Топор ударил его сбоку по короткой шее и погрузился так глубоко, что Деллиану с трудом удалось выдернуть его. Высвободить оружие помогла инерция падающей туши.
Ореллт, извиваясь, задом уходил в пролом. Деллиан сделал два быстрых шага и увидел, как на корпусе флаера возник новый морокс. Не успеть. Он метнул топор, отправил вращающееся в воздухе оружие навстречу прыгнувшему зверю. Ударив обухом по передней лапе, топор отскочил, зазвенел на камнях. А Ореллт встал в проломе, изготовившись метнуть жердь с ножом как копье.
Зверь обрушился на Деллиана, хлестнул передними лапами. Кончики когтей разодрали левое плечо, а потом враг дернулся: нож-наконечник торчал у него в загривке. Зверь всем весом прижал Деллиана к земле. От падения у того помутилось сознание, мальчик лишь чувствовал, как замерла давящая на него тяжесть мертвой туши. Затем кругом раздались крики парней. Их руки стянули с упавшего мальчика мертвого зверя. Деллиан мельком увидел, что Ореллт с Фаларом вернулись на открытое место, тыча копьями в темноту. Хабле отыскал упавший топор. Ксанте, Джанк и Колиан бешено размахивали горящими ветвями. Урет поднял Деллиана на руки и просунул в пролом, а оттуда до сидения его наполовину донесла, наполовину дотащила волоком Ирелла. Усадив раненого, они с Элличи тут же взялись за антисептические спреи и длинные полоски искусственной кожи, а за их спинами мальчики упорядоченно отступали в салон флаера.
– Пройдет, – громко заявила Ирелла, когда лучи фонарей, зашарив вокруг, упали на плечо Деллиана. Крови было много. – Царапины совсем не глубокие.
Над ним склонилось свирепо ухмыляющееся лицо Ореллта.
– Одного мы свалили! И огонь подправили. Будет гореть еще не меньше часа.
– Потрясно, – отозвался Деллиан и поморщился, потому что Элличи наклеивала полоску ис-кожи ему на бицепс. Пластырь, прилипая, жегся.
– Выпей, – приказала Ирелла, сунув Деллиану фляжку. – Тебе нужна жидкость.
– А это точно не моча?
– Нет, – улыбнулась она. – Мочу оставлю на завтрак.
Уцелевшие мороксы до конца ночи завывали вокруг. Самый наглый даже снова сунулся к пролому в корпусе, но Ксанте с Колианом отогнали его жердями-копьями.
Деллиан большей частью дремал, а далеко за полночь провалился в глубокий сон, из которого его выдернул вой морокса. Он увидел, что Колиан стоит в проломе, держа наготове жердь, но не колет ею и не просит о помощи.
Когда мальчик очнулся, был рассвет, и рядом зевали друзья. Блеклый серый свет наполнил маленькие окошки. Воздух густо пах дымом.
– Пора решать, – сказала Ирелла, осматривая полоски ис-кожи у Деллиана на плече. – Здесь нельзя задерживаться, если мы хотим до ночи добраться до подножья горы. Или выходим сейчас же, или сидим на месте. Если спутники не разглядели костра этой ночью, то и дальше не увидят. А если ждать до завтра, мы сильно ослабеем.
– И станем легкой добычей для мороксов, – добавил Деллиан. – А укрыться во флаере будет нельзя.
Ирелла озадаченно морщила лицо.
– Здесь что-то не так. Им не положено подбираться так близко к огню.
– Однако подобрались, – заметил Ксанте. – Что толку мечтать, чтобы они вели себя как положено?
Ирелла послала ему долгий неодобрительный взгляд и пожала плечами.
– Так что, по-твоему, нам делать?
– Сама скажи, – настойчиво попросил Деллиан. – Я тебя поддержу.
– Я не знаю. В подобных ситуациях полагалось бы оставаться на месте крушения и ждать спасателей. Но ситуация необычная, верно?
– Давайте выглянем наружу, – неохотно предложил Деллиан.
От костра осталась куча углей не многим теплее песка. Густое розоватое золото рассвета пролилось на вершины холмов, протянуло от валунов длинные черные тени.
Деллиан, держа в руке топорик, бдительно осматривал окрестности.
– Не слышу мороксов.
– Уже день, – сказал Ксанте. – Вернулись в логова.
Деллиан заметил, как покачала головой Ирелла, но девочка промолчала. Он взглянул на три мертвые туши мороксов. Первый, которого он ударил топором, прежде чем умереть от потери крови, отполз на пятьдесят метров. Два других лежали ближе.
– Мы могли бы их съесть, – сказала Элличи.
– Думаешь? – усомнился Деллиан. – Они инопланетные. Разве это не делает их энати… энти… энамо…
– Энантиморфными? – подсказала Элличи. – Не обязательно. Съесть можно, если придется. Биохимия отличается, но не сильно. В их мясе содержатся пригодные для нас питательные вещества. Вот насчет вкуса не уверена.
– Ну, пока что воздержимся, – со всей доступной ему властностью сказал Деллиан. – Прежде надо собрать костер побольше. Может, подожжем целое дерево, а потом добавим еще. Да, – кивнул он, присматриваясь к самому большому сонному дереву, до которого было метров сто. – Его можно поджечь, а другие срубить и добавить к первому. Все вместе мы справимся. Такой огонь перегрузит датчики небесной крепости.
Он сумел достучаться до ребят. Сомнений не было. Все они заряжались отвагой и надеждой от его решимости. Согласилась даже Ирелла.
– Значит, вниз не идем, – негромко заметила она, когда Деллиан разделил ребят на три команды так, чтобы в каждой имелось оружие.
– Нет смысла опять соваться в неизвестность. Клан знает, что мы ночь провели одни. Александре самих Святых вернет, чтобы помогли нас найти. Оне такое. Мы все это знаем.
– Наверное, так. – Девочка смотрела на ближайшую тушу морокса. – Мне надо кое-что проверить.
Она подняла с земли камень размером в половину своей головы.
– Что? – спросил Деллиан и отпрянул, когда она опустила острый край камня на голову морокса. Еще два удара, и череп раскололся. Втиснув край камня в щель, девочка пыталась расширить ее.
– Ирелла!
Ему пришлось подавить приступ тошноты, когда девочка принялась рассматривать кровяную кашу, в которую превратился мозг.
– Почему его не съели? – спросила она.
– А?
– Они так изголодались, что полезли к огню, лишь бы до нас добраться. Но вот на эти свежие трупы сородичей не обратили внимания – продолжали атаковать нас.
– Разве своих едят? – спросил Деллиан, стараясь не смотреть на ее измазанные падалью пальцы, с таким азартом исследующие мозговые ткани. Однако в этом зрелище было что-то завораживающее.
– Не знаю. Вряд ли о них можно судить по земным животным. Хотя, казалось бы, основные инстинкты должны быть почти такие же.
– Пожалуй, – согласился он. – Так что ты рассчитываешь найти?
– Не узнаю, пока не найду, – угрюмо ответила она.
– Ладно.
Этот тон был ему знаком: сейчас ее не остановишь никакими словами.
У сонного дерева раздались радостные крики. Его одногодки свалили к стволу кучу хвороста, который теперь жарко и яростно пылал, выбрасывая вверх языки бездымного пламени. Уже занялись и ветки дерева.
