Глаза главы Роккара жестко сверкнули.
— Я думал, она умнее! — произнес он.
— Она отправилась домой! — ответил его сын спокойно. За то время, пока Борхан допрашивал слуг и после, у акрама было время подумать и поразмыслить над поступком жены.
— Немедленно снаряжу погоню! — заявил повелитель. — Мы вернем ее, она не могла уйти далеко!
— Зачем? — спросил тихо акрам и брови Борхана поднялись вверх.
— Что значит, зачем? — спросил он удивленно.
— Если она уехала, то стоит отпустить ее, — продолжил акрам, — пусть сделает то, что считает правильным!
Повелитель Роккара не верил своим ушам.
— И это мне говоришь ты, мой сын и наследник? — сказал мужчина и шагнул прочь от сына, встав у окна, спиной к акраму. Взгляд повелителя устремился вперед, туда, где широким лазурным полотном расстелилось море за чертой берега.
— Мой дед, твой прадед, создавал этот город по крупинкам, и все последующие правители вносили свой вклад в расширение границ наших владений! — сказал он. — Эта земля и этот народ то, ради чего стоит бороться и лгать. Я не дам твоим предрассудкам разрушить устоявшийся мир в Роккаре, а принцесса Тахира — угроза этому миру.
Принц прищурил темные глаза.
— Как она может угрожать покою Роккара? — спросил он.
Борхан хмыкнул.
— Еще ни одна женщина нашей семьи не опозорила нас своим поведением. Эта дочь варвара ведет себя слишком вызывающе, она бросила тебя, — мужчина резко развернулся и впился взглядом в сына, — убежала из Дворца наплевав на наши законы и на тебя. И я опасаюсь, что она приведет врага под наши стены, даже если ее собственный город падет, она сделает все, чтобы отомстить нам!
— Так, может быть, тогда стоило сдержать данную клятву? — спросил дерзко сын.
Борхан потемнел лицом. Его черты исказил гнев.
— Я действую во благо своего народа! — пояснил он.
— А если Хайрат не падет? — уточнил сын. — Его гнев обрушится на нас и на всех, кто посмел отказать в помощи Вазиру.
— Даже тогда они потеряют слишком много людей, — возразил Борхан. — И уже будут не те, что раньше. а если мы объединимся с другими городами, то сможем уничтожить остатки этого варварского племени и нам больше не придется платить им дань!
Акрам качнул головой. Его отец, оказывается, все продумал. Не ожидал он от него такого, совсем не ожидал.
— А какой план есть у тебя в случае победы врага Хайрата? — спросил он.
— Отправим к ним посла, чтобы договорить о том, что теперь станем платить дань ему. Нам то какая разница в таком случае, кому посылать караваны и отдавать своих людей в рабство?
Акрам посмотрел на отца и неожиданно поклонился ему, а затем повернулся, намереваясь покинуть собственные покои.
— Ты куда направился? — спросил Борхан. — Распорядиться, чтобы снарядили отряд для поимки твоей дерзкой и своенравной жены? — он прищурил глаза, глядя на широкую спину сына.
Принц медленно повернулся и поклонился отцу.
— Именно это я и намерен сделать! — сообщил он. — Только возглавлю этот отряд сам и лично верну принцессу. Она моя жена, — добавил он, заметив, как прищурил зло глаза повелитель Роккара, — я не хочу, чтобы к принцессе прикасались чужие руки. Она моя и только моя! — закончил резко и отвернувшись от отца, шагнул к выходу.
Борхан проводил его взглядом, задумчиво потер подбородок и опустился на подушки, совсем позабыв, что находится в покоях наследника. Что-то в тоне принца не понравилось мужчине.
«Стоит проследить, чтобы ее как следует наказали, когда акрам вернет ее домой!» — подумал он, понимая, что одними только плетьми дело не ограничится. Пусть знают, что значит выказывать презрение к его роду!
Ястреб метнулся черным росчерком по синеве неба. Распластал крылья, всматриваясь вниз и выискивая острым взором хозяина. Он прекрасно знал своего ловчего и шел на звук его свиста, подзывавшего птицу, но сейчас пустыня казалась пустой и безжизненной.
Птица полетела дальше. Маленькая темная тень двигалась по золоту песка — это солнце заиграло с ястребом, стоило ему спуститься ниже.
Но вот впереди он заметил темное пятно, колеблющееся в жарком мареве и зеленый клочок оазиса. а вот и первый человек, прятавшийся от жары под балахоном, накинутым на голову. Птица его не знала, а потому полетела дальше и поднялась чуть выше, всматриваясь вдаль. Оазис был не так далеко. Птица оживилась, издав короткий крик, но в то же время что-то мелькнуло с земли, и острая стрела пронзила сердце пернатого. Жалобно вскрикнув, ястреб камнем упал вниз, прямо на пески, а спустя мгновение к телу убитой птицы подошел человек в балахоне. Нагнувшись, поднял ястреба за лапу и заметил тонкую полосу бумаги, примотанную к конечности. Оторвал лениво и отбросил тушу в сторону. Уже скоро, знал он, солнце сделает свое дело, а падальщики смогут поживиться за счет лучника, хотя вряд ли будут знать о том, кто устроил им это небольшое пиршество. Ястреб птица маленькая и мяса в нем всего ничего.
Лучник положил послание в карман и снова стал выжидать. Уже позже, когда солнце пойдет на закат, он отправится в лагерь и покажет своему повелителю то, что получил с тела пернатого посланника и, если эта бумага будет нести в себе важную информацию, то, может быть, его даже наградят!
Натянув балахон на лицо, мужчина опустился на песок и достал из складок одежды бутыль с водой. Пригубил и довольно крякнул, а затем продолжил свой дозор.
За воротами города акрам велел своим людям сорваться в галоп. Догнать беглянку они могли только если будут скакать весь день и, возможно ночь, хотя в степи слишком мало мест, где она смогла бы спрятаться от его внимательного взора.
Молчаливый и собранный, принц то и дело всматривался вдаль, едва город пропал за спиной.
— Тому, кто первым увидит мою жену, я отсыплю десять золотых! — пообещал акрам своим людям, и его воины с азартом стали выискивать беглянку в простиравшейся до самого горизонта седой траве с редкими островками деревьев. Здесь, за пределами города, царила степь. Остались за спиной высокие зеленые чащи, высаженные по приказу повелителя Борхана, остались и озера с чистой водой, на смену которым пришли маленький мутные озерца, пить из которых было даже страшно. Но акрама сейчас волновало не это. Он только и думал, что о своей Тахире. Где она, что с ней, здорова ли и невредима? а что, если ее понес конь и сбросил где-нибудь в стороне от дороги? Что, если она лежит сейчас там и страдает от боли?
Акрам тут же усмехнулся своим мыслям, понимая всю нелепость своих страхов. Его жена скорее перестреляет его людей из засады и уж точно не вылетит из седла. Варвары едва учатся ходить, как почти сразу же пересаживаются в седло. Так что, об этом можно и не думать.
«Она вряд ли отправится по дороге! — размышлял принц, пока конь нес его вперед. — Тахира не дура и прекрасно поймет, что за ней отправят погоню, а значит, она станет избегать дороги, но, с другой стороны, ее лошадь будет медленнее передвигаться по кустарникам», — он вздохнул.
