину, туда где сереющее небо приобретало розовый оттенок. Скоро поднимется солнце и дворец проснется. Ей стоит поспешить, если она хочет успеть уйти как можно дальше от города, прежде чем ее хватятся. а в том, что это произойдет достаточно быстро, девушка не сомневалась.
— Я не обману! — уверила ее Ирада и Тахира кивнула, соглашаясь.
Хазнедар поманила принцессу за собой и, следуя за хазнедар, девушка открыла для себя совсем другой Дворец. Она повела Тахиру узкими коридорами, в которых, скорее всего, передвигались рабы. Здесь открылась другая сторона Дворца, его изнанка — голые стены, лишенные привычное красоты, узкие лестницы, уходящие в темноту, где порой даже не было света. Тем не менее, спустились вниз они довольно скоро и Ирада первая вышла в пустой коридор, за которым находился выход в сад.
— Идемте, принцесса! — позвала она.
Наверное, сами боги оказались на стороне Тахиры, или просто старая хазнедар знала расположение охраны дворца. Принцесса больше склонялась ко первой своей догадке. За все время, пока она следовала за Ирадой, им не встретился ни один стражник, а сам дворец, точнее те его комнаты и проходы, по которым девушку вела старуха, казались будто нежилыми.
В саду царила приятная предрассветная прохлада и хазнедар, шагая впереди, оглянулась на принцессу.
— Вы еще можете вернуться! — зачем-то сказала она. — Я никому не расскажу и поведу вас так, что ни одна душа не узнает о том, что вы задумали побег!
Тахира нахмурилась.
— Разве ты не хочешь, чтобы твоя внучка осталась во Дворце? — спросила она насмешливо и тихо, но женщина, идущая впереди, ее услышала.
— Я вполне вижу, что из себя представляет Дилия, — ответила она спустя мгновение. — Не такой повелительницы я желала бы своему народу.
— Странные слова говорят твои губы! — заметила принцесса, но Ирада только пожала плечами.
— Я хочу только, чтобы моя внучка осталась при мне и совсем не желаю видеть ее на вашем месте! — сказала хазнедар. — Дилия слишком глупа. Из нее получится жестокая повелительница. Глупость всегда порождает жестокость!
Тахира промолчала.
Сад в предрассветной дымке, казалось, был лишен своих ярких красок. Запахи моря смешались с ароматами цветов, придавая им приятную горечь. Шагая по тропинке, по которой еще ни разу не гуляла, Тахира при этом зорко смотрела по сторонам и первой заметила воина, который, казалось, появился словно из неоткуда. Принцесса шмыгнула в сторону и успела спрятаться за густым кустом жасмина прежде чем была замечена стражей. Ирада услышала шум и остановилась. Окинула взглядом тропинку и увидела мужчину, спешившего к ней.
— Что ты здесь делаешь? — начал было он, но едва приблизившись, понял с кем имеет дело. Одежды хазнедар и связка ключей на поясе выдали ее положение. Мужчина спешно поклонился.
— Госпожа! — произнес он. — Прошу прощения, я принял вас за рабыню!
Ирада смерила его надменным взглядом. Будучи на должности хазнедар при Дворце, она имела определенные права, которые ставили ее на порядок выше остальных слуг. И самой главной ее особенностью было то, что в отличие от остальных работников, она не являлась рабыней.
— Я принимаю твои извинения, воин, — проговорила женщина, — ступай своей дорогой и не мешай мне выполнять поручение повелительницы Ширин!
Мужчина поклонился и поспешил туда, откуда пришел. В скором времени, Ирада осталась одна на тропе, а после поманила Тахиру.
— Идемте, госпожа! — сказала она. — Осталось немного!
Тахира кивнула ничуть не удивленная тому, что стражник не решился ослушаться старуху. Все же, хазнедар обладала некоторой властью, возвышавшей ее над остальными стражами и слугами, хотя, кто знает, что было бы, окажись на месте простого воина кто-то из людей принца или самого повелителя Борхана. Но думать о плохом принцесса не стала. Она последовала за Ирадой, по-прежнему придерживаясь чащи и петляя среди деревьев.
У конюшен хазнедар остановилась и оглядевшись по сторонам, скользнула с неожиданным проворством в кусты к Тахире. Чуть пригнулась и произнесла:
— Сейчас я отвлеку сторожа. Еще рано и вряд ли здесь будет много рабов. У вас немного времени, чтобы вывести лошадь, а после я буду ждать вас здесь же.
Тахира посмотрела на Ираду. Усмехнулась чему-то, понятному только ей.
— Ты была бы прекрасной союзницей для меня, хазнедар, если бы я решила остаться. Даже несмотря на ваше родство с Дилией!
— Я и сейчас вам не враг, госпожа! — поклонилась женщина.
— Может быть! — Тахира задержала взгляд на лице Ирады.
— Пора, госпожа! — подняла глаза старуха и встретилась взглядом с принцессой. — Вы не пожалеете о том, что оставили дворец и вашего мужа? Мне казалось, вы любите его? — проговорила она и сама поразилась собственной смелости. Все же, Тахира была ее госпожой и принцессой, даже теперь, когда стояла в шаге от побега. Но девушка ответила.
— Я действительно, люблю акрама, — она вздохнула, — но для меня есть более важные понятия в жизни, чем любовь, хотя я буду до конца своих дней жалеть о том, что он не рядом со мной!
Ирада кивнула и ничего не сказала, а затем шагнула вперед.
— Я пойду первая. Посчитайте до ста и ступайте следом. Двери в конюшню будут открыты!
Тахира проводила старуху взглядом, думая о том, что сейчас в действительности делает хазнедар: помогает ей или просто избавилась от нее, а затем начала считать.
Наверное, стоило прежде посоветоваться с аббасом, отправлять или нет послание Шаккару. Но я отчего-то решила, что он должен знать о том, что произошло. Ведь если в его лагере скрывается Наима…
Одна даже мысль о старухе, что пыталась лишить меня жизни, вызывала во мне непривычное чувство злости. Наверное, даже самый добрый и мягкий человек будет разъярен после того, как его попытается убить тот, к кому он благоволил и желал добра.
«Может быть, Сарнай была не так уж и неправа, когда избивала ее? — подумала я, сидя за столом перед листом пергамента и чернилами. Перо в моей руке вздрогнуло, а затем я решительно стала выводить чужие буквы, ставшие почти родными. алфавит у народа моего мужа, был крайне беден, а потому из двух десятков букв они составляли дополнительные, соединяя их между собой, отчего на бумаге получались какие-то узоры. Я бы даже назвала это вязью, замысловато и по — своему красиво. Грубой варварской красотой.
За спиной послышались тихие шаги, и я подняла взгляд, устремив его на зеркало, в котором отразилась одна из рабынь. Замеченная мной, девушка склонила голову и произнесла:
— Помощник ловчего прибыл, принцесса! — и поклонилась еще ниже. — Он ожидает у входа!
— Пусть подождет еще! — ответила я. — Я ещё не закончила! — и продолжила писать.
