По самому вероятному сценарию, отчаявшийся владелец предприятия все подготовил, установил лестницу, а затем взобрался на нее с веревкой и карабином. Он устроился на самой высокой точке, привязал веревку, затянул узел. Стоя слегка неустойчиво, он приставил ствол к голове и выстрелил. Оружие упало. Из-за немедленного массивного кровоизлияния в мозг мужчина потерял сознание, его тело завалилось на бок, затянув фатальный узел на шее. Так он и умер, повешенный и смертельно раненный в голову. Интересно, он так перестраховался из-за перфекционизма или тревожности? В любом случае шансов остаться в живых не было.
Радикальная операция
Гуляющие по лесу, бывает, тоже попадают в список охотничьих трофеев. Нужно признать, что иногда они сами не очень-то заботятся о собственной безопасности, например, игнорируя все предупреждения о запрете прогулок по частным дорогам во время охотничьего сезона.
Однако с этим славным малым дело обстояло иначе. Жандармерия Монморийона попросила меня осмотреть его, пока он лежал в урологическом отделении университетского больничного центра.
Поскольку урология имеет к охоте такое же отношение, как цистит к цитрусам, мне весьма любопытно послушать пациента и понять, что с ним случилось. Так что на следующее утро я наношу визит в палату, которую он занимает один, и нахожу в ней 65-летнего мужчину явно в отличной форме.
– Здравствуйте, вы месье В.?
– Да, это я.
– Я доктор Сапанэ, судмедэксперт. Пришел вас осмотреть по просьбе жандармерии.
– Доктор, а это не преждевременно? Как видите, я еще жив.
По крайней мере, чувство юмора пациенту не ампутировали. Насчет остального посмотрим.
Уверив его в безвредности моего осмотра, я прошу рассказать, что случилось. Собеседник торопится удовлетворить мое чисто профессиональное любопытство.
– Так вот. Я ничего не успел сообразить. Мы с женой шли по сельской дороге. Все было спокойно. Внезапно я почувствовал что-то вроде удара, сильного удара в бедро. Я упал на землю и не смог встать. Жена позвала на помощь. Приехали спасатели, отвезли меня в отделение неотложной хирургии. И там, доктор, мне сказали, что в меня попала пуля. Ее хорошо видно на рентгеновском снимке.
Действительно, отличный скан таза и бедер. Эта анатомическая область очень деликатная. Нашему любителю прогулок повезло, что он относительно легко отделался.
Имея перед собой снимки, я мысленно повторяю сценарий: месье В. получил удар по паховой складке с правой стороны. Пуля повредила ему таз, и раненый не смог подняться. При контакте с костью пуля фрагментировалась, рассыпав осколки повсюду, оторвала половину простаты (своего рода радикальная простатэктомия
[24]) и в итоге раздробила противоположную часть таза.
– О том, чтобы вытащить пулю, и речи нет, – продолжает пациент. – Хирург объяснил мне, что после этого я могу стать совсем беспомощным. Так что руки прочь.
Быстрый осмотр подтверждает наличие входного отверстия от снаряда
[25] и отсутствие каких-либо признаков выхода. Итак, у него теперь есть лишняя дырка ниже пояса. Он признается, что уже слышал эту шутку от друзей.
С другой стороны, невозможно точно оценить калибр оружия так, как я это делаю обычно, по диаметру входной раны: беспокоясь о сосудах в этой области, хирурги исследовали рану и нарушили ее первоначальный вид. Однако на снимках сканера, помимо разрозненных фрагментов головки снаряда, видна целая дробина диаметром около семи миллиметров. К сожалению, точность моей оценки недостаточна. В оружейных магазинах есть боеприпасы нескольких калибров, которые могут соответствовать подобному размеру.
Эти недостаточные, на мой взгляд, выводы я и передаю жандармам. В ходе расследования они выясняют, что в день инцидента группа людей охотилась в 650 метрах от места происшествия.
Один из них выстрелил в животное на хребте – выстрел был крайне рискованный, нарушающий правила безопасности. Следует производить только выстрелы, направленные в сторону земли, чтобы пули, не попавшие в цель или перелетевшие ее, застревали в ней в конце своего пути, а не терялись в округе.
Основываясь на положении каждого стрелка и возможной траектории полета пули, следователи выявили того легкомысленного охотника, которого привлекут к ответственности за нанесение непреднамеренных травм.
Спустя несколько лет я снова осматриваю пострадавшего. На этот раз любитель прогулок борется с раком простаты, который дал метастазы и поразил органы и ткани малого таза. Цель моего осмотра необычна: выяснить, могла ли пуля сыграть роль в таком распространении рака. Ввиду начальных поражений, из-за которых части простаты разлетелись по всем тканям малого таза, я отвечаю на этот вопрос утвердительно.
Что ни говори, охота – опасное дело, иногда она может даже усугубить течение рака!
Стретчинг
Мой собеседник на том конце провода настаивает на своем:
– Вы нас не пропустите, док: 46° 09’ 18” северной широты, 1° 10’ 6” западной долготы.
– Это координаты места, где мы встречаемся?
– Да, и координаты тела. К тому же вас должна заинтересовать история аквалангиста в наручниках.
– Это, конечно, всегда пожалуйста, но на сегодняшнее утро у меня уже есть программа. Посмотрю, кого можно вам выслать. Перезвоню, как только приеду в университетскую больницу. Думаю, вам понадобится все: томограф, вскрытие, токсикология… И не забудьте привезти все материалы, особенно баллон, чтобы взять пробу газа.
Откровенный смех следователя меня озадачивает.
– Это лишнее, вот увидите, тут особый случай.
Мое любопытство задето за живое, но полицейский отказывается рассказать больше.
Я смотрю на стену, где большие красные цифры показывают время: 6:35 утра. К завершению разговора я окончательно проснулся.
Странное совпадение: на прошлой неделе нам поручили разобраться в происшествии с водолазом. Морскую бригаду Ла-Рошели вызвали на несчастный случай на производстве: водолаз, выполнявший погружение, перестал отвечать коллеге на поверхности. Последний экстренно спустился на глубину 30 метров, чтобы достать потерявшего сознание.
Когда он добрался до дна, тот водолаз, что находился внизу, был вялым, не дышал и смотрел в пустоту «широко открытыми черными глазами, хотя вообще-то глаза у него голубые».
В полной панике, встряхнув коллегу несколько раз, спасатель стал поднимать его наверх, не соблюдая традиционные декомпрессионные остановки, которые требуются в этих обстоятельствах, по крайней мере живым. А тот, кого он вытаскивал со дна, уже был, по моему мнению, мертв.
