– Прости, малышка, но я в этом сомневаюсь.
Джесс упрямо приподнимает подбородок.
– Я правда знаю. По крайней мере частично. – На ее лице появляется смущение. – Я слышала разговор Бренны и Молли на кухне.
Во мне все окаменело. Шея начинает пульсировать от боли. Черт побери, когда уже пройдет это растяжение? Я просил тренера поработать над ним после тренировки, но до сих пор все чертовски ноет.
– Что ты слышала?
– Немного, – признает она, – но достаточно, чтобы связать кое-какие куски воедино. Она, эм, забеременела, да? Когда вы были вместе?
Я сжимаю зубы.
– И потом она потеряла ребенка, – голос Джесс смягчается. Она тянется к моей ладони и нежно ее сжимает. – Мне жаль. Я даже представить не могу, через что вы вдвоем прошли.
У меня вылетает еще один подавленный смешок, и у девушки расширяются глаза. Я вижу в них сгущающиеся грозовые тучи.
– Тебе кажется это смешным? – Она отпускает мою руку и неодобрительно смотрит. – Что с тобой не так, черт возьми?
– Джесс. – Пару раз прочищаю горло. – Слушай. Я благодарен за заботу и сочувствие. Знаю, что у тебя добрые намерения, но, поверь, это заблуждение.
– Заблуждение? – повторяет она. – Твоя бывшая потеряла ребенка, а сочувствие – это заблуждение?
– Не было никакого ребенка! – кричу я.
Она застывает. Воцаряется долгая, напряженная тишина, во время которой я хочу шлепнуть себя за то, что открыл свой болтливый рот. Твою ж чертову мать. Зачем я вообще это сказал? Может, она не услышала?
Ага, тупица, она не услышала рев Годзиллы, который только что сотряс Хам-хам.
– Как это не было ребенка? – Замешательство искажает ее красивые черты лица. – Но… я слышала, как сестра говорила, что малышу исполнилось бы в следующем месяце четыре года. И что дети были бы кузенами. Клянусь, я не ослышалась, Блейк.
Я медленно выдыхаю.
– Ты все услышала правильно, ясно? Но ты услышала не то.
– Это что, загадка? – Она кажется раздраженной. – Я не понимаю. Зачем… – Джесс ахает так громко, что я буквально подскакиваю на сиденье. – О господи! Она врет твоей семье?
– Пожалуйста, можем мы закрыть эту тему? – Я наклоняюсь и хлопаю по рулю. – Отвези уже нас домой.
Джесс не слушает. Она ошеломленно кусает нижнюю губу, изучая мое лицо.
– Почему твоя семья считает, что вы ждали ребенка?
– Ты не отвяжешься, да?
– Не отстану.
Я сжимаю пальцами колени.
– Потому что так им сказала Молли, как, впрочем, и мне. В начале первого года в профессиональном хоккее она сообщила, что беременна. – Я смотрю прямо в лобовое стекло. – И она соврала, ясно? Она придумала, что срок три месяца. А в это время уже можно кричать об этом всему миру, поэтому я рассказал родителям, как только узнал. На тот момент мы были помолвлены, поэтому они были в восторге.
– Вы были помолвлены? – выдавливает Джесс.
– Уже была назначена дата и всякое такое. – Я фыркаю. – Но, видимо, этого оказалось мало. Для нее.
– Я… не понимаю.
– Нечего тут понимать, – бормочу я. – Ей не нравилось внимание, которое я получал от других женщин. Сама понимаешь: хоккеисты – боги. Вокруг тебя как будто шведский стол с горячими девушками. Не то чтобы я им пользовался. – Я сглатываю волну горечи. – Я не предатель.
Джесс морщит лоб.
– Молли думала, что ты ей изменял?
– Боялась, что начну. Сколько бы я ее ни убеждал в обратном, она не верила, что я удержу член в штанах. Мы собирались пожениться, черт побери, но нет, она все равно считала, что я не задержусь рядом. – Я борюсь с растущим гневом. – Поэтому она придумала, как меня удержать. – Я резко замолкаю, злясь на себя за то, что вываливаю это дерьмо к ногам Джесс. Все давно уже в прошлом, и незачем это бередить. Мы с Молли больше не вместе. Ну и что, что я до сих пор иногда ее вижу? Подумаешь, пару раз соврал своей семье? Пока слишком сильно об этом не задумываюсь, я не злюсь.
– Как ты узнал, что она не беременна?
– Она сказала, что записана на УЗИ. Я должен был быть в отъезде, но из-за метели в Ванкувере рейс отменили. Решил удивить появлением в кабинете у врача.
– И она не пришла? – предполагает Джесс.
– О, она была там. – До сих пор помню ее ошарашенное лицо, когда я вошел в приемную. – Но никакого УЗИ не было. Она записалась к гинекологу, чтобы попросить назначить ей лекарства от бесплодия.
Джесс ахает.
– Она была бесплодной?
– Понятия не имею. – Я вскидываю руки. – Знаю, что она пыталась воплотить свою ложь в жизнь. Как только она начала оправдываться, я почуял что-то неладное. Она сказала, что хотела перестать гладить своего котенка.
– Гладить… – Джесс закатывает глаза.
– Она мастурбировала. – Спустя пять лет я до сих пор с трудом в это верю. Кто так поступает?
– Кто так поступает? – спрашивает Джесс.
– Тот, кто хочет мне соврать.
– И что ты сделал? Почему тут же с ней не порвал?
– Потому что она… была… семьей. Мы начали встречаться на первом курсе колледжа, но познакомились гораздо раньше. Она лучшая подруга Бренны. В старшей школе они были неразлейвода, и она постоянно проводила время у нас. – Шумно выдыхаю. – Вся семья ее обожает.
– Если бы они узнали, то все равно бы ее обожали?
– Не знаю, – признаюсь я. – Но я не хотел, чтобы нанесенная мне рана стоила ей репутации или давней дружбы с Брен. Так что да, я со всем покончил. Но она умоляла не рассказывать, что она сделала. Мы соврали, что у нее случился выкидыш, и пару месяцев спустя «расстались». – На последнем слове я показываю пальцами кавычки. – Придумали, что отношения не пережили эту эмоциональную травму. На самом деле мы разбежались в тот же день, как я узнал правду.
Джесс явно в ужасе.
– Блейк! Это безумие! Почему ты не объяснишь все семье? Теперь они считают ее невинной жертвой, которую бросил жених после выкидыша.
– А что еще оставалось делать? – возражаю я. – Поставить в неловкое положение? Заставить лучшую подругу возненавидеть ее? Я пытался ее защитить.
– Она этого не заслуживает! – визжит Джесс. Она делает вдох, чтобы успокоиться. – Хоспади, Блейк, ты или святой, или самый большой идиот на планете.
Я наконец выдавливаю из себя улыбку.
– Малышка.
– Что?
– Ты только что сказала «хоспади».
Она выглядит смущенной.
– Нет, не сказала.
– Сказала.
– Останемся при своих мнениях. – Она качает головой. – Поверить не могу, что это с тобой случилось. Липовая беременность? Гора вранья? Совсем как в мыльной опере, чувак.
