– Жизнь по средствам.
– Именно. Потому они и не замечают проблемы. Компаниям недешево обходится содержание здесь промышленных шпионов. В большинстве они выдают себя за иммигрантов, обращенных в утопийскую веру, взыскующих лучшей жизни и увлеченных великой новой культурой. Иммигрировать сюда не так уж сложно: я уже второй раз это проделываю. Единственное твердое требование: согласие на редактирование генома детей, которых ты заведешь после прибытия.
– Чтобы рождались только омни. Да, мерзкая идеология.
– Для тебя, да. Что только подчеркивает разницу между нами и ими.
– На самом деле изобретенная Яру теория равенства мне по душе. Я на военной службе до хрена нахлебалась от мизогинных мудил. Просто мне кажется… должно быть другое решение. Что, вероятно, относит меня к числу устарелых реакционеров.
Поморщившись на собственную оговорку, Кандара отпила еще вина.
– Обычно промышленный шпионаж как ведется? – продолжала свою мысль Джессика. – Для кражи информации нанимают криминального спеца. Он устраивается в новом городке, жарит барбекю с соседями, играет в местной спортивной лиге – словом, вживается. А по ночам обращается в таинственного суперзлодея, вламывается в сеть по черным маршрутам с целью похитить данные медицинских разработок. В случае успеха нанявшая его корпорация зарабатывает миллиард ваттдолларов на революционном, новом векторе от головной боли. Это, как я и говорила, выходит дешевле, чем содержать своих ученых. Выигрыш в цене. А здесь… Никакой выгоды, разве что идеологический противник усилит защиту от возможного саботажа. Кому такое по карману?
– Фанатиков хватает. Поверь, фанатики никогда не стоят за ценой.
– Пусть так, но где саботажники берут деньги? Цифровые возможности у них ошеломительные. Тайле не сомневается, что маршруты формируются Ген 8 Тьюрингом, а таких еще не много. Пока ими располагает только правительство и самые крупные компании.
– Не знаю, – протянула Кандара. – Может, мы не замечаем чего-то очевидного?
– Разве что власти Универсалии искренне опасаются Утопии? И это – холодная война нашего века?
– Теоретически тогда все сходится. Но я все думаю: всего одна банда? Даже для полного параноика это не похоже на работу государства. Госслужбы обеспечили бы поддержку, пути отступления, обучали бы алчных приспешников, которым достанется власть после падения идеологического врага.
– Ладно, тогда один богатый и фанатичный миллиардер или глобальный политический комитет. Такие готовы рисковать, и логическое мышление им не свойственно. Или же происходит что-то совсем иное.
– Уф-ф. – Кандара напряглась. – Ты хоть понимаешь, что убеждаешь убежденного? Просто я никак не соображу, где тут ошибка.
Джессика стрельнула глазами на Крузе, сверлящее взглядом кухонный стол.
– Логически, учитывая низкую окупаемость, тут не саботаж, а диверсия.
– С какой целью?
– Именно этим вопросом нам и следовало задаться. Но когда я спросила, мне заткнули рот.
Кандара обратила взор к небесам – если над Акитой имелись небеса в обычном понимании слова.
– Какая прелесть! Ты хочешь сделать из меня козла отпущения?
– Скорее, троянского коня. Но думаю, точнее будет сказать: посланницу. Тебя они, может, и выслушают. Ты, что ни говори, специалист.
– Ненавижу офисные интриги!
– Я тоже.
Джессика допила вино и умчалась обратно к вилле. Кандара проводила ее свирепым взглядом, хоть и понимала, что женщина права.
– Атака для отвода глаз? – усомнилось Крузе полчаса спустя, когда Кандара, снова переодевшись в шорты и майку, вернулась на кухню.
– Не знаю. Мы должны учитывать все возможности. Особенно эту, поскольку она может вывести нас на след предпринимающей атаки группы. Такую вероятность нельзя упустить.
– Но… что нам искать?
Кандара не без гордости отметила, что даже не покосилась на Джессику.
– Я предлагаю вам пересмотреть подвергнувшиеся атаке сети.
– Уже сделано, – сказало Тайле. – Все взломанные секретные файлы установлены.
– Даже если вы можете за это поручиться, в чем я сомневаюсь, мне другое нужно.
– Что же мы должны искать?
– Закономерности. Что-то общее для всех атак. Для начала установите, какие еще научные проекты пользуются теми же сетями.
Тайле вопросительно глянуло на Крузе.
– Не повредит. Пока нет ничего другого.
– Хорошо, – согласилось Крузе. – Работайте.
Наверное, дело было в постели или в разнице во времени между планетами. Кандара проспала целых три часа и проснулась в четыре по местному времени, когда город еще прятался под ясным ночным небом.
Она лежала навзничь, открыв глаза, но не видя потолка за плотными флюоресцирующими столбцами данных, выплеснутых Сапатой на контактные линзы. Остальные четверо всю ночь пересматривали подвергшиеся атаке сети: каждая использовалась в сотнях научных и технических проектов. Принадлежащий Бюро Ген 8 Тьюринг сортировал их по категорям и выискивал соответствия, но никакой закономерности не обнаруживалось – не того типа были проекты. Участок атаки не зависел даже от количества привлеченных ресурсов. Кандара ухмыльнулась колонкам графиков, заподозрив, что на анализе стоимости настояла Джессика. Но в конечном итоге получился нуль. Вот в чем сложность с анализом на закономерности: необходимо верно задать параметры. Будь это просто, каждый бы справился.
Кандара принялась вводить параметры по своему усмотрению, перестраивая колонки по-новому.
В пять часов Кандара прошлась по главному коридору виллы, колотя по пути в двери спален. Вывалилась недовольная команда: все протирали слипающиеся глаза, оправляли халаты и пижамы, брели к кухне. Кандара уже возилась там с обтекаемой кофемашиной: английский чай для завтрака она заварила и поставила настаиваться.
– Что? – резко вопросило Крузе.
– Я нашла закономерность, – ответила Кандара.
– И какую? – вскинулась Джессика.
Кандара усмехнулась.
– Оружие.
– Мы не занимаемся разработками оружия! – возмутилось Ойстад.
– Вот потому-то вы не сумели найти закономерности.
Крузе, усевшись за большой стеклянный стол, ухватило чашечку кофе.
– Хорошо, показывайте, какая вы умница.
– Я не умная. Я обзавелась паранойей.
– Ах, – воскликнуло Тайле. – Разработки, потенциально пригодные для военного применения?
– Чертовски точно.
– И какие же?.. – спросило Крузе.
Кандара подняла руку и принялась загибать пальцы.
– Фабрика, производящая дистанционно управляемые буровые установки, которые вы используете для подводных утилит, была атакована девять недель назад – у нее общая сеть с тремя группами, изучающими линкботы. Те не первый десяток лет работают над ботами, способными к механическому сцеплению для наращивания своих физических размеров и силы и к объединению своих сетей для увеличения процессинговой мощности. У нас такие есть, но прогресс застопорился: сложности с установкой связующих протоколов сети, а все, что получается установить, глючит. У вас работают над ботами от размеров муравья до больших тупых механизмов. Особенно интересны миниатюрные: при их слиянии возникает так называемый эффект сухой жидкости, и тогда эти крошки создают рой до полумиллиона единиц. Вообразите муравейник, ведущий военные действия при идеальной синхронности, но притом с дополнительным интеллектом, – и представьте, как его можно использовать. Даже думать не хочется, что он может сотворить с живыми телами, а тем временем свора тупых гигантов будет сносить целые городские кварталы.
