Дельфина Фаррон обнимала за плечи Альфонса. Десятилетний мальчик уже вполне отработал подростковую угрюмость. Он зыркал глазами на Саловица, надувшись, как пойманная на нарушении диеты модель.
Лоренцо выглядели немногим любезнее. Алик постарался не слишком таращиться на Розу: та была воистину призовой женой. Шанго подсказал, что десять лет назад она работала моделью для нескольких брендов – высокой моды и элитного женского белья. Сейчас она идеально вписывалась в роль супруги корпоративного босса. Теломер-терапия сохранила ей внешность двадцатилетней, а суррогатные матери избавили тело от следов беременностей, позволив в совершенстве исполнять роль шикарной знойной крошки. Даже встрепанная после испытаний в океане, она оставалась стильной. Алик догадывался, что как мать она была настоящей тигрицей: деток усадила рядом и крепко обнимала. Кравис Лоренцо являл собой вторую половину образа прочной семьи: выпускник Лиги плюща, лощеный не хуже Розы, восседал с прямой спиной, всем видом говоря: мои коллеги из криминальной адвокатуры всегда готовы ответить на вызов.
– Ну и ночка, – начал Саловиц. – Пять человек погибли.
Дельфина Фаррон издала резкий шипящий выдох, но в нем был лишь намек на эмоции. Роза Лоренцо теснее прижала к себе детей.
– Давайте напрямик, – продолжал Саловиц. – Первая увертка, первая ложь, и мы переместимся вниз, в камеры для арестованных. Детей примет социальный отдел города. А вы их знаете? Единственная разница между городской социалкой и ротвейлером в том, что ротвейлер рано или поздно выпускает добычу.
– Вы не смеете нам угрожать! – выпалил Кравис Лоренцо. – После того что мы прошли, боже мой!..
– И ведь не только те пятеро, – вставил Алик. – К ним можно добавить Рика, выловленного в гавани пару дней назад. И Саманту – она хоть и не умерла, но в больнице, и лицо изрезано так, что при виде его горилла сблюет.
– Это кто такие? – спросил Кравис.
– Ответ неверный, – сказал Саловиц. – Давайте перебираться в камеру. Мы предъявим обвинение и приступим к формальному допросу.
Он встал, сделал знак…
– Стойте! – сказал Кравис. – Чего вы хотите?
– От вас – чтобы бросили дурить, – напустился на него Саловиц. – Что за хрень содеяла ваша компания? На моем участке гангстеры развязали войну, и все из-за вас. В чем дело?
– Все не так, – подала голос Роза. – Мы ничего такого не хотели. Это правда.
– О чем предупреждала вас Саманта? – спросил Алик. – И пока вы не сослались на потерю памяти: это та, что устроила вам сеанс массажа по расширенной программе. Я с ней уже побеседовал – на больничной койке.
Роза с беспокойством покосилась на Дельфину. Экономка смотрела только на носки собственных туфель.
– Мы ждем, – напомнил Алик.
– Она напала на мою жену, – с горячностью заявил Кравис. – Сексуальная атака…
– Считаю до трех, – сказал Саловиц. – И если не услышу ответа…
– Она сказала, чтобы я отвязалась от Дельфины, – устало произнесла Роза.
– Я ее не просила ничего с вами делать, – заспешила Дельфина. – Я ее даже не знаю.
– Насчет чего отвязалась? – спросил Саловиц.
– Я ей только сказала, чтобы вернула игровую матрицу Бейли и я не стану подавать официальную жалобу в агентство домашних услуг, – ответила Роза.
– Вы сказали, что мой сын вас обокрал! – взъярилась Дельфина. – Лживая сука! Альфонс – хороший мальчик. Правда, милый?
Она ободряюще прижала к себе понурившегося мальчишку.
– Он был с вами в день, когда пропала матрица, – отрезала Роза. – Кто еще мог ее взять? И вы не спрашивали разрешения привести его в мой дом.
– Чертовы рождественские каникулы. Куда мне было его девать?
– Попросили бы отца приглядеть, – фыркнула Роза. И Алик вдруг понял, почему Кравис взял ее в жены: не только ради жаркого секса с самой красивой задницей квартала. Она, так же как сам Кравис, принадлежала к высшим слоям города.
– Сука гребаная, – сплюнула Дельфина.
– Остыньте-ка обе, – приказал Саловиц. – Итак… – Он смерил Дельфину взглядом. – Роза обвинила вашего мальчика в краже, и вы бросились к Райнеру? Так оно было?
– Ничего подобного. Что я, дура? Из-за какой-то матрицы, которой цена пара сотен баксов. У ее щенка таких десятки. Небось просто перепутал коробку.
– Ты винишь Бейли? – взвизгнула Роза.
– А ты назвала Ала вором!
– Слезы Христовы, – буркнул Саловиц.
– Альфонс, – тихо сказал Алик. Мальчик так и не поднял глаз. – Что ты сказал своему дяде Райнеру?
Мальчишка только головой замотал.
Дельфина вдруг с подозрением уставилась на него.
– Ты что, ходил к Райнеру?
– Не знаю, – всхлипнул Альфонс. – Может…
– Ах ты, тупой…
Алику показалось, что она тут же на месте закатит парню оплеуху.
– Ты брал эту матрицу? – набросилась она на сына. – Отвечай мне! Говори правду сейчас же! Брал?
У мальчика задрожали плечи, слезы закапали на пол.
– Я хотел вернуть, – заныл он. – Правда, в следующий раз бы вернул. Там «Звездная месть Двенадцать», она только вышла. Я хотел посмотреть, что там. Только и всего.
На лице Розы выразилось такое удовлетворение, что Алику захотелось дать ей затрещину, заслуженную Альфонсом.
– Твоя мама задала тебе жару за ту матрицу, – обратился он к мальчику. – Так? И ты попросил дядю Райнера, как мужчина мужчину, помочь, чтобы Роза отстала. А ты бы тихонько вернул ее обратно.
– Наверное, – промямлил Альфонс.
– Он посмеялся? Согласился? Сказал: «Хорошо сделал, что взял»? «Я знал, что ты из наших» – так он сказал?
Альфонс зарыдал громче.
Алик повернулся к Кравису.
– А вы…
– Что – я?
– Почему Рик вздумал сделать котлету из Саманты, после того как та перехватила массаж вашей жены?
– Не знаю.
– Неужели? А ведь у меня есть список клиентов вашей фирмы. Мой альтэго провел перекрестную проверку. «Лонгпарк-застройка» вам ничего не говорит?
– Нет. Я не имел с ними дела.
– Ха. Ответ юриста. Так уж вышло, что фирма принадлежит Джавиду-Ли. Собственно, это одна из пятнадцати легально принадлежащих ему компаний, оплачивающих услуги вашей конторы.
Кравис в каменном молчании прожигал Алика взглядом.
– Вы пошли к нему, не так ли, – после «массажа», – наступал Алик. – Она, что ни говори, ваша жена. Вы хотели добиться не правосудия над Самантой. Вы хотели отомстить.
– Вы этого не докажете.
– Не будьте так уверены. Вы обратились к нему в убежденности, что он станет все отрицать. Ошибка. Конечно, он вас не выдаст: слишком глубоко вы увязли. Он теперь фактически ваш хозяин, хотя до вас, ручаюсь, еще не дошло. Вы заключили сделку с дьяволом, Кравис. Он теперь держит вашу душу за яйца. Но если мы хорошенько поищем среди подходящих людей – среди маленьких людей, – найдутся свидетели. Я могу приклеить вам соучастие во множественном убийстве. Сколько, по-вашему, вы продержитесь на Загреусе с вашим-то деликатным воспитанием? Эти слухи о каннибализме не на пустом месте выросли.
