Нападавший использовал короткое лезвие, скорее напоминающее перочинный нож, чем охотничий, что объясняет поверхностный характер большинства ран, за исключением двух, пришедшихся на аорту. Обильное кровотечение из этих ран неминуемо повлекло немедленную потерю сознания и быструю смерть.
Когда я заканчиваю осмотр изъятием образцов ДНК для идентификации, присутствующий сотрудник судебной полиции сообщает мне последние новости по расследованию. Оно продвигается семимильными шагами: в ту же ночь полиция на станции арестовала бездомного, известного неоднократными нападениями с применением холодного оружия, когда он собирался покинуть Пуатье. Его предплечья обожжены. Мужчина категорически отрицает свою причастность к делу.
На следующее утро, когда пришло время писать отчет о вскрытии, меня одолевают сомнения. Правильно ли я подсчитал раны? После восьми часов изнурительной работы легко проявить невнимательность. Поэтому решаю пересчитать их с ясной головой, и на это у меня уходит добрых два часа. Наконец все подсчитано верно. Остается только составить отчет.
Мои руки застыли над клавиатурой компьютера, я готов приступить к делу. Или нет. Я проголодался.
Уже полдень, пора пойти поесть вместе с нашей небольшой командой. Мы направляемся в столовую интернатуры, стены здесь расписаны картинами с тонкими и очень многозначительными аллегориями, а меню хорошо известно всем. Это заведение скорее в стиле Торд-буайо, о котором пел Пьер Перре, чем в духе «Шеф-повара». Но атмосфера здесь теплая, а отсутствие сервиса экономит время.
За столом разговор идет об утренней консультации. Пока я увлеченно пересчитывал раны на трупе, одна из интернов службы принимала пациентку, на которую напали накануне вечером.
Нападение произошло на улице около 22:00, когда она возвращалась домой. Кто-то набросился на нее ради денег. Она оттолкнула нападавшего, но он развернулся и ударил ее в правый бок, а потом сбежал.
Потрясенная нападением, она думала только о том, чтобы как можно скорее добраться до квартиры. Именно там она заметила кровь на одежде. Девушка разделась и увидела на правом боку чистую рану. Она приняла душ и, заметив, что рана кровоточит, наложила давящую повязку из полотенца, а потом проглотила обезболивающее.
На следующий день кровотечение остановилось, но она решила, что разумнее все же обратиться к врачу. Наконец она пришла в отделение неотложной помощи больницы, где ей поставили диагноз: перелом восьмого ребра, разрыв печени длиной три сантиметра и кровь в брюшной полости. И это серьезные повреждения, требующие наблюдения и лечения.
Как можно быстро заметить, налицо связь между моим обгоревшим трупом с ножевыми ранениями и потерпевшей, на которую напали чуть позже той же ночью в соседнем районе, хотя и существует явная диспропорция между количеством ударов: 76 к одному. Похоже на приступ гнева, который к моменту нападения на девушку уже угасал. Мы доводим эту информацию до следователей, они принимают ее во внимание.
Моего погорельца быстро опознают по татуировкам. Не зря состоял на учете в полиции. Погибший – некто Кристоф Д. Его фамилия мне о чем-то напоминает. Я ныряю в свои архивы – вот оно. Март 1998 года, вскрытие трупа Микаэля Д., убитого ножом в сердце при попытке вмешаться в драку. Это был брат Кристофа. Я продолжаю свои изыскания и обнаруживаю еще одного человека по фамилии Д. – труп, обугленный в автокатастрофе. Чтобы идентифицировать его, пришлось проводить вскрытие. Еще один брат. Неважная карма у семьи…
Следствие сразу же заинтересовалось окружением потерпевшего. Их внимание привлек 17-летний молодой человек, ударившийся в бега, а также двое молодых людей, которые предположительно присутствовали при преступлении. Вскоре несовершеннолетнего находят по мобильному телефону и арестовывают. Он считается главным подозреваемым – задержанная пара также обвиняет его в убийстве, и сам он легко сознается в содеянном. Его заключают под стражу в Нанте, поскольку его безопасность в тюрьме Пуатье гарантировать нельзя: убитый периодически сидел там за мелкие кражи и пользовался большой популярностью. Его убийца вряд ли поладил бы с другими заключенными.
Наконец наш бездомный с ожогами на предплечьях оправдан, но и его сразу отправляют в тюрьму: он был в розыске за другие правонарушения.
Сценарий преступления в итоге оказывается довольно простым. Четверо проводят вместе вечер у небольшого костра в парке. Между двумя действующими лицами разгорается банальная ссора, которая выходит из-под контроля, девушка убегает, и ее спутник, ставший свидетелем начала нападения, вскоре следует за ней. Оказавшись один, агрессор набрасывается на жертву, а затем убегает и чуть позже атакует девушку, попавшуюся ему на пути.
Однако полная картина преступления становится ясна только на реконструкции.
Двое полицейских в штатском играют роли агрессора и жертвы. По просьбе следственного судьи присутствовавшие в тот вечер парень с девушкой рассказывают: завязывается драка, девушка убегает, убийца наносит первые удары ножом, жертва падает на скамейку, у нее идет кровь, затем она встает, чтобы попытаться убежать. Свидетель пугается и убегает вслед за своей подругой. Конец первого акта.
Подозреваемый удовлетворяется тем, что стоит с рассеянным видом, ничуть не обеспокоенный. Он ждет момента, чтобы выйти на сцену.
И вот он в центре внимания.
На этот раз обходимся без статистов, роль жертвы исполняет полицейский манекен. Он лежит на земле, развернутый животом вверх. Нападавший сидит верхом на нем и яростно бьет его. Я вижу, что сила ударов возрастает.
Он бьет и бьет, и чем больше он бьет, тем ярче его взгляд. Наконец он останавливается, демонстрируя широкую улыбку удовлетворения, от которой холодеет спина.
Судья:
– Доктор, вы хотите что-нибудь уточнить?
– Да. Кажется, чего-то не хватает.
Улыбка мальчика, все еще сидящего на манекене, меркнет. Он пристально смотрит на меня, думает несколько секунд, затем кивает: «Да, вы правы». И он наносит жертве семь резких ударов в горло, прежде чем изобразить, как обливает тело спиртом и поджигает…
Во время судебного процесса за закрытыми дверьми в ноябре 2015 года суд по делам несовершеннолетних приговорил его к пятнадцати годам лишения свободы. Свидетель получил четыре месяца условно за то, что не сообщил о преступлении.
Вторая жертва, случайно раненная на улице, много плакала во время суда, сидя в одиночестве в углу зала. И ушла, унося с собой психологическую травму, разрушившую ее личную и профессиональную жизнь.
Дело К
Дело похоронили одновременно с Маргаритой. Восьмидесятивосьмилетнюю женщину, еще крепкую медсестру на пенсии, госпитализировали, потому что она в течение двух месяцев страдала от одышки и все больше и больше кашляла. Сначала лечение помогало. До обострения, закончившегося ее смертью через несколько дней после госпитализации.
